Тайси, или Девушка из сна - Виталий Лозович

– Ну пошли, дорогой… Что упираешься? Ножки не держат?

В купе она двери закрыла, пуговицу его отпустила, села на своё место, глянула хитро и весело на него снизу, сказала:

– Понравилось? Вот теперь Андрюшке тема!.. Вот уж даст себе волю меня перелопатить со всех сторон! Ха-ха… смешной такой!

В ресторан в этот вечер они не пошли к большому неудовольствию Андрея. Он и в самом деле состроил недовольную мину на лице, хмыкнул неопределённо-лично в сторону Тайси, сказал кому-то в окошко:

– Интересно! Если она не хочет, почему я должен из-за этого терпеть неудобства?

Юрий Петрович мигом на него глянул и сказал:

– Не терпи. Удобства в конце вагона. Донесёшь?

Оставшись вдвоём в купе, Тайси достала какие-то бумаги, очень похожие на деловые записи и стала их просматривать. Виталий сел на своё место. Ему заниматься было нечем. Читать детектив особого желания не было, детектив был несколько смурной, интрига раскручивалась слабо, динамика постоянно разрывалась авторскими рассуждениями, совсем ненужными, совсем ничего не дающими, как будто автор желал несколько выделиться на фоне своих героев своими размышлениями на темы криминального мира, темы героизма и отваги. Виталий посидел немного в тишине, ожидая, что Тайси первая что-нибудь спросит, или заинтересуется его мыслями, он даже лицо состороил мыслящее… состороил и отвернулся беспечно и безынтересно в окно. За окном всё также летела мимо зелёная масса русского леса. Лес стоял такой густой и непроходимый, что впечатление было не деревьев, а какой-то стены… зелёной и ветвистой. Романов так долго и трудолюбиво смотрел в окно, что увлажнились слезой глаза, смотрел так старательно, что даже успел вычислить по столбам скорость движения поезда, выходило под девяносто километров в час шли… Наконец он не выдержал, бросил лёгкий, мимолётный взгляд на Тайси, которая читала записи с увлечением гимназистки, страдающей над женским романом, и спросил, не очень проявляя интерес, а больше из деликатности:

– Наши служебные задания?

Тайси оторвалась от листков бумаги, посмотрела внимательно на Романова и в глазах её он ясно прочитал, ей было несколько смешно, смешно над его вопросом, смешно над его поведением, смешно…

– Хочу просмотреть ход нашей работы, – сказала она, не отрываясь от Романова глазами, – что в первую очередь на теплоходе необходимо сделать.

– Это Валерка тебе дал?

– Это Валерке заказчик дал… – ушла она опять в бумаги, – а он уже нам. Подробное указание, что его интересует на берегах великой русской реки Волги.

– Твою родину историческую будем проезжать? – спросил Виталий.

Тайси вновь внимательно взглянула на Романова. Глаза её теперь смотрели на него заинтересованно, казалось она очень желала спросить– тебе какой интерес?..

– Будем. И не только историческую, я там и родилась, – ответила она.

– Ты в маму или папу?

– В маму, – ответила Тайси, уводя глаза в бумаги.

– Бедный папа, – пожалел Романов.

– В смысле? – насторожилась она, но глаз не подняла.

– Жить сразу с двумя такими… – Романов не договорил, Тайси поняла, о чём речь и прервала его.

– Папа не бедный, – ответила она, не меняя задумчивой интонации, и, не поднимая на него головы, – папа был настоящий мужчина. И погиб, как настоящий мужчина. Не спрашивай.

– Извини.

– Ничего.

– На твоей родине остановка будет?

– Будет, – сказала она, – наверное, мы с тобой займёмся видами городов, а Юрию Петровичу отдадим теплоход с матросами.

– Мне кажется, – не очень уверенно сказал Виталий, – что весь этот заказ фотомастер мог выполнить и один. Странная у нас команда.

– Это кажется, – ответила она сразу, – остановки не такие большие на берегу, везде не успеем, а он вот здесь хочет и храм преподобного Серафима и грузовой порт – это совсем в разных сторонах города, один человек не успеет. Похоже, заказчик неплохо знает места. Не оплошать бы, – глянула Тайси на него.

– Не оплошаем.

– Такой ты мне больше нравишься.

– Вот как? – явно удивился он, – Иногда мне кажется, что я вообще не могу тебе нравиться.

– Остынь, – предупредила Тайси, – не заводись. Мужчины красивы тогда, когда они спокойны и уверенны. Суету и нервотрёпку оставьте нам. Ладно?

И глянула на него вновь весело и лукаво. Романов тут же доложил:

– Ты, когда на меня так смотришь, мне кажется, что хочешь меня совратить… – он запнулся, не договорив. Тайси оторвалась от бумаг, глаза её стали злыми.

– А что – не получится? – спросила она.

– Я же не о том… я… у тебя отношение ко мне десять раз на день меняется.

– Отношение к тебе меняется тогда, – поучительно говорила она, дальше просматривая бумаги, – когда у тебя меняется поведение. Ты иногда, как наш Андрюшка, пытаешься завоевать внимание девушки идиотскими высказываниями и выходками. Это делает тебя так же смешным.

– Я могу вообще на тебя внимания не обращать, – произнёс Романов немного холодно, – хочешь?

– Вот про это я и говорила только что: либо идиотское высказывание, либо…

– А Андрюшка твой, – вдруг раскалился, не зная даже, от чего, Виталий, – когда говорит идиотские высказывания… как выглядит? Нормально?

– Андрюшка только-только в жизнь входит, – произнесла разумно Тайси, – пусть себе наслаждается первой независимостью в жизни. Много ты ездил в его восемнадцать лет по России?

– В восемнадцать лет, – серьезно ответил Виталий, – я Родину нашу защищал в строю Северного флота! И независимость свою получал несколько в других условиях. В штормовых ветрах и обледенелой одежде!

– Вот за это ты мне и нравишься! – быстро сказала она и долго-долго смотрела ему в глаза, – Теперь мы в тепле, уюте и главное… сухо!

Романов остыл в момент, прилёг на полку свою, глянул в потолок, бесцельно спросил:

– Ты танцевать любишь?

– Какая женщина не любит танцевать, Виталь? – удивилась она, вновь от бумаг отстранившись на секунду, – Когда поплывём на пароходе, пойдём там в ресторан и потанцуем… если пригласишь.

– Только ты наденешь приличное платье, – то ли попросил, то ли потребовал он. Тайси на мгновение остановилась.

– А что… я здесь хожу в неприличной одежде?

– Я имею ввиду длину, – уточнил Романов.

– Платье до пола тебя устроит?

– Да!

– Договорились, – хитровато закончила она, здесь же мигом, – договорились?

– Да. Только пароходов сейчас нет. И по воде ничего не плывёт, кроме… сама знаешь чего. А по кораблю ходят… и корабль тоже ходит – по морю или по реке. Так что пойдём мы вниз по реке на теплоходе.

– На теплоходе, на теплоходе, – тут же ласково и нежно повторила она быстрым голосом, – не поедем, а пойдём! – вздохнула тяжко и заключила, – Как скажете… милый.

Романов вздрогнул.

Андрей «бельведерский» возлежал на своей полке, попивал пиво, вторую бутылку, хрустел сухариками и размышлял об их поездке, пытаясь в свои размышления вовлечь Юрия Петровича. Тот сидел за столом и бесцельно поглядывал в окно, похоже, совершенно не желая беседовать со своим учеником.

– Вот что ей может дать этот Виталий? – спрашивал он у потолка и одновременно у Юрия Петровича. – Что? Может, хорошую перспективу на будущее? Нет. Может, хорошее место в мэрии? Нет. Может, что-то полезное в карьере? Нет. Просто так… потаскаться с мужиком по постелям, да и всё! Ну, и что вот так потаскушкой жить?.. Надо же думать о будущем, правильно? Нет, ну правильно? – приподнялся он на локте и глянул на шефа.

– Неправильно, – ответил тот неохотно.

– Почему? – удивился Андрей так искренне, что едва не облился своим пивом.

– Потому что завидуешь и злобишься.

– Мне-то что завидовать? – полезли брови у него вверх. – У меня карьера обеспечена, я на следующий год еду в Москву, в институт… отец зимой поедет устраивать там все дела.

– А в фотографию на хрена полез тогда? Лучшего места, чтоб перезимовать, не нашёл?

– Просто хочу научиться, – ответил Андрей со знанием дела, – сейчас очень модно становится ходить на всякие такие выставочки, вернисажики… надо же уметь разбираться, правильно? Равновесие кадра, перспектива…

Юрий Петрович что-то пробурчал и полез в куртку, висевшую на стене, доставать сигареты. Андрей вновь приподнялся на локте, переспросил:

– Я не расслышал, Юрий Петрович?

– Я сказал, – громко проговорил тот, – пошёл ты! Вместе со своей карьерой, вернисажиками и перспективой вместе!..

И вышел из купе, сунув сигарету в рот. Андрей так и остался полулежать на локте, глядя шефу вслед.

Начитавшись служебных параграфов, Тайси аккуратно сложила все бумаги в одну папку, папку положила к себе на полочку, откинулась назад, уперевшись за собой ладошками и тоже стала рассматривать пролетающую стену зелени за окном. Казалось она сейчас что-то обдумывала. Размышляла над тем, что только прочитала, чуть ли не выучила наизусть и теперь анализировала, делала какие-то выводы для их будущей работы. Романов краем глаза видел, что девчонка освободилась, но вида не подал. Он сидел за столом, подперев щёку ладонью и всё считал да считал пролетающие столбы. Между каждым должно было быть двадцать пять метров, четыре столба – километр, сорок десять километров, за сколько прошли?.. Значит скорость нашего поезда… уже под сотню.