Эдгар Аллан По. Причины тьмы ночной - Джон Треш

получения технических знаний. Его сотрудники составляли карты территории Луизианы, строили форты, прокладывали дороги, каналы и железные дороги, а также занимались исследованием западных земель для дальнейшего заселения. Они были главными экспертами нации в создании ресурсов для промышленности, обороны и завоеваний.

Технические способности По сослужили ему хорошую службу. В конце года он получил звание «артиллериста», став старшим среди четырехсот других солдат в батальоне. Занимая ответственную должность, артиллерист следил за поставками боеприпасов. Работа требовала внимания, постоянного осознания того, что промах может привести к смертельному взрыву. Он инвентаризировал, обслуживал, ремонтировал, а иногда и конструировал оборудование, используемое его артиллерийским полком, – от пуль, винтовок, пушек и повозок до геодезического оборудования, включая полевые телескопы.

В свободное время По работал над другой поэмой, «Аль-Аарааф», вдохновленной астрономией и исламской мифологией с ее взглядами на загробную жизнь, красочной и благоухающей грезой потусторонней красоты и страсти. Он также собирал материалы для будущих работ (песчаные берега острова Салливан с ракушками и отличными условиями для любительской энтомологии станут местом действия рассказа «Золотой жук»).

В конце 1828 года Эдгар По подавил свою гордость и написал Джону Аллану. Полтора года армейской жизни оказали на него огромное влияние, он больше не был «мальчишкой, метавшимся по миру без цели и последовательности». Однако эксперимент уже закончился: «Я пробыл в американской армии столько, сколько требовали цели или склонности, и теперь настало время уйти». Все, что требовалось, – это согласие Аллана. Он также послал «теплый привет маме» в надежде, что «она не позволит моей своенравной натуре истощить любовь, которую она ко мне питала».

Даже если Аллан и прислал ответ, он был утерян, поскольку полк Эдгара снова передислоцировался, на этот раз в Форт-Монро у южного берега Вирджинии. Там он подружился с полковником Хаусом, литератором, который знал деда По. Хаус повысил его до сержант-майора – высшего звания для унтер-офицера – и назначил «главным во всех аспектах обучения батальона, начиная с азов и заканчивая движениями в боевой линии». После менее чем двух лет службы его восхождение – сглаженное родословной – стало поистине головокружительным.

Теперь По нашел кратчайший путь к восстановлению сословных привилегий своего детства: поступление в корпус при военной академии Вест-Пойнта. Большинство мест доставалось сыновьям офицеров, политиков и прочих вельмож. Он еще раз попробовал обратиться к Аллану, попросив лишь о двух услугах: разрешении уйти из армии и слове поддержки от хорошо расположенных друзей Аллана.

Временное примирение между Эдгаром и Алланом принесла смерть любимой приемной матери Эдгара, Фрэнсис Аллан, которая скончалась 28 февраля 1829 года. По получил увольнение и поспешил в Ричмонд, но прибыл уже после того, как ее похоронили на кладбище Шоко-Хилл. Аллан встретил Эдгара со свойственной щедростью, купив ему гардероб, подходящий для офицера и джентльмена: «костюм из черной ткани, три пары носков, лондонскую шляпу», а также нож, подтяжки и пару перчаток.

Вскоре По вернулся в Форт-Монро. Пока полковник Хаус находился в Вашингтоне, поздравляя новоизбранного президента Эндрю Джексона – сменщика Джона Куинси Адамса, – Эдгар решил добиваться назначения в Вест-Пойнт. Он нашел замену, «опытного солдата и одобренного сержанта» по имени Булли Грейвс, заплатил ему несколько долларов, пообещав еще пятьдесят, чтобы тот дослужил до конца срока По в армии.

15 апреля «Эдгар Перри» прекратил свое существование. На его место пришел Эдгар А. По – начинающий офицер, инженер и поэт.

Два пути к репутации

По отправился в Балтимор, чтобы пожить там у родственников, пока он будет вести кампанию для поступления в Вест-Пойнт. Его тепло встретила сестра отца, Мария Клемм, теперь вдова с восьмилетней дочерью Вирджинией. Клемм была хорошо образована, практична, чувствительна и эмоционально устойчива. Она вела хозяйство в строгости и не гнушалась выторговывать самое необходимое, чтобы прокормить семью. Она приняла Эдгара как сына, а сам он называл ее Мадди.

Его брат, Генри, вернулся из моря и рассказывал ему истории об экзотических странах, трудных испытаниях и отваге. Они вместе сочиняли стихи, которые печатались под именем Генри в газетах Балтимора и Филадельфии. По ясно выразил ощущение собственной уникальности в стихотворении, написанном им в книге автографов Люси Холмс, дочери балтиморского врача:

Я с детских лет был не таким,

Как все – и мир мой был другим,

Не мог, в отличие от них,

Излить поток страстей своих;

Кто я такой, не мог понять,

Печаль мою не мог прогнать,

Для счастья не было причин

И коль любил, любил один —

В том детстве – раннею порой —

В разгаре жизни штормовой,

Из всех глубин добра и зла,

Мне тайна явлена была.[10]

Весной 1829 года, в возрасте двадцати лет, По с упорством стремился к двум профессиям, и оба пути вели к «выдающемуся положению в общественной жизни», которого он так жаждал. Один начался в Вест-Пойнте и сделал его армейским офицером и инженером. Другой – поэзия.

Сочинение стихов – это не строительство моста. Однако и поэт (или беллетрист), и военный инженер (или ученый), являлись в Америке профессиями новыми. До поколения Эдгара По, чтобы стать писателем художественной литературы или поэтом, человек должен был родиться в богатой семье или пользоваться поддержкой аристократов-покровителей, в противном случае он мог заниматься искусством лишь в качестве подработки. Никто из современников Эдгара не зарабатывал на жизнь одним писательством: Готорн работал в таможенном управлении Бостона, Лонгфелло был адвокатом и профессором, Купер стал дипломатом. Ученые по-прежнему занимались наукой в свободное от работы время. Многие из них трудились врачами, и лишь несколько университетов обучали натурфилософии. Армейский инженерный корпус предлагал один из немногих путей трудоустройства, который зависел от формальной научной подготовки.

Будь то поэт или инженер, в любом случае Эдгару По предстояло заручиться влиятельными сторонниками. Для поступления в Вест-Пойнт требовалось прямое одобрение военного министра Джона Итона. Командиры в Форт-Монро свидетельствовали, что «привычки По хороши, и он совсем не пьет», а его образование «очень высокого уровня». Более значимые письма приходили из влиятельного круга Аллана. Полковник Джеймс Престон писал: «По родился в обстоятельствах, полных больших испытаний», и отмечал «несомненные доказательства того, что он – молодой человек, обладающий гением и талантами», который «в будущий день вознаградит правительство своими услугами». Спикер Палаты представителей Эндрю Стивенсон подтвердил свидетельства «высочайшего авторитета». Майор Джон Кэмпбелл заявил, что По – это «джентльмен, слову которого можно полностью доверять». Встретившись с Эдгаром лично, министр Итон впечатлился – и не в последнюю очередь потому, что