Посредник - Леонид Нузброх

– Тонечка, куда же ты?! – недоумевая спросил отец.

– А разве вы ничего не поняли?! Нам здесь больше нечего делать! – ответила Тоня, обернувшись в дверях.

– Как так нечего?! А Илья? – поддержал отца брат.

– За Илью вы можете не переживать: за ним, оказывается, есть кому приглядеть. У него есть прекрасная сиделка!

– Но всё же, раз мы уже здесь, будет некрасиво с нашей стороны не справиться о состоянии Илюши, – в голосе отца звучала растерянность.

Но мать, всё понявшая своим мудрым материнским сердцем, тихо сказала:

– Тонечка права. Идёмте отсюда.

Утром, когда начался рабочий день, Тоня пошла на приём к гинекологу и добилась направления на аборт. Выйдя из больницы после аборта, она собрала свои вещи и вернулась в родительский дом.

На следующий день после операции Илью перевели в реанимацию. И хотя в сознание он ещё не пришёл, Ирина не отходила от двери его палаты ни на шаг. Мысль, что она, сама того не желая, чуть не стала причиной гибели Ильи, не покидала её. А что она скажет, когда Илья придёт в себя и узнает, что от него ушла жена?! Да ещё сделала аборт?! И вспомнит, что причина всему этому – она, Ирина?! Нет, она не искала для себя оправданий. У неё было достаточно времени, чтобы разобраться во всём случившемся.

Кто он ей?! Кто?! Что значит – кто?! Друг! Но ведь друг – это может быть неизмеримо много, но может оказаться и очень-очень мало!

В данной ситуации, раз Илья ей всего лишь друг, то, что бы ей, Ирине, не угрожало, какое она имела право звонить ему среди ночи и просить о помощи?! Как посмела?! Ведь он же – женат! Женат!

Ирина вздохнула: да, был женат… Счастье ещё, что хоть жив…

Осознав всю меру зла, причинённого ею, Ирина приняла решение: раз она смогла это всё натворить, значит, ей это и исправлять. Больше – некому. Как она будет это исправлять, Ирина пока не знала. Будет видно. Сейчас самыми важными для неё были жизнь и здоровье Ильи.

Прошло несколько дней, а улучшение не наступало. Илья, хоть и пришёл в себя после наркоза, неподвижно лежал бледный на больничной кровати, подключённый к каким-то аппаратам, опутанный всевозможными проводами и датчиками.

Как там относились к Ирине? Когда прошёл слух, что из-за Ирины распалась такая хорошая, прямо таки образцово-показательная семья, ее, конечно же, все дружно осудили.

Но потом, увидев, как она переживает за Илью, отношение медперсонала к Ирине постепенно изменилось. Её даже поставили на довольствие. Нет, конечно же, официально еда ей не полагалась, но голодной она не осталась ни разу.

Через несколько дней после операции Ирину пригласил в свой кабинет заведующий отделением.

– Садись, Ирина.

– Да нет, спасибо. Я постою. Вы что-то хотели мне сказать?

– Садись-садись. Разговор будет долгим.

Ирина села на один из стульев.

– Понимаешь, мне не хотелось с тобой говорить об этом, но у меня нет выбора. С Ильёй серьёзная проблема: слабость, кровь в моче, температура. Отказали почки. Сейчас не будем говорить о причинах. Это всё равно ничего не изменит и Илье ничем не поможет. Я вижу, что ты единственный человек, кому не безразлична судьба Ильи. Поэтому я должен разъяснить тебе ситуацию. Честно говоря, мой прогноз весьма пессимистичен. Состояние его критическое. Ещё несколько дней, максимум неделя без очистки крови, и мы его потеряем. У Ильи был бы шанс, и даже достаточно большой шанс, будь в нашей больнице аппарат «искусственная почка». Такого аппарата у нас нет. Но это ещё пол беды. Беда заключается в том, что его нет ни в одной республиканской больнице. Можешь себе такое представить? За рубежом каждая больница снабжена таким аппаратом, а у нас – ни одного на всю республику! В плане обеспеченности современным медицинским оборудованием мы от них отстаём лет на двадцать-тридцать. Вообще-то, если честно, Минздрав закупил и завёз в республику несколько таких аппаратов пару лет назад. Но то ли привезли их не укомплектованными, а вероятней всего наши народные умельцы растащили… В общем, – списали на металлолом. Разве это нормально? Полный абсурд! Если в ближайшие дни Илью не подключить к аппарату «искусственная почка», то… ты уже взрослая девушка, сама всё понимаешь.

Ирина неподвижно сидела на стуле у дверей палаты, тупо уставившись в одну точку. Ею овладела апатия. Значит, все её старания, надежды – напрасны?! Выходит, что она, Ирина, всё-таки убила Илью?! Ну нет, она с этим не согласна и никогда не согласится: должен быть какой-нибудь выход.

Слово за словом Ирина вспоминала разговор с заведующим отделением, стараясь зацепиться хоть за что-нибудь. И вдруг… Ну, конечно же! Как она не обратила на это внимание сразу?! Нет, ещё не всё потеряно! У Ильи ещё есть, пусть сомнительный, пусть иллюзорный, пусть крохотный, но – шанс!

А раз есть шанс – есть и надежда. Но нужно спешить. Дорога каждая минута. Приняв решение, Ирина встала и впервые за все эти дни вышла из больницы.

Вероятность попасть на приём к израильскому консулу была обратно пропорциональна количеству людей, записавшихся к нему на приём.

Но Ирина попала.

Консул внимательно выслушал её рассказ, потом какое-то время молчал, о чём-то размышляя. Задал несколько вопросов.

Снимая трубку телефона, попросил подождать в приёмной…

Ирина очень волновалась: ведь это и есть её последний шанс.

Вернее, не её, а Ильи. Хотя нет, не только Ильи, и её тоже. Ведь жизнь Ильи – на её совести.

Ирина вдруг поняла, что события последних дней настолько сблизили, настолько связали её с Ильёй, что теперь их просто невозможно уже отделить друг от друга. Как в те времена, когда они вместе с такой бешеной скоростью неслись по трассе на «Яве», что захватывало дух. Ирина грустно улыбнулась: Г-споди, как же давно это было. Словно в другой жизни…

Через два часа секретарша, мило улыбаясь, попросила её пройти в кабинет.

– Всё решено, – сказал консул, предложив ей сесть. – Мне только что дали ответ из Тель-Авива: Илью забирают на лечение в Израиль. Вылет ближайшим рейсом – в четверг, послезавтра.

У Ирины словно камень свалился с души. Она облегчённо вздохнула:

– Вы не представляете, как я рада за Илью! Огромное спасибо Вам за помощь, – поднявшись со стула, Ирина направилась к двери.

– Ира, постойте. Я Вам ещё не всё сказал, – остановил её консул.

– Извините, – смутилась Ирина, – просто я очень волнуюсь.

– Я звонил в больницу. Состояние Ильи очень серьёзное. Плохо, что упущено время. Но шанс пока что есть и его обязательно надо использовать. Ещё заведующий отделением считает, что Вы своим присутствием можете оказать Илье большую психологическую помощь в борьбе за жизнь. Он, между прочим очень о Вас хорошо отзывался. Случай этот особый, и требует нестандартных решений. У Ильи нет родственников. В связи с этим государство Израиль предлагает Вам лететь вместе с ним в качестве сопровождающего лица. Вы еврейка, и это намного упрощает ситуацию. Подумайте над моим предложением. Позвоните от секретаря домой, посоветуйтесь с родителями. Если Вы примете положительное решение, то все вопросы с загранпаспортом, визой и Вашими расходами на период пребывания в Израиле мы берём на себя. Своё решение Вы должны сообщить… – консул посмотрел на часы, – не позже, чем через полтора часа. Иначе мы не успеем подать сегодня необходимые документы в МВД республики, чтобы завтра, самое позднее – послезавтра утром получить для Ильи и для Вас, если решитесь, загранпаспорта и выездные визы. Я понимаю, что этого времени недостаточно для принятия решения, но, к сожалению… – консул развёл руками.

– Я согласна, – ответила Ирина, не раздумывая и не скрывая своей радости. – Я еду с Ильёй! – И бросилась к секретарю звонить родителям.

– Ирина, постойте же! Последний вопрос: Вам уже исполнилось восемнадцать? И, надеюсь, паспорт у Вас с собой?

– Да. В прошлом месяце. Да. С собой.

Больница «Тель-а-шомер», куда прямо из Аэропорта привезла Илью машина «Маген-Давид-адом», располагалась в стороне от трассы и утопала в зелени.

После приёмного покоя Илью поместили в палату. Многие из врачей и обслуживающего персонала прекрасно говорили по-русски, поэтому Ирине не составило труда узнать, почему Илье так плохо.

Оказалось, что там, дома, во время операции, чтобы восполнить потерю крови, Илье по ошибке влили кровь, не соответствующую его группе. Это и привело к тому, что его почки перестали работать.

Но в результате проводимого израильскими врачами курса лечения, состояние здоровья Ильи стало улучшаться. Стабилизировались давление, пульс, перестала выделяться кровь, Илье становилось всё лучше и лучше.

Когда здоровье Ильи пошло на поправку, они оба изъявили желание остаться в Израиле в качестве новых репатриантов. Посоветовавшись с Ириной, Илья выбрал для проживания город Ашдод.

Министерство абсорбции оформило все необходимые документы.

Ирина быстро утрясла все хлопоты, связанные с абсорбцией.

Илья выписал на её имя генеральную доверенность, по которой она открыла на его имя счёт в банке Леуми, куда положила уже полученный Ильёй чек, и куда должны будут поступать в дальнейшем платежи «корзины абсорбции». Ирина нашла подходящую, полностью обставленную небольшую, но вполне приличную квартиру недалеко от моря и заключила договор на её аренду.