Путешествие рок-дилетанта. ( часть 1 ) - Александр Житинский

Ну, а если уж очень хочется написать о каком-либо предмете, надо хотя бы на дилетантском уровне изучить его. В Ваших «Записках», увы, этого не замечается. Для вас рок-музыка - синоним всей современной эстрадной музыки. Смею заверить, что рок - это лишь узкое ее направление.

Если бы Вы не заняли сразу обывательскую позицию «отцов» в извечном споре «отцов и детей», а послушали рок-музыку (рок-музыку, а не «Обручальное кольцо»!), почитали бы статьи таких музыковедов, как Артем Троицкий, то, наверное, не допустили бы в своих «Записках» таких вопиющих промахов.

Ансамбли, которых у нас великое множество и которые носят название ВИА - это не рок. И не мальчики и девочки, которые сидела возле Вас на концерте МАШИНЫ ВРЕМЕНИ, пришли туда, потому что сейчас это престижно. Но должны же Вы понимать, что на любом концерте, будь то симфонический, камерный, эстрадный, будут обязательно и те, которые придут на него из истинной любви к данному жанру, и те, которые придут по каким-то другим причинам, - следуя моде, за компанию, от нечего делать и просто случайно. Так стоит ли о них говорить?

Просто удивительно, как могут в человеке сочетаться экстрасовременность его творчества как писателя и абсолютный консерватизм в музыкальном отношении. Представьте себе, что Вали «Лестница» и «Снюсь» появились в те времена расцвета джаза, по поводу которых слышатся от Вас ностальгические вздохи. Ваши произведения никто не понял бы и не принял, да и Вы могли написать их только сегодня. Мы выросли на несколько голов - и писатели, и читатели. Тот же путь прошла эстрадная музыка. А Вы, к сожалению, этого не заметили.

Так слушайте, слушайте рок-музыку! Хотя бы классические ее образцы. У группы ЛЕД ЗЕППЕЛИН есть композиция «Лестница В Небо». Вы удивитесь, но для меня она и Ваша «Лестница» - созвучны!

И с чего Вы взяли, что серьезная музыка должна соединять людей? Вы представляете себе атмосферу на концертах классической музыки? Разве возникает желание общаться? Разве после концерта все бросаются друг другу на шею? По-моему, наоборот. Если человек воспринимает музыку всем существом своим, каждой клеточкой, если под воздействием музыки возникает желание мыслить, а не просто ритмично двигать ногами, то это музыка прекрасна - независимо от того, Бетховен это, Моцарт или ДИП ПЕРПЛ.

О себе сообщаю следующее: мне 27 лет, работаю библиотекарем, но когда-то закончила музучилище по классу теории. Так что, сами понимаете, Бетховена от Чайковского отличить сумею. Не представляю своей жизни без камерных концертов Баха и Вивальди, симфоний Бетховена и Моцарта, «Пиковой дамы» Чайковского, солнечной музыки Прокофьева, равно как и без лучших образцов рока.

С пожеланием творческих успехов

Ирина Бурбах (г.Пятигорск)

Уважаемая редакция!

Читал ваш журнал, и возникло желание поделиться мыслями по поводу статей рок-дилетанта.

Как бы вы отнеслись к специалисту по сельскому хозяйству, увидевшему известного физика и ставшему его расспрашивать о сложнейших проблемах? Наверное. посмеялись бы над прыткостью человека, не желающего понимать границ своего познания. А если бы потом прочитали в серьезном журнале по проблемам физики статью с подзаголовком «Записки дилетанта»? У вас бы возникло желание спросить у редакции о причине опубликования статьи воинствующего незнайки.

Но почему-то многостраничные нелепости А.Житинского пришлись по вкусу, и им было предоставлено место. Почему?

В начале статьи автор рассказывает нам о своих вкусах в музыке. Классика, джаз - интересно, но где же рок-музыка? Отсутствуют имена любимых или нравящихся коллективов в этом жанре. Почему? Ответ очевиден: автору эта музыка не нужна, неинтересна и попросту неизвестна. Вправе ли он тогда судить о ней?

Идем далее. Автор высказывает верную мысль о важности текстов в рок-музыке. И непонятно, почему взор его привлекают тривиальные, смонтированные из заштампованных банальностей тексты ВИА. Неужели автор считает, что принадлежность к рок-музыке определяется наличием электроаппаратуры? Далее критикуются тексты некоторых песен А.Пугачевой. Какое отношение имеет талантливая, но откровенно эстрадная певица к рок-музыке? Сие остается на совести автора, продолжающего и далее удивлять читателей сомнительными откровениями.

К примеру, непонятны слова о «философии одиночества», которую якобы проповедует МАШИНА ВРЕМЕНИ. Если это пессимистическая философия, то почему так много на концертах молодых людей, которые стараются задуматься над близкими, понятными им словами Макаревича? Неужели призывы быть честным, не изменять в угоду другим своей цели и прямо идти по дороге жизни - все это философия одиночества? Не кажется ли автору это абсурдным?

Подведем итога. Статьи А.Житинского не представляют никакого интереса, полны ошибок, неточностей, нелепостей и беспочвенных «раздумий». Думается, что многим читателям покажется смешным вступать в разговор с некомпетентным человеком, забывшим народную пословицу «не в свои сани не садись». Всегда мне казались глупыми попытки мастеров одного искусства рассуждать о другом. Это можно понять, если о кино говорит Е.Евтушенко, а о живописи - А.Вознесенский или Ю.Мориц. Большим художникам дозволено многое. При назывании имени писателя Житинского у меня не возникает соответствующих ассоциаций. Знаю Маканина, Белова, Распутина, но Житинского - не знаю. Значит, и здесь сделала редакция ошибку, пригласив не авторитетного художника, а мелкого неудачника, желающего, видимо, компенсировать свой неуспех в области литературной. Если ему такое по душе, то пускай идет своей дилетантской дорогой, вызывая смех и презрение.

С уважением и наилучшими пожеланиями от преданного читателя из Москвы.

Виктор Глазов.

…В горестном недоумении сидел РД над грудой свалившихся на него читательских писем. Впору было повеситься. Не, не все они были столько категоричны и непримиримы, как приведенные выше. Встречались и одобрительные. Но союзники не вдохновляли, поскольку были такими же «неврубившимися», как РД. А уж письма вроде того, что написал Г.Ф., сравнивший БИТЛЗ с Гитлером, просто приводили в ужас. Неужто он попал в компанию ретроградов, поносивших и продолжающих поносить рок-музыку, компанию, в которой и ныне состоят многие именитые коллеги РД?

Самым печальным было то, что оппоненты были правы.

Нашему РД казалось, что его некатегоричная манеры, сомневающиеся интонации и легкость изложения служат некоей компенсацией дилетантизма, которого он и не скрывал. Отнюдь нет! Читатели жаждали компетентного разговора. Откуда им было знать, что в те месяцы, что прошли между статьями, познание РД в новой области подвигалось семимильными шагами?

Приходилось утешать себя поговорками типа «Взялся за гуж - полезай в кузов» и «Назвался груздем - не говори, что не дюж».

Более всего задело письмо от москвича Глазова. Подслащенную поклонницей пилюлю еще можно было проглотить, но здесь… И хотя читатель, в сущности, пользовался той же аргументацией (если писатель мне неизвестен, то он не может из себя ничего представлять), что и РД в своих «Записках», это не помогало.

Другой бы отступил, но не РД.

Во-первых, он уже очертя голову погружался в тот бурлящий и опасный котел, который назывался «отечественной рок-музыкой». Отступать было поздно. Это затягивало, как рулетка.

Во-вторых, РД все еще надеялся, что его мудрость и разумность суждений помогут молодежи обрести систему истинных ценностей, не отвергающую рока, но и не отрицающую другой культуры. Ему все еще хотелось «сеять разумное, доброе, вечное». От этой иллюзии он избавился не так скоро.

В-третьих, он был особенно упорен, когда ему указывали на его несостоятельность. Показателен такой случай, имевший место в начале литературного поприща РД.

Однажды, еще будучи студентом и находясь по какому-то делу в Москве, он впервые осмелился принести папку своих стихов в издательство «Молодая гвардия». Его встретила редакторша, работавшая с начинающими, - молодая, пышная и пышущая здоровьем женщина. Узнав, что РД собирается завтра покинуть Москву и оценив толщину папки, они со вздохом сказала: «Ну, что ж… Зайдите завтра. Я постараюсь прочесть».

На следующий день РД с бушующим сердцем явился в издательство. В редакционной комнате никого не было. На столе лежала его папка, раскрытая где-то в начале, где были самые первые его стихотворения, слабость и наивность которых не поддается описанию. РД уселся ждать.

Через несколько минут появилась редакторша. В руках она несла огромный пакет яблок - таких же румяных, как она сама. Увидев РД, редакторша помрачнела. Она отложила яблоки в сторону, встала над папкой. Как судья, произносящий приговор, и сказала: