Читаем дома с мамой. Для детей 6-7 лет - Коллектив авторов

А третий мальчик как пришёл, так с порога во всем повинился. Поворчала на него тётка да и простила.

• Что сказал первый мальчик отцу?

• Что сделал отец?

• Что сказал второй мальчик матери?

• Что сделала мать?

• Что сказал третий мальчик дома?

• Что сделала его тётка?

• Что лучше: говорить правду или врать?

Лев Толстой

ЛГУН

Басня

Мальчик стерёг овец и, будто увидав волка, стал звать: «Помогите, волк! волк!» Мужики прибежали и видят: неправда. Как сделал он так и два и три раза, случилось – и вправду набежал волк. Мальчик стал кричать: «Сюда, сюда скорей, волк!» Мужики подумали, что опять по-всегдашнему обманывает, – не послушали его. Волк видит, бояться нечего: на просторе перерезал всё стадо.

• Обманываешь ли ты взрослых?

• Было ли тебе стыдно, когда твой обман раскрывался?

Алексей Плещеев

ШАЛОВЛИВЫЕ РУЧОНКИ

«Шаловливые ручонки,Нет покою мне от вас!Так и жди, что натворитеВы каких-нибудь проказ.

Вот картинку изорвали,Спичку серную зажгли,А вчера ключи куда-тоОт комода унесли.

Куклу новую купилаИ сказала: «Береги»,А гляжу – она уж мигомОчутилась без ноги.

То мне волосы растреплют,То сомнут воротничок…Как я вас ни распекаю,Шалунишки, – всё не впрок!»

Так на резвые ручонкиДеток жаловалась мать;А сама их то и делоПринималась целовать.

Знает мама, что не вечноЭтим пальчикам шалить.Что придёт пора – и станутС нею труд они делить!

• Кого подразумевает автор под шаловливыми ручонками?

• Хорошо ли поступают шаловливые ручонки?

• Почему же мама их любит?

ЛИСА, ЗАЯЦ И ПЕТУХ

Русская народная сказка

Жили-были лиса да заяц. У лисицы была избёнка ледяная, а у зайчика лубяная; пришла весна-красна – у лисицы растаяла, а у зайчика стоит по-старому. Лиса попросилась у зайчика погреться, да зайчика-то и выгнала. Идет доро́гой зайчик да плачет, а ему навстречу собаки: «Тяф, тяф, тяф! Про что, зайчик, плачешь?» А зайчик говорит: «Отстаньте, собаки! Как мне не плакать? Была у меня избёнка лубяная, а у лисы ледяная, попросилась она ко мне, да меня и выгнала». – «Не плачь, зайчик! – говорят собаки. – Мы ее выгоним». – «Нет, не выгоните!» – «Нет, выгоним!» Подошли к избёнке: «Тяф, тяф, тяф! Поди, лиса, вон!» А она им с печи: «Как выскочу, как выпрыгну, пойдут клочки по заулочкам!» Собаки испугались и ушли.

Зайчик опять идёт да плачет. Ему навстречу медведь: «О чём, зайчик, плачешь?» А зайчик говорит: «Отстань, медведь! Как мне не плакать? Была у меня избёнка лубяная, а у лисы ледяная; попросилась она ко мне, да меня и выгнала». – «Не плачь, зайчик! – говорит медведь. – Я выгоню её». – «Нет, не выгонишь! Собаки гнали – не выгнали, и ты не выгонишь». – «Нет, выгоню!» Пошли гнать: «Поди, лиса, вон!» А она с печи: «Как выскочу, как выпрыгну, пойдут клочки по заулочкам!» Медведь испугался и ушёл.

Идёт опять зайчик да плачет, а ему навстречу бык: «Про что, зайчик, плачешь?» – «Отстань, бык! Как мне не плакать? Была у меня избёнка лубяная, а у лисы ледяная; попросилась она ко мне, да меня и выгнала». – «Пойдём, я её выгоню». – «Нет, бык, не выгонишь! Собаки гнали – не выгнали, медведь гнал – не выгнал, и ты не выгонишь». – «Нет, выгоню». Подошли к избёнке: «Поди, лиса, вон!» А она с печи: «Как выскочу, как выпрыгну, пойдут клочки по заулочкам!» Бык испугался и ушёл.

Идёт опять зайчик да плачет, а ему навстречу петух с косой: «Кукуреку! О чём, зайчик, плачешь?» – «Отстань, петух! Как мне не плакать? Была у меня избёнка лубяная, а у лисы ледяная; попросилась она ко мне, да меня и выгнала». – «Пойдём, я выгоню». – «Нет, не выгонишь! Собаки гнали – не выгнали, медведь гнал – не выгнал, бык гнал – не выгнал, и ты не выгонишь». – «Нет, выгоню!» Подошли к избёнке. «Кукуреку! Несу косу на плечи, хочу лису посечи! Поди, лиса, вон!» А она услыхала, испугалась, говорит: «Одеваюсь…» Петух опять: «Кукуреку! Несу косу на плечи, хочу лису посечи! Поди, лиса, вон!» А она говорит: «Шубу надеваю». Петух в третий раз: «Кукуреку! Несу косу на плечи, хочу лису посечи! Поди, лиса, вон!» Лисица выбежала; он её зарубил косой-то и стал с зайчиком жить да поживать да добра наживать.

Вот тебе сказка, а мне кринка масла.

• Почему собака, медведь и бык не смогли выгнать лису?

• Почему это удалось петуху? Какой он был?

Константин Ушинский

ВЕТЕР И СОЛНЦЕ

Однажды Солнце и сердитый северный Ветер затеяли спор о том, кто из них сильнее. Долго спорили они и, наконец, решились померяться силами над путешественником, который в это самое время ехал верхом по большой дороге.

– Посмотри, – сказал Ветер, – как я налечу на него: мигом сорву с него плащ.

Сказал, – и начал дуть что было мочи. Но чем более старался Ветер, тем крепче закутывался путешественник в свой плащ: он ворчал на непогоду, но ехал всё дальше и дальше. Ветер сердился, свирепел, осыпал бедного путника дождём и снегом; проклиная Ветер, путешественник надел свой плащ в рукава и подвязался поясом. Тут уж Ветер и сам убедился, что ему плаща не сдёрнуть.

Солнце, видя бессилие своего соперника, улыбнулось, выглянуло из-за облаков, обогрело, осушило землю, а вместе с тем и бедного полузамёрзшего путешественника. Почувствовав теплоту солнечных лучей, он приободрился, благословил Солнце, сам снял свой плащ, свернул его и привязал к седлу.

– Видишь ли, – сказало тогда кроткое Солнце сердитому Ветру, – лаской и добротой можно сделать гораздо более, чем гневом.

• Какова основная мысль сказки?

Иван Тургенев

ВОРОБЕЙ

Я возвращался с охоты и шёл по аллее сада. Собака бежала впереди меня.

Вдруг она уменьшила свои шаги и начала красться, как бы зачуяв перед собою дичь.

Я глянул вдоль аллеи и увидал молодого воробья с желтизной около клюва и пухом на голове. Он упал из гнезда (ветер сильно качал берёзы аллеи) и сидел неподвижно, беспомощно растопырив едва прораставшие крылышки.

Моя собака медленно приближалась к нему, как вдруг, сорвавшись с близкого дерева, старый черногрудый воробей камнем упал перед самой её мордой – и весь взъерошенный, искажённый, с отчаянным и жалким писком прыгнул раза два в направлении зубастой раскрытой пасти.

Он ринулся спасать, он заслонил собою своё детище… но всё его маленькое тело трепетало от ужаса, голосок одичал и охрип, он замирал, он жертвовал собою!

Каким громадным чудовищем должна была ему казаться собака! И всё-таки он не мог усидеть на своей высокой, безопасной ветке… Сила, сильнее его воли, сбросила его оттуда.

Мой Трезор остановился, попятился… Видно, и он признал эту силу.

Я поспешил отозвать смущённого пса – и удалился, благоговея.

Да, не смейтесь. Я благоговел перед той маленькой, героической птицей, перед любовным её порывом.

Любовь, думал я, сильнее смерти и страха смерти. Только ею, только любовью держится и движется жизнь.

• Какое чувство писатель называет самым главным на земле?

Валентина Осеева

ПОЧЕМУ?

Мы были одни в столовой – я и Бум. Я болтал под столом ногами, а Бум легонько покусывал меня за голые пятки. Мне было щекотно и весело. Над столом висела большая папина карточка, – мы с мамой только недавно отдавали её увеличивать. На этой карточке у папы было такое весёлое доброе лицо. Но когда, балуясь с Бумом, я, держась за край стола, стал раскачиваться на стуле, мне показалось, что папа качает головой…

– Смотри, Бум… – шёпотом сказал я и, сильно качнувшись, схватился за край скатерти.

Стол выскользнул из моих рук. Послышался звон… Сердце у меня замерло. Я тихонько сполз со стула и опустил глаза. На полу валялись розовые черепки, золотой ободок блестел на солнце. Бум вылез из-под стола, осторожно обнюхал черепки и сел, склонив набок голову и подняв вверх одно ухо.

Из кухни послышались быстрые шаги.

– Что это? Кто это? – Мама опустилась на колени и закрыла лицо руками. – Папина чашка… папина чашка… – горько повторяла она. Потом подняла глаза и с упрёком спросила:

– Это ты?

Бледно-розовые черепки блестели на её ладони. Колени у меня дрожали, язык заплетался:

– Это… это… Бум!

– Бум? – Мама поднялась с колен и медленно переспросила:

– Это Бум?

Я кивнул головой. Бум, услышав своё имя, задвигал ушами и завилял хвостом. Мама смотрела то на меня, то на него.

– Как же он разбил?

Уши мои горели. Я развёл руками:

– Он немножечко подпрыгнул… и лапами…

Лицо у мамы потемнело. Она взяла Бума за ошейник и пошла с ним к двери.

Я с испугом смотрел ей вслед. Бум с лаем выскочил во двор.

– Он будет жить в будке, – сказала мама и, присев к столу, о чём-то задумалась. Её пальцы медленно сгребали в кучку крошки хлеба, раскатывали их шариками, а глаза смотрели куда-то поверх стола в одну точку.