Гончаров и таежные бандиты - Михаил Петров

Да, Константин Иванович, словил ты большую и злющую щуку, которая, по всей вероятности, и заглотила Панаева. Но что делать дальше? Идти за Дмитрием? Нет, такого хищника оставлять без присмотра не годится. Не помогут и браслеты. Он их переломит и не заметит. Здоровенный экземпляр. Кажется, Дима говорил, что Вассаров некогда служил в органах, в особом отделе. Не из этого ли пистолета расстреляны меченные мною мужики и шофер Панаева?

Ладно, думать будем потом, а сейчас невредно потуже скрутить этого удава, во избежание неприятностей. Только чем? Его же собственным офицерским ремнем? Прекрасная свежая мысль. Лишь бы он не очнулся. На всякий случай держа наготове дубинку, я расстегнул необходимый мне предмет, а заодно вспорол ему замечательные пятнистые штаны до самой мотни. Я уж было начал примериваться, как половчее связать ему ноги... Нет, опять я недооценил особиста. В грудь мне словно ударило пушечное ядро, и, опрокидывая на своем пути холодильники, я кувырком полетел в ночной сумрак, в груду старого гарнитура. Это меня и спасло. Добрый мягкий диван остановил мой полет. Через минуту я уже выбирался из-под мебельных обломков, держа наготове пистолет.

Удав буйствовал молча. Прыгая зайчиком, он пытался избавиться от мешающих ему штанов, одновременно стараясь перекрутить наручники. Я не сомневался в том, что скоро ему это удастся. И тогда господину Гончарову останется два варианта: либо быть убитым, либо убить его. Мне не хотелось ни того, ни другого.

- Зема, успокойся, - наставив на него пистолет, посоветовал я, - не дергайся, иначе в твоей особой, особистской башке появится сквозная дыра шириной в железнодорожный тоннель.

Закашлявшись, я чуть не захлебнулся, отплевываясь кровавою мокротой. Удивленно на нее глядя, я только теперь почувствовал боль.

"Кровь", - хотел заорать я, но из горла вырвался какой-то звериный хрип. Спокойно, Гончаров, не надо паники, тем более твой оппонент уже понял всю серьезность ситуации.

- Ложись на пол, Вассаров! - уже тихо и осторожно приказал я. - Мордой вниз и никаких телодвижений. Я на грани, учти. Теперь мне все равно, пристрелю и глазом не моргну. Ты меня понял?

- Понял, ты кто?

- Вопросы в этом году буду задавать я, а ты, вошь легавая, должен отвечать и докладывать только правду, как лесбиянка на исповеди. Ты готов к этому? Если нет, то не станем терять времени...

- Что тебе нужно?

- Вопросы задаю я! Ты готов?

- Готов.

- Куда ты дел Федора Панаева?

- Мне самому интересно знать, куда он девался.

- Отвечай четко и по существу.

- Клянусь детьми, я не знаю!

- Не верю! Я убью тебя, потому что начинаю слабеть.

- Я действительно не знаю. А ты не слабей. В углу, за пианино, Федор обычно держит коньяк, подкрепись, только не делай глупостей. Убить просто...

- Конечно, недавно ты сам хотел меня замочить. Лежи смирно.

Не сводя с него глаз и пистолетного дула, я задом попятился в угол, за пианино, где обнаружил несколько ящиков с веселой жидкостью. Не сразу, но она помогла, и я продолжил допрос:

- Что ты здесь делаешь?

- Наверное, то же, что и ты.

- Отвечай без кретинизма!

- Ищу Федины документы.

- Откуда ты знаешь, что они здесь?

- Он сам мне по пьянке болтанул.

- И что это за документы, какую ценность они представляют?

- Для вас никакой, чистая геология.

- Зачем же ради ничего не стоящих бумажек ты пошел на грабеж? Неувязка, Георгий Георгиевич. Вчера ты подослал двух мерзавцев для этой же цели?

- А ты откуда знаешь? А-а-а...

- Вопросы задаю я. Твои подонки мучили бабу?

- ...

- Говори, козел!

- Мои.

- Зачем ты их замочил? Говори, подонок! Мое терпение кончается.

- Они того стоили. Человеческое отребье. У каждого на счету до десятка душ.

- Зачем же ты с ними связался?

- Другие бы на такие дела не пошли. А эти согласились с удовольствием. Только перестарались. А тут их еще и подранили. Ночью мне позвонила Ритуля, билась в истерике и просила приехать. Все рассказала, вплоть до самых интимных подробностей. И тут я озверел. Потому что строжайше запретил им делать это.

- А утюгом жечь, значит, можно?

- В крайнем случае, для острастки, чтобы запугать.

- Врешь ты все, Вассаров. Они сразу же перешли к делу, безо всяких угроз, не желая попусту тратить время.

- А ты откуда знаешь?

- Заткнись, еще один вопрос - и твоя природная любознательность покинет тебя навсегда. Что тебе еще рассказала Рита?

- То, что неожиданно появился неизвестный спаситель и вступился за нее. И хотя это были не вы, я вам очень признателен, - добавил Вассаров язвительно.

- Заткнись, умник. Почему тебя так взволновал факт изнасилования?

- Разрешите мне не отвечать хотя бы на этот вопрос.

- Разрешаю, друг семьи, и так все понятно. Жаль, об этом не знали твои наемники. Это стоило им жизни?

- И это, и их ранения. За них бы взялись всерьез, и рано или поздно они бы раскололись, показали на меня. А зачем мне лишняя головная боль? Вот и отпрыгались птенчики.

- Как и шофер Панаева, не правда ли?

- Нет, неправда. Здесь вы ошибаетесь.

- Ну конечно. И инкассаторская машина тоже для вас загадка.

- Мне жаль вас разочаровывать, но это так. Съем, доводка и доставка металла является основной частью моей непосредственной работы, и первым, кто пострадал от того ограбления, был я. До сих пор меня крутят правоохранительные органы всех мастей и рангов. И крутить будут еще долго. Так стоило ли курице бить яйца, на которых она сидит? Раньше бы я загремел за такой инцидент в первый же день. Сейчас попроще, но дамоклов меч висит надо мной и по сей день. Я не уверен, что буду работать на своем месте завтра.

- Хватит заливать. Почему твоя любовница сама добровольно не передала тебе документы отца? Наверное, плохо трахаешь.

- Вы ее не знаете. В постели она отдаст все, когда же дело касается денег, лучше не подходи - убьет или сама удавится. Возможно, она не знала ничего.

- Куда она уехала?

- В город, к родственникам.

- И вероятно, по твоему настоянию. А тебе хотелось самому в спокойной обстановке, наедине, порыться в подвале?

- Можно сказать, да.

- Когда она вернется домой?

- Обещала через пару дней.

- Что же мне с тобой делать? Где Панаев, ты мне не скажешь. Значит, интереса ты больше не представляешь, а вот вредить и мешать мне ты станешь. Наверное, придется тебя убить.

- Ты что, рехнулся?

- Место здесь удобное, найдут тебя только через два дня, - не слушая его, вслух размышлял я, действительно не зная, что с ним делать.

Похоже, он действительно говорил правду, если, конечно, не признался в убийстве исключительно ради сокрытия главного - похищения председателя артели. Нет, отпускать его нельзя, во-первых, потому, что он скрутит меня сразу же и будет трясти до тех пор, пока я не расколюсь, а во-вторых, и самого его еще можно пощупать. Только вот где? Здесь оставаться опасно, в любой момент сюда могут заявиться нежданные гости, дружки Вассарова, как из сферы криминальной, так и правоохранительной. Господи, накликал черта на свою голову. Неясный шорох заставил насторожиться не только меня; Вассаров напрягся, готовясь к очередной пакости.

- Гоша, успокойся, тебя я убью первого, можешь не сомневаться. Уймись и расслабься.

Переместившись, я выбрал удобную позицию: отсюда можно держать под прицелом лестницу и вассаровскую голову, не меняя положения. Глухо бьющееся сердце больно билось о разбитую грудную клетку.

- Константин Иванович, не стреляйте, это я - Гранин. Мне можно к вам?

- Спускайся. - Я расслабился, и, как всегда, у меня затряслись руки. Удивительный организм - трясется после того, как опасность миновала.

- А я заждался вас, решил посмотреть, может, случилось что. Почти два часа назад ушли. Господи, а это еще кто?

- Вот такого я медведя словил. Не узнаешь? Поверни рыло, домушник. Кому говорю?

Недовольно урча и матерясь, Вассаров перевернулся на спину.

- Та-ак, - белеющими губами простонал Гранин. - Вот, значит, кто! Так я и думал. Где отец? Где отец? Я тебя...

- Успокойся, Дима, он этого не знает. Но знает другое.

- Что? Что он здесь делал?

- Расскажу позже. Подумай, куда его можно спрятать на несколько дней. Чтобы под ногами не путался.

- А чего его прятать, сдадим в милицию, пусть разбираются.

- Нам это может повредить. Вдруг он еще что-нибудь вспомнит, полезное для нас.

- Есть одно место, километров пять отсюда. Спрячем его там. А вы что-нибудь нашли?

- Я еще не искал, сейчас посмотрим.

Открыв тайник, я запустил туда руку по самый локоть и пощупал нечто холодное и квадратное, похожее на металлическую коробку. Отчаянно заработала мысль: вытаскивать или погодить, подождать до лучших времен? Нет, вовремя опомнился я, лучших времен может не наступить, а проникать сюда в третий раз вряд ли придется. Решительно я потащил коробку на себя. Ею оказалась емкость для кипячения шприцев, именуемая стерилизатором.