Страшные сказки Disney - Ридли Пирсон

– Я хотел только спасти ту девушку, понимаешь? Белоснежку. Она ни в чём не виновата. Это всё злая королева. Её приказ. Ты... ты просто оказалась не в том месте не в то время.

Свинья перекатывается на пузо и встаёт. Стряхивает с боков грязь, бьёт копытцем по земле, агрессивно сопит.

В паре шагов от сидящего егеря приземляется ворон.

– Ну что ещё? – удивляется егерь. Свинья и ворон как будто бы ждут от него чего-то.

Когда свинья бросается на егеря, он совершенно застигнут врасплох. Зверюга сбивает его с ног, будто полная бочка, и егерь валится наземь ничком. Удар такой сильный, что у егеря трещат рёбра.

Он пытается за что-то ухватиться, но только тщетно сжимает комья земли. Что происходит, егерю невдомёк. Он сделал всё, как велело зеркало. Отдал свинье должное ей по праву.

А затем он поднимает взгляд и сквозь пыль, грязь и щепки, залепившие глаза, видит кое-что новое.

Поляну заполняют звери-призраки: кролик, олень, кабан, лось, утки, гуси, белки. Их сотни. Только теперь осознает егерь, как много убил за те годы, что снабжал королевские банкеты мясными деликатесами.

Ряды призраков становятся плотнее. С каждым шагом духи убитых надвигаются на егеря тесным кольцом. Заметив, что свинья готовится напасть снова, егерь хочет увильнуть, успевает подняться на колени, но...

В этот момент духи зверей окружают его вплотную, и свинья таранит егеря рылом.

Тот беспомощно взмахивает руками и отлетает в сторону. Земля ухает куда-то из-под ног, а затем...

Егерь падает в могилу свиньи.

Боль в рёбрах не даёт сесть. Он лежит на спине, уставившись в ночное небо над головой, когда первые комки земли начинают засыпать его тело.

– Не-ет! – кричит он.

Но земля только сыпется сильнее. Призраки дичи сталкивают комья копытами. Из-за края могилы егерь только и успеет заметить, что свиную морду, прежде чем земля залепит ему глаза и нос.

Последнее, что он увидит, – свинья. Её глаза не без доброты. В них нет злобы, нет ни гнева, ни жажды мести. Скорее, егерь успеет увидеть в них понимание. Свинья знает, каково ему. Она понимает.

Кто ни мёртвый, ни живой, жаждет своего с тоской.

Утоли его печали – обретёшь и ты покой.

– Но я думал... – прохрипит напоследок егерь.

И это будут его последние слова.

АРХИВ УОЛТА ДИСНЕЯ

Зеркало в кладовой

– Тим, лучше не трогай!

Тим Уолтерс отдёрнул руку от деревянной куклы, сидящей на полке. Низко опустив подбородок, она боком прислонялась к странному предмету, больше всего напоминающему вазу. Её руки безжизненно свисали по сторонам.

– Это Пиноккио? – спросил Тим.

– Вряд ли ты хочешь знать. – Кевин был одним из тех взрослых, которые напоминают ребёнка во взрослой одежде. С мальчишеским лицом и горящими глазами, полными энтузиазма и живого ума, он идеально подходил на роль смотрителя отдела реквизита и исследования истории Архива Уолта Диснея.

– Почему?

– Он может быть проклят.

Тим рассмеялся. Благодаря слишком высокому для четырнадцати лет росту и басовитому голосу он казался крайне уверенным в себе юношей. Хотя в душе часто чувствовал себя неловким и смущённым. Взрослые ждали от него больше, чем от других детей, просто потому, что он выглядел старше. Хотя иногда – например, как сейчас – его внешность играла ему на руку. Кевин легко доверял своему юному помощнику даже очень ответственные дела. И вообще всегда был добр и предусмотрителен по отношению к Тиму.

– Значит, ничего трогать нельзя? – спросил Тим.

– Решение за тобой. Но мой совет – пусть всё остаётся на своих местах. Особенно если меня нет рядом.

– Потому что на реквизите может лежать проклятие? – Тим не стал скрывать сарказм в своём голосе.

– Нет. Потому что технически тебя не должно быть в Архиве. Сюда можно только сотрудникам. Разумеется, Бекки я предупредил, так что это не большая проблема. Нам обоим очень жаль, что из-за пожаров закрыли школы. И мы рады, что ты проводишь время здесь, пока твоя мама на работе. Но – всегда найдётся какое-нибудь «но» – лучше тебе ничего не трогать. Как ты и сам знаешь, все предметы на этих стеллажах имеют отношение к проектам «Диснея». Некоторые довольно хрупкие. Большинство, если не все, сделаны в единственном экземпляре.

– И нельзя, чтобы неуклюжий ребёнок уронил их или сломал, – проворчал Тим.

– Я этого не говорил, и я не считаю тебя неуклюжим.

– Прости, как-то само вырвалось, – сказал Тим. – Серьёзно, я очень благодарен, что вы разрешаете помогать здесь. Иначе я бы умер со скуки. – В обычный день он бы сейчас был с друзьями из школьного клуба программирования.

Тим оглядел хранящиеся здесь сокровища. Найти одинаковые было практически невозможно, хотя полки кладовой буквально ломились, с трудом вмещая множество фигурок, моделей, плюшевых игрушек и другого реквизита из фильмов «Студии Уолта Диснея». И что самое удивительное – каждый предмет здесь выглядел знакомым.

– Тим, ты знаешь, что в конечном счёте делает нашу жизнь хорошей или плохой? – ухмыльнулся Кевин.

– Чувствую, ты сейчас мне расскажешь, – сказал Тим.

– Выбор. – Кевин встал из-за заваленного бумагами рабочего стола. – Например, у меня скоро встреча. Короткая. И я делаю выбор позволить тебе остаться здесь одному. И рассчитываю, что ты сделаешь выбор ничего не трогать.

Кевин протянул своему помощнику планшет.

– Пожалуйста, проверь ещё раз все предметы на полке двенадцать А, В и С.

– Ладно.

– Вернусь через полчаса. Но если встреча затянется – давай без глупостей. Есть вопросы? – приподнял брови Кевин.

– Нет, всё понятно.

Кевин кивнул и оставил его одного.

Тим заворожённо огляделся. Сколько всего было вокруг, сколько удивительных историй!

* * *

Тим занялся инвентаризацией. У каждого предмета на полке был свой номер. По нему он находил его в списке и отмечал крестиком. Если всё совпадало, то он двигался дальше.

Прошло пять минут. Десять. Он работал не отвлекаясь. Помимо названий и номеров в списке были короткие описания всех этих корон, волшебных палочек и моделей персонажей диснеевских историй. Тиму очень нравилось их читать.

Он даже придумал игру. Сначала пытался сам угадать, какую роль конкретный предмет играл в фильме, постановке или в книге, а потом проверял свою догадку.

Наконец он перешёл в просторный зал, где хранился крупный реквизит: спортивное снаряжение, лошадки-качалки, портреты в