Ночная стража - Илья Деревянко

«В ночь с одиннадцатого на двенадцатое декабря сего года в одном из особняков глюкозовского фонда, расположенного по адресу «…», состоится чествование Фуфела в связи с днем рождения оного. Подобные «чествования» всегда сопровождаются разнузданными оргиями, где все присутствующие быстро упиваются до скотского состояния и плохо воспринимают окружающее. Происходит это примерно к трем часам ночи. Охрана (пять секьюрити Фуфела и десять – фондовых) тоже позволяет себе расслабиться, но не пьет спиртное, а курит марихуану. Данные сведения получены от небезызвестного вам Оракула, который присутствовал на трех днях рождения Фуфела в качестве «секс-сюрприза» (делал гостям минет под столом). В связи с изложенным, похищение Фуфела следует произвести во время празднования им дня рождения. Это будет гораздо проще, нежели производить изъятие «объекта» в городе или же лезть в его загородный особняк, больше напоминающий хорошо укрепленную крепость. Особо напоминаю – все охранники Фуфела должны остаться живы-здоровы (иначе нашим «друзьям»-сатанистам отыграться будет не на ком). С фондовыми можете не церемониться. Однако использовать огнестрельное и холодное оружие нельзя! Его (оружие) ваша группа может применить лишь в случае провала операции и поспешного отхода под натиском превосходящих сил противника. Жизнь – не кино, в ней всякое случается. И еще… (далее ряд указаний и советов)»…

«Все приняты на работу после дотошного ознакомления с биографиями и специального тестирования. Все имеют за плечами боевой опыт в «горячих точках», хорошо владеют холодным и огнестрельным оружием, воевали исключительно на стороне врагов России. А также обладают следующими моральными качествами: жестокость, цинизм, беспринципность, любовь к деньгам и плотским удовольствиям, готовность выполнить любой приказ хозяев. Обязательное условие устройства в службу безопасности фонда им. Глюкозова – закоренелый атеизм. Из личных дел видно – каждый из них по уши в русской крови, покаяться не способен и, естественно, не заслуживает ни малейшего снисхождения…»

…На поверхность мы поднялись ровно в полночь в окрестностях метро «Площадь свободы». Неподалеку от выхода из эвакуатора нас дожидался невзрачный с виду микроавтобус типа «маршрутка» (с пуленепробиваемыми стеклами, форсированным движком, усиленной подвеской и прочими прибамбасами). А внешне – абсолютное сходство с этим популярным видом автотранспорта. Даже номер маршрута на лобовом стекле присутствовал. Кстати, тоже «не от фонаря». Как раз такие маршрутки «535» регулярно курсировали в данном районе… Члены группы (в том числе ваш покорный слуга) были облачены в шикарные вечерние костюмы. На лицах – маски, но не «собровки», а из специального материала, как две капли воды похожего на человеческую кожу. Они (маски) на удивление точно копировали физиономии присутствующих на шабаше телохранителей Фуфела. (Как раз тех, кто поставлял ему детишек. – Д.К.) Под костюмами у каждого бойца были спрятаны пистолет с глушителем и два боевых ножа – «на случай провала операции и поспешного отхода под натиском превосходящих сил противника».

Кроме того, в виду холодной погоды мы надели черные шерстяные пальто, которые собирались оставить в машине…

Ехали недолго. И минут через десять сидящий за рулем Воробей затормозил в глухом темном дворике (метрах в трехстах от конечной цели нашего путешествия). Не дожидаясь приказа, Стриж первым выпрыгнул наружу и без особых усилий поднял крышку канализационного люка, под которым находился удобный, просторный (хотя и вонючий!) тоннель, ведущий прямиком в подвал особняка. Как видите, изучение подземных коммуникаций Н-ска не пропало даром. О тоннеле, кроме нас, не знал никто! Даже хозяева, охранники и постоянные посетители этого бесовского логова… Группа оперативно спустилась вниз по заранее установленной лестнице. А идущий последним Зяблик аккуратно задвинул крышку обратно. «Вперед!» – жестом показал я, включив мощный ручной фонарь. Бойцы, мягко ступая, двинулись вслед за мной по настеленным на ржавые трубы доскам. Где-то глубоко под нами клокотало и бурлило дерьмо, издавая упомянутое выше зловоние. «Пропахнут костюмчики-то, – мысленно отметил я. – Минус в маскировке, а впрочем… Гм!.. Пожалуй, это станет неким пикантным штрихом в рассказах тех, кто выживет после встречи с нами»… По счастью, тоннель быстро закончился. Я осторожно поднялся по крепкой, приставной лестнице. Слегка отодвинул заботливо смазанную мной самим (в период подготовки операции. – Д.К.) крышку и прислушался. Тишина!!! Тогда я сдвинул крышку полностью, подтянулся на руках. Запрыгнул в подвал, внимательно осмотрелся, подсвечивая фонарем. И, не обнаружив ничего подозрительного, подал условный сигнал подчиненным.

Подвал глюкозовского особняка представлял собой просторное, сухое помещение, заставленное какими-то ящиками. Очевидно, экспонатами для очередной богомерзкой выставки.

– Начинаем, – шепнул я, – свои роли вы знаете. Напоминаю: двум-трем охранникам фонда нужно «показать личики» и оставить их в живых (навеки покалеченными, но способными разговаривать). Зато гости и «телки» Фуфела видеть вас не должны. Вопросы?!. Тогда, с Богом!

Открыв подвальную дверь при помощи дамской шпильки, мы очутились перед замызганной каменной лестницей, ведущей непосредственно в здание. Наверху алели два папиросных огонька, слышался дурацкий гогот и текла оживленная беседа, густо перемежаемая грязной матерщиной. Послушав с минуту, я понял – два фондовых секьюрити покинули на время вверенные им посты. Смолили анашу[29] и со смаком вспоминали свои вчерашние похождения в борделе для педофилов.

– …Пятилетка-то кровью изошла из задницы! Зрелище… мля, мля, мля… за…сь, ё…ё…ё!.. Интересно, выживет?..

– Да какая тебе на х… разница, мля, мля? П…ки ничейные… мля, мля. На улице да на вокзалах… ё…ё…ё подобранные на х…

– Подобранные на х…? Гы-гы! Классно ты сказал, мля, мля!..

– А я ваще классный, ё… ё… ё!.. Гы-гы-гы!!!

Я тронул Стрижа за плечо, показал ему два пальца и опять-таки пальцами (большим да указательным) изобразил «ноль»[30]. Понятливо кивнув, боец тенью метнулся к «мишеням».

Спустя секунду голоса резко оборвались, а огоньки куда-то пропали. Я услышал тихий, призывный свист Стрижа и подал группе знак подниматься… На тускло освещенной площадке с урной валялись два трупа в камуфляжах, с короткоствольными автоматами за плечами. Один – с неестественно вывернутой шеей, второй – без видимых признаков насилия. Потушенные (вероятно, притоптанные каблуками) «косяки» лежали рядом с ними. В воздухе плавали клубы наркотического дыма… «Молодец!» – показал я Стрижу большой палец правой руки. Похвала была ненапрасной. Бывший гэрэушник сработал идеально: внезапно, молниеносно и бесшумно. Мерзавцы не только не смогли оказать ему какого-либо сопротивления, но даже пикнуть не успели и, похоже, не поняли, КАК пришла к ним Смерть. Мысленно представив их дальнейшую участь, я удовлетворенно кивнул[31] и сложил руки крест-накрест, что на условном языке означало – «Приступить к активной фазе операции». Бойцы призраками ускользнули кто куда. Я же двинулся в банкетный зал, незаметно проник в него (используя привитые куратором навыки). Скромно встал в уголочке и осмотрелся по сторонам… В центре зала располагался длинный, широкий роскошно сервированный стол, под которым кто-то шебуршал и, судя по довольной роже одного из присутствующих, занимался тем же самым, благодаря чему сделал карьеру господин Фуфел. Пол застилал ковер из свежесрезанных роз. Под потолком мягко светили позолоченные декоративные лампы, выполненные в форме пенисов, влагалищ и «пятых точек».

Успевшие курнуть «травки» телохранители фигуранта, хихикая в кулак, таращились на присутствующих. А поглядеть им было на что! Оргия находилась на высшем пике своего развития, и подавляющее большинство ее участников полностью утратили человеческое обличье. (Вернее, сбросили маски, скрывающие их подлинные свиные рыла. – Д.К.)

Так, некий известный «правозащитник», спустив штаны с трусами, скакал по полу на четвереньках, пьяно голося: «Я породистая сучка! Кобеля!!! Кобеля!!! Полцарства за кобеля!!!» «Сучку», тоже на четвереньках, пытался догнать абсолютно голый лохматый мужлан – печально известный «художник»-модернист. Но по причине крайней степени опьянения это ему никак не удавалось. Модернист регулярно падал мордой в розы и изощренно матерился в адрес острых шипов… Престарелая худая тетка, сильно похожая на Ирину Тотомаду, взобравшись на стул, показывала стриптиз. Ей, ритмично хлопая в ладоши и фальшиво напевая гимн Соединенных Штатов, аккомпанировал всклокоченный хлюпик из бывшего СПС, ныне переименованного… Нет, не припомню во что. Хотя, собственно, какая разница?! Дерьмо всегда остается дерьмом, как ты его ни назови… Двое существ мужского пола (судя по возгласам, иностранного происхождения) бесстыдно совокуплялись у всех на глазах извращенным способом. Их примеру собирались последовать две страхолюдные лесбиянки: пьяненько хихикали, перемигивались и торопливо срывали с себя одежду. В воздухе висела многоголосая похабщина. Кто-то истерично выкрикивал богохульства. Кто-то с надрывом блевал под стол. И так далее, и тому подобное… «Пир нечисти, – брезгливо подумал я. – Эх, пулемет бы сюда!»