Волчья ягода - Ольга Ружникова

— Чё там случилось-то? — писклявый старушечий голосок где-то сзади.

— Да, вроде бабу в больницу увезли — то ли напилась, то ли еще чего…

— Жень, не плачь, ты что — ты же большой уже! Конечно, Никита не виноват. Мы выясним, что там случилось, но я уверена: это — ошибка! Никита вернется!

— Говорю же: дурища махровая! — ругнулся за спиной мент. Где-то далеко-далеко…

— А Дина? — Надежда в дрожащем голосе — отчаянная. Сумасшедшая.

В горле пересохло.

— А девка и пацан — кто? — уточнил прокуренный бас. Лениво.

— Девка — подстилка какого-то зэка. Его посадили — вот она и ревет…

— А ничего, я бы такую — тоже… — хмыкнул бас.

Сзади заржали. Женька вздрогнул.

— Детей постыдились бы! — окрикнул мент постарше.

— Это она — «дети», что ли? С такими-то…

Зорка зло встряхнула волосами. Подчеркнуто глядя только на милиционера. На первого:

— Разрешите мне довести брата домой. Я никуда не убегу.

— Сопроводи, — кивнул пожилой мент напарнику.

Из Женьки будто выкачали силы. Безвольно дал себя поднять, повести…

— Я сама не всё еще поняла, — честно призналась Зорка по дороге. Как много в подъезде ступенек — когда ноги не держат. — Но я сделаю всё, что зависит от меня. Только если ты мне поможешь, хорошо? Обещаешь? Мы выдержим, мы же сильные.

2

Это Зорка повторяла себе по много раз на дню — всю следующую неделю. Ходить в школу она себя заставляла — чтобы не подавать дурного примера Женьке. До тех пор, пока он не явился весь в синяках и хмуро не объяснил ситуацию:

— Я сам с ними разобрался.

После этого сестра просто запретила ему выходить из дому. Безапелляционно. А Женькиной классной объяснила, что жизнь брата — дороже его образования.

Та только поджала губы. Мол, было бы о чём жалеть, своих проблем хватает. Класс — и без того трудный, баба с возу…

— Пусть ваша мать зайдет в школу. Она ведь будет мальчика переводить…

Куда именно — в поселковую, что ли, — не уточнила. Иначе пришлось бы выслушать ответ. А так — Зорка неопределенно покивала. Да, мама зайдет. Да, на днях. Сейчас слишком плохо себя чувствует. Совсем недавно из больницы вернулась.

Сдержалась, чтобы больше ничего не сказать, девушка с трудом. Отвернулась, чтобы не видеть в глазах собеседницы злорадства и бабьей зависти. Той же, что и у бабы Фроси. Дескать, добегалась по мужикам, допрыгалась — отлились тебе слезки «честных». Теперь валяйся по больничкам. Оплакивай дочку.

Сама Зорка продолжала таскаться на каторгу. Зачем? Из дурацкого упрямства и желания доказать: нет, ее еще не сломали? Другой причины не виделось. Ежу понятно, что придется уходить. В самое ближайшее время. Хорошо, хоть в школу в свое время отдали в шесть. Сейчас осталась бы с незаконченным девятым.

Нет, Женька, ты не прав. Нельзя рисковать будущим — даже за компанию с братом. У нас страна такая, что каждый год на счету.

Всю эту неделю недавняя общая «палочка-выручалочка» сидела одна. Бывшая лучшая подруга Вика отсела подальше еще в первый же день. И с тех пор в Зорину сторону и не смотрела. Будто и не дружили с первого класса. Будто не ее Зорка как-то волокла на санях с вывихнутой ногой — с лесочка до дома.

Попытка подойти к кружку девочек была встречена враждебным:

— Тебе чё надо?

Пока еще никто не смел ее ударить. Каратистка все-таки. С Женькой в этом отношении не церемонились. И даже сестру не боялись. У каждого из задир есть братья и отцы. А такие — сильны стаей.

На декабрьскую олимпиаду по истории поедет Надя Синько. Зорку вычеркнули из школьной жизни. Навсегда.

Парни из секции при виде Зорки переходили на ту сторону улицы. Появиться там она и не пробовала.

С театральной — аналогично. Не считая того, что раз по пути встретился руководитель. На другую сторону переходить не стал. Просто безапелляционно заявил, что искусством должны заниматься лишь порядочные люди. И очень жаль, что он сразу не разглядел истинного лица Зорины Светловой.

Все теперь вспомнили, что ее мать отбила мужиков у целой толпы добропорядочных баб. Логично, что в такой семье брат изнасиловал и убил сестру. А вторая сестра путалась с ним добровольно. А Женька… его не любили просто так. Как когда-то Зорку, если не сильнее. Слишком умный. Да и не мог он в таких условиях вырасти нормальным ребенком. Просто не мог. Так не бывает.

Зорка ждала суда. Никиту оправдают, и они вместе уедут отсюда. Возьмут Женьку и уедут. Навсегда. Плевать, раскаются ли те, кто сейчас поливают их грязью. Она всё равно больше никогда не захочет их видеть. Ни за что.

Глава пятая

1

Зорку ждали за школой. Пятеро. Бывшая лучшая подруга Вика, ее новая подруга Дашка и трое парней. С одним, Генкой, Зорка когда-то вместе ходила на студию, но он бросил через полгода.

— Разговор есть! — преградила дорогу Вика.

Плечистые напарники кивнули с видом братков из «Бригады»: есть и еще какой. Весьма серьезный и обстоятельный.

— О чём? — равнодушно бросила Зора.

Вчера их здесь было трое. Без Дашки и старого знакомого.

— Как у тебя хватает наглости появляться в школе?! — выпалила Вика.

— Она тут — единственная.

Наверное, всё это — заслуженно. В прошлом году новенькая девчонка из мелкого поселка, Ленка, бросилась под машину. Затравили.

А Зорка этого даже не замечала. Носилась по олимпиадам, бегала по студиям, любила Никиту.

Заслужила.

— Такие, как ты, не должны учиться! Такие жить не должны! Поняла?

— Даже так?

— Именно! Я бы на твоем месте свалила из города! Прихватила своего вшивого брательника и свалила! Ты что — не понимаешь, как здесь всем противно тебя видеть?!

А Зорка думала: наоборот — приятно. Есть шанс и шакалами побыть, и правыми остаться.

Самая страшная грешница мира, не размениваясь на новый ответ, молча прошла вперед. Просто отодвинула Вику с дороги.

— Мы тебя предупредили! — крикнула вслед отверженной бывшая подруга. — И твоего брательника…

— Вшивого, я помню, — обернулась Зорка. — Только троньте его — ты сдохнешь первой. Мне терять нечего. Я ведь дрянь, помнишь?

Интересно, у кого Вика теперь списывает? У тупой, как пробка, Дашки?

Следующая компания караулила у подъезда. Тоже пятеро. Только без девушек. Старше предыдущих. Если и знакомы, то смутно. Кажется, трое после армии.

— Эй, подстилка зэковская! — бритый здоровяк с бородкой в ниточку преградил Зорке дорогу.

Девушка молча попыталась его обойти.

— Не торопись! — железная хватка стиснула плечо.

Те, что сзади, с