Второй шаг (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте"

Я пару секунд понаблюдал за ним, а затем пробежался взглядом по посвящённым, застывшим возле ближней ко мне стеночки, и заметил Ленку. Она стояла в тёмно-синем вечернем платье и сжимала в руке белый платочек. При этом девушка неотрывно смотрела на группу из девяти остроухих, которые тихонько переговаривались между собой почти в центре зала, держа в руках хрустальные бокалы с чем-то красным. И вели они себя подчёркнуто расслабленно в противовес прочим гостям, которые в большинстве своём держались весьма скованно. Все движения этих девяти эльфов: жесты рук, кивки и улыбки — говорили о том, что перед нами истинные хозяева жизни, а все прочие, кто припёрлись сюда — тлен, пыль и пупочные катышки. Наверное, я не ошибусь, если скажу, что эта группа эльфов и есть инициаторы данного бала. И именно от их лиц конферансье, выскочивший с микрофоном в центр зала, начал толкать красочную речь, которую принялись внимательно слушать посвящённые.

— Дамы и господа! Приветствую вас от имени наших добрых хозяев! Давайте похлопаем им! — зал взорвался громом аплодисментов, адресованных группе тех самых остроухих, которые сейчас принялись снисходительно махать ручками посвящённым.

Конферансье же выдержал десяток секунд, после чего повысил голос и весело продолжил:

— Ну всё, ну всё, довольно, а то вы засмущаете наших покровителей, — разумные дружно хохотнули, а потом, через короткую паузу, мужчина заговорил уже более серьёзно: — За окном осень, а значит с первым ударом часов, возвещающих о наступлении полуночи, начнётся ежесезонный бал! И он должен стать для всех нас украшением этой промозглой осени…

— Станет, ещё как станет, — саркастично пробурчал я себе под нос и вместе с охотником начал проталкиваться к Ленке.

И как только мы достигли её, она сразу же полушепотом спросила у нас, нервно теребя платочек:

— Вы ещё кого-нибудь из охотников нашли?

— Нет, — коротко сказал я и следом предусмотрительно добавил, подозрительно поглядывая по сторонам: — Ради нашей же безопасности, нам не стоит собираться по трое. Тут так не принято.

— Я всё понял, — улыбнулся Испанец и исчез среди посвящённых, которых на первый взгляд было гораздо больше сотни.

— Вообще-то, я намекал на Ленку, — проронил я, криво усмехнувшись.

— Хам, — прошипела девушка и поджала губы.

— Ты же не ругаешься, — напомнил я ей, переведя взгляд на старинные настенные часы, стрелки которых почти добрались до двенадцати часов.

— А это не ругательство, а констатация факта, — парировала она с довольной ухмылкой на устах.

— Уела, — признал я за мгновение до того, как конферансье закончил свою пылкую речь, потонувшую в аплодисментах, которые даже заглушили раскаты грома, продолжавшие грохотать снаружи.

— Пригласишь? — нехотя сказала Ленка, когда прозвучал первый из двенадцати ударов часов.

— Ага. Но я хочу сразу предупредить тебя, что после танца со мной твой размер ноги будет сорок пятый растоптатый. Я так себе танцор, — сознался я, покосившись на музыкантов, готовых начать играть.

— И так себе юморист.

— Просто меня с детства не обучали всякой светской ерунде, вроде танцев. Я в это время дрался с бомжами за особо тёплые картонные коробки.

— Зато меня обучали, — не преминула заметить эльфийка, свысока глянув на меня. — Ладно, я поведу, а ты слушайся меня.

И под звуки грянувшего вальса мы закружились в танце среди десятков других пар.

Глава 6

Во время танца мой взгляд сам собой косился на соблазнительно вздымающиеся полушария Ленки, чем я вскоре заставил эльфийку негодующе выдохнуть:

— Прекрати пялиться на мою грудь!

— А ты перестань трясти ею. Могла бы выбрать декольте поменьше, — справедливо заметил я и с большим усилием оторвал взгляд от вторичных половых признаков остроухой, которая довольно хмыкнула, явно записав на свой счёт ещё одну победу.

После этого я занял себя тем, что принялся ловить обрывки разговоров, которые доносились от танцующих. Жаль, львиная доля из них оказалась пустым трёпом, но всё же до моих слегка заострённых ушей донеслось кое-что интересное.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Говорят, что увидеть чёрного кота это плохая примета… — произнёс высокий мужской голос.

— … Да, если ты мышь, — весело вставил женский голосок.

— … А ежели я видел рыжего? Ничего об этом не говорят народные приметы?

Я не расслышал ответа дамы, потому что их пара, кружась, отдалилась от нас. Но мне и так было достаточно того, что я уже услышал. Значит, Пышкин внутри и он не такой уж и ниндзя. По крайней мере один посвящённый его заметил. Надеюсь, кота больше никто не видел. И где он вообще?

Я на всякий случай начал оглядывать зал, особо-то и не веря в то, что Пышкин допустит такую вопиющую глупость и припрётся в это помещение.

И я, действительно, не увидел его, зато заметил Испанца, который с хищной улыбкой на устах танцевал с фигуристой человеческой женщиной, ужасно напоминающей ту метёлку из столовой Лесинска. Надеюсь, охотника не переклинит и он не потащит её в укромный уголок, чтобы придаться там разврату, а то подобная выходка может выйти всем нам боком. Но, наверное, мне не стоит переживать по этому поводу. Испанец всё же не так глуп.

Между тем звуки вальса отжили своё, и оркестр замолк, дав посвящённым возможность перевести дух, а потом музыканты грянули с новой силой и после каждой паузы между танцами добавляли и добавляли темпа и экспрессии.

Параллельно с этим в зале постепенно приглушали свет, а официанты в масках начали разносить красное вино в бокалах, стилизованных под человеческие черепа.

Понятное дело, что народ через какое-то время поднакидался, из-за чего стали звучать взрывы пьяного смеха, который издавали всё больше и больше распаляющиеся посвящённые.

А ещё через пару десятков минут пиджаки полетели на подоконники, а воздух пропитался ароматами разгорячённых тел и елея, который зажгли в бронзовых чашах, появившихся на столах. И обстановка стала ещё сильнее напоминать бал у сатаны.

К этому времени оркестр истошно громыхал уже что-то истинно дьявольское: неистово трубили духовые, противно скрипели скрипки и звенели тарелки. Всё эти звуки складывались в чудовищную какофонию, пробирающую до самых печёнок. И, наверное, обычный разумный мог танцевать под такое только на заре первобытно-общинного строя в пещере возле костра, празднуя поимку мамонта. Но посвящённым, кажется, было всё равно. Они, издавая гортанные возгласы, отплясывали так, что аж позвякивали люстры, поддерживающие в зале таинственный полумрак, в котором мне, порой, мерещились горящие огнём глаза. Кажется, это нелюди не могли сдержать своей истинной сущности. Они же, по сути, выделывали танцевальные па среди своей излюбленной закуски.

Как бы монстры совсем не потеряли головы и не набросились на разумных. Хотя, конечно, вряд ли они сделают это, ведь здесь не простые горожане, а посвящённые, а ими так просто в таких масштабах не разбрасываются.

Такие мысли чуть успокаивали меня, но мои нервы всё равно были натянуты до предела. Я ощущал себя овечкой в своре волков. Одним из немногих вменяемых среди психов, вырвавшихся из палат и закативших вечеринку. Мне казалось, что разумные вот-вот начнут сдираться с себя одежду и сливаться в похотливый клубок тел, стонущих в экстазе и до крови царапающих друг друга. И когда кто-то тронул меня за плечо, я подпрыгнул на месте и резко обернулся, увлекая за собой мокрую как мышь Ленку, которая продолжала танцевать со мной. Но это оказался всего лишь охотник, который демонстративно держал в руках платок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В следующий миг он посмотрел на меня знакомыми глаза, в которых отражалось пламя елея, полыхающего в чашах, и произнёс запыхавшимся голосом Клима:

— Пора… кхам… выбираться из зала и идти за оружием. Оно в подвале. Берём его и возвращаемся сюда. А сейчас мы выходим по двое-трое, используя все три выхода. Вы идете через тот, — кивнул он на ближние двери и следом уточнил: — А где Пуэрто… чёрт как же длинно… Пуэрториканец?