Бюро заказных убийств - Джек Лондон

– Может, он здесь недавно? – предположил Холл.

– Вероятно. Ну вот, приехали. Кроссет, возьмите у мистера Холла чемодан. Где дядюшка?

– В библиотеке, мисс. Что-то пишет. Велел до обеда не беспокоить.

– Значит, встретитесь в столовой. Времени остается совсем немного. Кроссет, покажите мистеру Холлу его комнату.

Спустя пятнадцать минут Уинтер спустился в гостиную и столкнулся лицом к лицу с тем самым человеком, с которым расстался в три часа ночи.

– Какого черта вы здесь делаете? – воскликнул он изумленно.

Однако визави остался невозмутимым.

– Полагаю, жду возможности представиться. Меня зовут Сергиус Константин. Стоит ли говорить, что Груня сумела удивить нас обоих?

– И в то же время остаетесь Иваном Драгомиловым?

– Только не в этом доме.

– Ничего не понимаю. Вы рассказывали о дочери, а Груня называет вас дядей.

– Она и есть моя дочь, хотя считает себя племянницей. История долгая, но после обеда, когда останемся вдвоем, постараюсь кратко изложить суть. А сейчас позвольте сообщить, что считаю совпадение прекрасным и символичным. В высшей степени символичным. Вы, кого я избрал в качестве опекуна дочери, внезапно оказались ее… возлюбленным. Я прав?

– Не знаю… честное слово, не знаю, что сказать, – растерянно пробормотал потрясенный неожиданной развязкой гость.

– Я прав? – настойчиво повторил Драгомилов.

– Да, правы, – наконец последовал ответ. – Я действительно люблю вашу дочь. Люблю Груню. Но знает ли она… вас?

– Только как своего доброго дядюшку Сергиуса Константина, руководителя импортной компании, которая носит его имя. Вот она идет. Как я уже упомянул, согласен с вами в предпочтении Тургенева Толстому. Но при этом, разумеется, ничуть не умаляю мощи Толстого как мыслителя. Однако его философия отвратительна всякому, кто верит в… Ах, вот наконец и ты, милая.

– Уже познакомились! – обиженно проворчала Груня. – А я-то надеялась присутствовать при знаменательной встрече! – Она укоризненно посмотрела на гостя, а мистер Константин обнял ее за талию. – Почему не предупредил, что так быстро одеваешься к обеду?

Она подала Уинтеру свободную руку.

– Так пойдемте же скорее за стол.

Вот такой необычной процессией все трое проследовали в столовую.

За обедом гость то и дело подавлял желание ущипнуть себя, чтобы очнуться от невероятной реальности, в которую неожиданно угодил. Ситуация действительно выглядела чересчур гротескной, чтобы оказаться правдивой. Возлюбленная Груня то улыбалась, то возражала отцу, считая его дядей и даже не подозревая, что именно он организовал и возглавил страшное бюро. Сам же Холл, которому Груня отвечала взаимностью, принимал участие в дружеском подшучивании над тем самым человеком, которому недавно заплатил пятьдесят тысяч долларов за то, чтобы его убили. И, наконец, Драгомилов: невозмутимый, довольный, благосклонно позволяющий себя дразнить, наконец-то утративший обычную холодность манер и разделивший общее уютное веселье.

После обеда Груня долго играла на рояле и пела, пока, ожидая некоего посетителя и желая поговорить с Холлом наедине, Драгомилов не отправил ее восвояси, с отцовской насмешливой снисходительностью заявив, что детям ее возраста пора спать. Изящно поклонившись на прощание, Груня удалилась, и из коридора донесся ее счастливый смех. Драгомилов встал, плотно закрыл дверь и вернулся в кресло.

– Итак? – поторопил Уинтер.

– Во время русско-турецкой войны мой отец осуществлял крупный подряд на снабжение армии. Его звали… впрочем, неважно, как его звали. Отец сколотил состояние в шестьдесят миллионов рублей, которое я унаследовал как единственный сын. В университете увлекся радикальными идеями и вступил в организацию «Молодая Россия». Как и следовало ожидать, кучка утопистов-мечтателей с треском провалилась. Я несколько раз попадал в тюрьму. Моя жена и ее родной брат – Сергиус Константин – почти одновременно умерли от оспы. Это произошло в моем поместье. Наш последний заговор был раскрыт, и на этот раз мне грозила ссылка в Сибирь. Выкрутиться удалось благодаря небольшой хитрости: шурина – ярого консерватора – похоронили под моим именем, а я принял его имя и стал Сергиусом Константином. В то время Груня была еще младенцем. Мне без труда удалось выехать из страны, хотя вся недвижимость осталась в руках властей. Здесь, в Нью-Йорке, где русских шпионов значительно больше, чем кажется непосвященному, я продолжал поддерживать легенду своего имени и сумел достичь успеха в делах. Однажды даже съездил в Россию – разумеется, под видом шурина, – чтобы распродать его имущество. Однако игра затянулась. Груня знала меня только как дядю, а потому я и остался для нее дядей. Вот, собственно, и все.

– А что насчет Бюро заказных убийств? – спросил Уинтер.

– Веря в справедливость дела, а также желая опровергнуть установившееся мнение о том, что русские склонны к рассуждениям, а не к конкретным поступкам, я основал эту фирму. Спустя некоторое время выяснилось, что бюро не только безупречно четко работает, но и приносит хорошую прибыль. Так я доказал всем, а прежде всего самому себе, что в равной степени умею рассуждать, мечтать и действовать. Однако Груня ничего не знает и по-прежнему считает меня прекраснодушным идеалистом. Одну минуту.

Драгомилов вышел в соседнюю комнату и вернулся с большим конвертом в руке.

– Перейдем к другой теме. Посетитель, которого я ожидаю, – тот самый агент, который получит приказ меня убить. Хотел передать вам вот это завтра, но благодаря удачному стечению обстоятельств сделаю это немедленно. В этом конверте вы найдете подробные инструкции относительно опеки. Конечно, Груня будет сама подписывать счета, договоры и прочие необходимые документы, но вы обязаны руководить ее действиями и контролировать каждый шаг. Завещание лежит в сейфе. До моей смерти или возвращения вам придется управлять всем состоянием. Если получите телеграмму с требованием денег или чего-то другого, действуйте согласно инструкции. В этом конверте вы также найдете ключ к шифру, которым я буду пользоваться. Им же пользуется бюро.

Мною создан также крупный экстренный фонд. Эти средства принадлежат агентам бюро. Назначаю вас попечителем. При необходимости именно к вам они будут обращаться за материальной поддержкой.

С наигранной грустью Драгомилов покачал головой, но тут же улыбнулся.

– Боюсь, выполнение последнего заказа обойдется им очень дорого.

– Подумать только! – изумленно воскликнул Уинтер. – И вы еще снабжаете подчиненных средствами для действий против себя самого! А ведь следовало бы поступить наоборот: перекрыть им доступ к деньгам.

– Это было бы нечестно, Холл, и я не могу допустить нечестной игры. Больше того: оказываю вам огромное доверие и надеюсь, что и вы будете точно выполнять все мои инструкции. Я прав?

– Невероятно! Чудовищно! Вы поручаете мне снабжать деньгами людей, которые намерены убить вас, отца моей возлюбленной, невесты. Немедленно отмените все эти жуткие приготовления! Распустите своих агентов и положите конец этой дикой истории!

Но Драгомилов твердо стоял на