Анатолий Тарасов - А. Горбунов

Глава третья С НУЛЕВОЙ ОТМЕТКИ

19 февраля 1946 года в «Советском спорте» была опубликована информация под заголовком «Показательный матч по канадскому хоккею»:

«Закончен матч (по хоккею с мячом. — А. Г.) “Динамо” — ЦДКА. Но тысячи зрителей не расходятся. Их внимание привлекают маленькие ворота, напоминающие ватерпольные. Поле небольших размеров со всех сторон окружено бортиками. На поле — судья с “милицейским свистком“ и две команды по 6 человек — “красные” и “белые”. На спинах у игроков номера, в руках необычные клюшки — длинные, легкие, с широким крюком почти под прямым углом. На льду — плотная черная резиновая “шайба”, увесистая и молниеносно скользящая по льду. Это — показательный матч, который провели студенты Института физкультуры. В Европе и Северной Америке канадский хоккей весьма популярен. Без сомнения, он может получить развитие и у нас в Советском Союзе».

Не впервые в стране делалась попытка ввести канадский хоккей. Первое упоминание о нем относится к 1927 году — в журнале «Известия физической культуры» была опубликована статья, рассказывавшая об этом виде спорта. Спустя три года была издана книга «Новые зимние спортивные игры» с описанием в ней хоккея с шайбой. В феврале 1932 года команда Москвы, составленная из мастеров по хоккею с мячом, легко выиграла встречу у команды германского рабочего спортивного союза «Фихте» со счетом 3:0. Журнал «Физкультура и спорт» охарактеризовал тогда новую игру так: «Она носит сугубо индивидуальный и примитивный характер, весьма бедна комбинациями и в этом смысле не выдерживает никакого сравнения с “бенди”. На вопрос, следует ли у нас культивировать канадский хоккей, можно ответить отрицательно».

…С чего вдруг решили устроить показательный матч по канадскому хоккею? Кому в голову пришла идея развивать этот вид спорта, совершенно новый для страны, давно играющей в пришедший в 20-е годы из Скандинавии хоккей с мячом, бенди?

В 1945 году руководство Советского государства приняло принципиальное решение о постепенном вхождении в состав международных федераций по различным видам спорта — прежде всего тем, которые входили в программы летних и зимних Олимпийских игр. Конечная цель — участие в Олимпиадах. Для этого следовало вступить в ряды Международного олимпийского комитета (МОК), а попасть в него было невозможно без членства в федерациях по видам спорта.

Председатель Всесоюзного комитета по делам физической культуры и спорту при Совете народных комиссаров СССР (с марта 1946 года при Совете министров СССР) Николай Романов получил от правительства поручение — определить виды спорта, на которые в первую очередь следовало обратить внимание. Для начала Романов вызвал возглавлявшего в его ведомстве отдел футбола и хоккея Сергея Савина и поручил ему проштудировать материалы, имеющие отношение к зимним Олимпиадам. Савин направил запросы в советские дипломатические представительства за рубежом и сам начал изучать иностранные журналы, в которых вылавливал крупицы необходимых сведений. (В МОК Советский Союз в то время не входил, бюллетеней из этой организации не получал.) Выяснилось, что наибольшей популярностью у зрителей и прессы, освещающей зимние Олимпиады, пользуется канадский хоккей. Вскоре на экземпляре савинского доклада появилась резолюция Романова: «Необходимо немедля ставить на русские рельсы этот канадский хоккей».

Савин стал искать тех, кто не понаслышке знал что-нибудь о канадском хоккее. В Москву в командировку приехал тогда из Риги известный футбольный арбитр Эдгар Клаве, бывший хоккеист, принимавший участие в Олимпиаде-36 и в чемпионатах мира. Клаве пригласил Савина в Ригу. «Едва я разместился в гостинице, — рассказывал Савин порталу offsport.ru, — как Клаве принес мне клюшку, перчатки, коньки, несколько шайб. На следующий день мне показали кадры довоенной кинохроники, где были запечатлены отдельные моменты чемпионата Латвии и нескольких международных встреч. А дня за два до моего отъезда Эдгар сделал мне самый дорогой подарок — принес переведенные с латышского на русский язык правила игры в канадский хоккей. Поверьте, ни к одной вещи я не относился так бережно, как к этим нескольким листкам, исписанным аккуратным почерком Клавса…»

Клюшку и шайбу, подаренные Клавсом, Сергей Савин долго хранил в своем кабинете в Спорткомитете и показывал всем посетителям как музейные экспонаты. Правила напечатали в виде брошюры и распространили по спортивным клубам и обществам для изучения.

Спортивные руководители решили проверить новую игру, провести эксперимент. Институту физкультуры поручили создать две команды и подготовить их к проведению показательного матча. Савин часто приезжал на тренировки, привозил фотографии и переводы статей из канадских, шведских, чехословацких газет и журналов. И вот в феврале 1946 года в полуфинальном матче розыгрыша Кубка СССР по хоккею с мячом встретились в Москве ЦДКА и «Динамо». Интерес к игре — огромный. Выиграли армейцы во главе с Всеволодом Бобровым, но зрители, которых время от времени по радио оповещали о том, что по завершении встречи состоится показательная игра в канадский хоккей, не расходились и увидели то, о чем на следующий день и написала газета «Советский спорт».

Через ознакомительные сборы-семинары по изучению канадского хоккея, организованные по инициативе Савина, прошли многие тренеры и судьи. Занимались по 6-8 часов в день. Изучали суть игры, теорию, практику и методику обучения.

«Если в комитете достаточно хорошо знали силу наших конькобежцев и лыжников и время, которое потребуется для их подготовки к зимним Олимпийским играм, то перспективы в хоккее с шайбой было трудно даже обсуждать, — писал в книге «Восхождение на Олимп» Николай Романов. — Надо было пробовать играть. Выяснять, что необходимо будет сделать, с чего начинать. Если начинать с освоения азов, уйдет много времени. Решили начинать сразу с проведения первенства СССР, а затем браться за развитие хоккея в стране, организовывать уже первенства городов и областей. В свое время мы примерно так же поступили, внедряя современное пятиборье и греблю».

Легко сказать — начинать сразу с чемпионата страны. С вершины пирамиды, основание которой достраивать на ходу. А как это сделать? Кто будет играть? Где взять соответствующую экипировку?

Тарасова командировали в Чехословакию. Посмотреть хоккей с шайбой. Дали денег на покупку образцов хоккейного инвентаря. В числе прочего Тарасов купил несколько клюшек. Привез. Делать решили сами. Для начала следовало разобрать на части образец. Разобрав же, поняли: такого дерева у нас нет. Можно было, конечно, для крепости «пятки» (то есть того места клюшки, где черенок переходит в крюк) использовать хорошую карельскую березу, но в разобранной клюшке обнаружили ильм. И Тарасов сказал: нужен только ильм. Дерево редкое, используется в строительстве и производстве дорогой мебели. Тарасов отправился на прием к заместителю наркома обороны — начальнику Главного управления тыла Красной армии Андрею Хрулёву. Где взять этот ильм, никто не знал. Один из помощников Хрулёва блеснул эрудицией: «С Дальнего Востока прежде для царской семьи привозили несколько кубометров ильма, мебель им делали». Тарасов попросил: «Узнайте, пожалуйста, может, там осталось? Нам и нужна-то ерунда для клюшек». Узнали, нашли, прислали.