Кампан (сборник) - игумен Варлаам

Он говорил совершенно искренне, безо всякого лукавства. Но ведь на то и друзья, чтобы не только брать, но и давать друг другу.

Марципановый человечек подробно рассказывал о своих семейных делах, понемногу полизывая шоколад. И мармеладный уже был тут как тут, ожидая, пока марципановый уйдёт или хотя бы остановится, – чтобы поговорить о своих делах и получить свою порцию шоколада. Но даже когда гости разговаривали между собой, добропорядочный хозяин, слушая их, чувствовал… как продолжает убывать его истончившаяся шоколадная оболочка. В чём же дело? Ведь в это время его никто не лизал!

Значит, думал шоколадный человечек, лежа на чужом диване, какой-то механизм внутри его подпитывается его же шоколадом. Вот те раз! А он-то полагал, что причины потерь только вовне…

– Надо закаляться, – советовал ему мармеладный друг, – обливаться холодной водой, бегать по морозцу. Низкие температуры сделают шоколад твёрдым, трудно слизываемым…

И шоколадный человечек начал закаляться! Выходил ранним утром в парк, бегал трусцой, махал руками, делал наклоны и круговые движения. Дома принимал холодный душ и ощущал, как крепнет его шоколадный организм. Но через две недели закалки начал вдруг чихать и кашлять и слёг с температурой. Пришлось пить горячий чай с малиновым вареньем, потеть под ватным одеялом и… наблюдать, как тает его вкуснейший и затвердевший было шоколад.

После болезни от шоколадного человечка, как от эскимо, осталась одна палочка. Он долго восстанавливался. С друзьями почти не общался, ходил как тень, но порой ощущал необыкновенную лёгкость и независимость. Он даже перестал думать о том, есть ли у него шоколад, сколько его и как его не терять. Ему вдруг стало очевидно, что сам он не способен нарастить шоколадный слой. А без него внутри одна прогорклость. И тогда…

Тогда шоколадный человечек сам пошёл к друзьям. Навестил уксусного человечка, выслушал его жалобы на тяготы уксусной жизни, иногда что-то незначительное говорил, понимая, что главное выслушать товарища, а не пыжиться над умным советом. Когда он закрыл за собой дверь, оставляя хозяина в менее кислом состоянии, то почувствовал, что его шоколадный слой не только не истончился, но, может, даже чуточку прибавился.

Возвращаясь от уксусного приятеля, встретил наш герой человечка горчичного и сразу же посетовал, что крыша дома местами превратилась в нечто похожее на дуршлаг. Горчичный, не жалуясь на свою горькую жизнь и друзей, пошёл вместе с ним, забрался на крышу и принялся за ремонт… Расставались они довольные друг другом, безо всяких потерь и взаимных претензий.

И опять шоколадный человечек почувствовал, что шоколаду в нём прибавилось. Или это ему только показалось?

Только разве это хорошо, когда у одних всё прибывает и прибывает, а другие ничего не получают? И тогда появлялся на пороге дома шоколадно-упитанного хозяина клюквенный человечек. Он очень любил кисленькое и совсем не любил шоколад. Однако к шоколадному человечку был неравнодушен.

– Как дела? Как здоровье? – сразу спрашивал он, не дожидаясь ответа. – Наверное, дружки твои замучили?..

– Нет, – бодро отвечал шоколадный человечек, – не…

– Да знаю я твоих дружков! – утверждал клюквенный человечек. – Ходят к тебе, донимают, а ты всех привечаешь, всех жалеешь… Ты вот скажи мне: ведь каждый рождается со своим вкусом, который остаётся на всю жизнь, так?

– Да, но…

– И не возражай! Уж если я люблю чай с лимоном и клюквенный морс, так мне хоть клубнику со сливками, хоть зефир в шоколаде подавай, всё равно слаще лимонного сока нет ничего.

Клюквенный человечек долго рассуждал о вкусах индивидуумов, иногда задавал вопросы, на которые сам же и отвечал. И шоколадный человечек, казалось бы, безо всякого повода опять начинал истончаться. Видимо, клюквенный приятель всё же незаметно пробовал вкусить горьковатой сладости, несмотря на заявление о любви к кисленькому.

Потом он ещё долго стоял в дверях, довольно улыбающийся, и всё норовил научить шоколадного, как отвадить друзей и не растрачиваться по пустякам. А тот, опустошённый, не знал, куда деваться от настойчивых поучений.

Зато после таких вот нежданных потерь случались и отрадные моменты, например встречи с карамельной барышней. Их отношения оставались дружескими и доверительными.

– Я хочу, чтобы ты не уставал, не доходил до изнеможения, – говорила карамельная барышня, видя в глазах шоколадного человечка затаённую печаль, которую старались не замечать его бодрые друзья.

– Спасибо, – благодарил он, ощущая, как от этих слов его шоколадный слой если не увеличивается, то становится твёрже. – Спасибо!..

– Мы теряем свои силы, когда надеемся только на себя, думая, что это только наши силы и мы вольны распоряжаться ими как хотим. А надо стараться достичь того, чтобы через нас действовал Сам Податель сил. И для этого свои силы надо истощить, чтобы не осталось даже мысли, что мы сами на что-то способны.

Да-да, несомненно, Податель!.. Почему же он всегда сомневается в Нём? Почему надеется на себя и пытается разными «техническими» приёмами восполнять шоколадный слой?.. Он же восполняется не нами, хотя и в зависимости от нашего внутреннего состояния.

Карамельная барышня сама порой ходила бледнее луны, но все друзья очень уважали её и любили поговорить с ней. Поэтому шоколадному человечку не удивительно было услышать эти слова именно от неё, несомненно имевшей личный опыт.

И возможность попытаться претворить услышанное в жизнь возникала незамедлительно.

…Приехала к нашему человечку шоколадная барышня.

– Наверное, я не вовремя… Хотела позвонить сначала, предупредить, да так вышло… – радостно улыбаясь, сказала она.

– Что теперь с тобой поделаешь, – по привычке вздохнул шоколадный человечек, предчувствуя значительную убыль шоколада, хотя и соглашаясь с необходимостью этого процесса. – Проходи, будем чай пить.

Гостья начала рассказывать, как нелегко ей живётся: все хотят с ней дружить, общаться, задают вопросы, на какие она ответов не знает, да и знать не может. А человечки всё льнут.

– Уж очень ты вкусная! – поставил диагноз хозяин дома. – Шоколадная вся! Вот к тебе и липнут, и лижут тебя, а ты убываешь понемногу. И на мужа и детей уже ничего не остаётся. Приходишь домой и начинаешь ругаться: то не так, это не по тебе…

Объяснял он без затруднений. Но при этом знал, как трудно самому что-либо изменить и убедить себя в пользе истончения.

– Что же делать? – спросила шоколадная гостья.

– Во-первых, всё же надо стараться ограничить ненужные контакты, – начал импровизировать шоколадный хозяин, не очень доверяя собственным словам. – На работе должны быть служебные отношения. Дружба дружбой, а служба службой.

– Как-то само так получается… Начинают рассказывать о своих личных делах, совета спрашивают… Им ведь совсем не с кем по-дружески поговорить. Я-то хоть с тобой могу поделиться…

«Что же ей посоветовать?» – напряжённо думал шоколадный человечек.

Так ничего и не придумав, шоколадный хозяин начал жалеть свою гостью. Ему очень хотелось утешить её. Та потихонечку полизывала его шоколад и успокаивалась. Уезжала она довольная, сияющая: пусть вопросов своих не разрешила, зато… хорошо посидели, вкусно!

Шоколад, конечно же, слегка истончился, но человечек не страдал от этого. Он ведь знал, на что идёт. А может, и убыло всего чуть-чуть как раз потому, что владелец не страдал, не беспокоился об убыли?..

Общаться с друзьями шоколадному человечку очень нравилось – возможно, это было единственное занятие, которому он отдавал душу и которое у него хорошо получалось. Возьмись он, к примеру, огород копать, так либо лопату сразу же сломает, либо вскопает кое-как, что и грядку нормальную сделать невозможно, не говоря уже об оставленных в земле корешках и сорняках. А если гвоздь попробует вбить… Тот обязательно или согнётся, или не в то место войдёт, или… палец долго будет напоминать человечку о его неудачном общении с молотком.

И всё же с общением тоже было не всё просто. Если толщина шоколадного слоя у человечка была близка к нулю (увы, случалось и такое), то гость начинал вызывать у хозяина раздражение, буквально выводить его из себя. Шоколадный человечек кричал, язвил, обзывался и попросту хамил.

– Что харю-то такую отрастил! – орал он, например, сдобному человечку.

Сдобный отвечал тоже совсем не «сдобно», и они, враждебно настроенные друг против друга, расходились с намерением как можно дольше не видеться.

Шоколадный человечек сам не понимал, почему так ведёт себя, ведь сдобный ему был вполне симпатичен. Некоторые человечки после такого общения отворачивались от него, не желая вступать с ним в контакт, который может обернуться конфликтом, или сухо здоровались при встрече.