Четырнадцать дней для Вероники (СИ) - Мусникова Наталья Алексеевна

- Господин инквизитор, не откажите? – подскочила к Тобиасу русоволосая девушка, хитро стреляющая глазами в стайку хихикающих неподалёку подруг.

Инквизитор отодвинул в сторону кубок, тщательно протёр руки дорогой салфеткой и вежливо улыбнулся:

- Танцевать с такой красавицей честь для меня.

Девица зарделась пуще прежнего, даже споткнулась от волнения, но не отступила, павой проплыла мимо подружек, глазами горделиво сверкнула, мол, смотрите, не только насмелилась пригласить, но ещё и танцевать с ним пойду, так-то!

- На что спорили?

Девушка со смесью испуга и смущения воззрилась на Тобиаса:

- Простите?

- Прощаю, - не стал метать громы и молнии инквизитор, - я слышал, как вы шептались и хихикали, даже по рукам ударили.

Красавица разрумянилась, потупилась на миг, а затем вскинула влажно заблестевшие глаза и пролепетала:

- Дарийка сказала, что, если я вас приглашу, то она мне плат цветами разошьёт, а коли вы согласитесь со мной танцевать, то ещё и сарафан бисером украсит.

- Значит придётся вашей подружке садиться за рукоделие.

Девушка звонко хихикнула, прикрыв ладошкой рот. Тобиас тоже улыбнулся, руку своей спутнице почтительно поцеловал, словно она была не обычной горожанкой, а знатной дамой с родословной длинной, как летний день. Грянула музыка и инквизитор повёл девушку в общем танце, бережно поддерживая под руку, кружа, покачивая, точно лёгкий челн на волнах. Красавица щебетала и смеялась, полностью отдавшись веселью и доверившись сильным рукам кавалера, она не знала, что перед внутренним взором Тобиаса витает сейчас совсем другое лицо, разгорячённое танцем, оживлённое и бесконечно дорогое.

День третий. Тобиас

Я кружил в вихре танца симпатичную девчонку, и мне всё сильнее казалось, что время каким-то непостижимым образом повернуло назад. Вероника тоже обожала танцы, старалась не пропускать ни одного танцевального вечера, которые так любили устраивать в нашем городке. Помню, как под каким-нибудь благовидным предлогом, а то и вовсе украдкой, через окно собственных покоев, я ускользал из замка и бегом бежал к одинокому домику, казавшемуся мне средоточием блаженства на земле. Вероника, как правило, уже ждала меня у калитки, мы обменивались горячим поцелуем и направлялись на танцы, а после них долго гуляли, частенько встречая рассвет под кронами деревьев или у говорливой речки. Я тряхнул головой, в очередной раз напоминая себе, что это всё уже в прошлом и назад не вернётся. И пусть теперь я точно знаю, где Вероника, это всё равно ничего не меняет. Во-первых, она так и не объяснила, почему тогда ушла, да и не похоже, чтобы она мечтала восстановить былые отношения. Во-вторых, она обвиняется в страшном преступлении, и мне нужно очень постараться, чтобы доказать её невиновность.

«Значит в невиновности Вероники ты уже не сомневаешься? – зазвенел в моей голове голос Эрика. – Забавно».

Я нахмурился, завертел головой по сторонам в поисках молодого дракона. Вопреки многочисленным легендам и преданиям, телепатией крылатое племя владело слабо, мыслями могли обмениваться только в зоне прямой видимости. А значит, этот паразит чешуйчатый вместо того, чтобы местных жителей опрашивать, на празднике расслабляется! И наверняка с какой-нибудь симпатичной девчонкой!

«Можно подумать, ты сам сейчас в тюрьме допрос ведьме устраиваешь», - фыркнул Эрик, благоразумно не показываясь мне на глаза.

«К твоему сведению, с Вероникой я уже говорил. И её вину в произошедшем я отнюдь не отрицаю, просто допускаю и то, что она может быть невиновна».

Музыка стихла, я легко коснулся губами ладошки своей партнёрши по танцам и проводил её к подругам, а сам отошёл к Элеасу, с отеческой улыбкой наблюдавшему за торжеством. Пожалуй, пора начинать то, ради чего это шумное гуляние и было затеяно, а с Эриком я лучше дома продолжу разговор, без посторонних ушей.

«Никогда не видел, как инквизитор открывает грань. Надеюсь, ты позволишь мне посмотреть на этот ритуал?»

Честно говоря, совершать магический ритуал в присутствии пусть и молодого и неопытного, но всё же дракона мне было неловко, да и наставники рекомендовали держаться подальше от драконов во время призыва, но не лишать же друга увлекательного зрелища из-за глупого смущения и толком не объясняемых суеверий!

«Если тебе это действительно интересно, то оставайся».

Я обменялся парой фраз с градоправителем, отошёл подальше от взволнованно загудевших горожан, закатал рукава и начал сначала тихо, а затем всё громче и громче читать слова древнего ритуала, тайны которого известны лишь некромантам да инквизиторам. Когда я выкрикнул последнюю фразу, по площади пронёсся резкий порыв холодного ветра, подкинул вверх сорванный с плеч пышногрудой молодайки яркий, искусно расшитый бисером плат. Что ж, цена призыва назначена, в этот раз (интересно, уж не присутствие ли молодого дракона тому причиной?) обойдёмся без кровавой жертвы. Я подхватил брошенный мне ветром к самым ногам плат, выхватил из ножен острый, матово-чёрный, поглощающий даже самый яркий свет кинжал и тремя резкими взмахами разрезал платок на куски. Одна часть рассыпалась чёрным пеплом, который подхватил ветер и тут же завертел, образуя воронку, в которую я бросил второй лоскут. Краски померкли, словно кто-то незримый затянул всё вокруг тёмно-серой газовой тканью, звуки пропали, остался лишь холод, тянущий ко мне липкие щупальца тумана, безмолвно вопрошающий: ну, кого позовёшь? Я развернул вручённый мне Элеасом список и принялся перечислять тщательно выведенные там имена. Туман вздрогнул, заволновался, пошёл волнами, словно море в шторм, а затем из его липких глубин начали появляться те, кого я звал. Мужчины и женщины, подростки и совсем маленькие, едва научившиеся стоять на ногах малыши покидали воронку, направляясь к застывшим, напряжённо наблюдающим за происходящим мужьям, жёнам, родителям. Я не слышал голосов, но точно знал, что вся площадь бурлила и шумела, звонкий смех перемежался бурными рыданиями, градом сыпались вопросы, на которые никто и не ждал ответов.

- А для себя ничего не попросишь? – дыхнул мне могильным холодом в лицо туман. – Для меня невозможного нет.

Опасный вопрос, можно даже сказать, роковой. Сколько неопытных инквизиторов и некромантов погибли, без сомнений соглашаясь на столь заманчивое предложение и не спрашивая цену своих, подчас сиюминутных, желаний! Я обольщаться на щедрые посулы не спешил, жизнь мне весьма наглядно успела показать, что бесплатный хворост чаще всего находится в костре.

- Какова-то плата будет?

Туман лениво колыхнулся, словно усмехнувшись:

- Молодой дракон. Он неопытен и полностью доверяет тебе. Отдай его мне, зачем тебе лишняя обуза? А я в благодарность дам тебе то, чего ты страстно желаешь.

Вероника, прекрасная и желанная, в пышном цветочном венке на густых кудрях, в полупрозрачном одеянии, подчёркивающем всю прелесть её фигуры, предстала предо мной, прильнула страстно, даря воспламеняющие кровь поцелуи. О, коварная бездна лучше меня понимала мои самые сокровенные мечты! Я точно знал, что если соглашусь с туманом, получу не только свою возлюбленную, наша с Вероникой история будет переписана, исчезнут долгие годы разлуки, сгинут в небытие горькие, отравляющие кровь слова, сказанные в минуту расставания. Мы будем счастливы, а цена этому счастью – жизнь моего друга. Я отстранился, отрывая от себя цепкие, словно побеги хмеля, руки сладостного призрака, усмехнулся жёстко:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Я друзьями не торгую.

- Ты готов пожертвовать любовью ради друга? – лениво прошелестел туман.

Вероника подалась ко мне, молитвенно прижав ладони к груди, из лучистых глаз потекли слёзы, нежное тело обвили, сдавили до кровоподтёков тяжёлые цепи, жадные языки пламени со всех сторон окружили чародейку, принялись лизать ступни, потянулись вверх. Пронзительный женский крик разорвал ставшую привычной тишину, в горле запершило от тяжёлого запаха горящей плоти.