НА ГРАНИЦЕ КОЛЬЦА - Russell D. Jones

Дед следовал за чужаком, стараясь не сокращать расстояние между собой и «добычей». Судя по повадкам незваного гостя, он способен распознать «хвост». Но и отрываться тоже не стоило. Пара часов слежки – и Обходчик получит информацию о подпольной организации беглецов. Если она есть.

В непредсказуемой толпе, которая понемногу просачивалась на эскалатор, проблематично соблюдать дистанцию. Когда чужак был внизу, Дед только-только встал на верхнюю ступеньку эскалатора. Теперь главное не упустить пришельца, а то ведь он неприметный, как карманник, и похож сразу на всех…

– Ой, дядя, привет! – раздалось справа.

Дед повернул голову – по соседнему эскалатору поднималась Варя в сопровождении задумчивой Златы.

– А ты куда? Подождёшь нас внизу? – прокричала племянница, радостно махая рукой.

Чужак обернулся на голос девушки. Обшарил взглядом вереницу пассажиров, выискивая «дядю». Возможно, он знал Стража Земных Границ в лицо. Или сработал инстинкт беглеца – чутьё, которое вырабатывается у тех, кто привык уходить от погони… Так или иначе, но чужак ловко ввинтился в толпу и моментально пропал из виду.

А Деду ещё предстояло спуститься, и как можно быстрее! Перепрыгнув через пару ступенек, он упёрся в сутулую спину молодого человека с затычками в ушах. Сумел обойти, благо справа стоял такой же не слишком широкий тип. И тоже в наушниках. Протиснувшись между меломанами, Дед преодолел ещё три ступеньки, после чего застрял намертво. Пожилая женщина, закутанная в шубу и самодовольство, никуда не спешила.

– Можно пройти? – нервно поинтересовался Обходчик.

Шуба неспешно оглянулась. Осмотрела его с ног до головы. Презрительно сморщилась на кожанку.

– Мы уже спустились, – сообщила она и медленно проследовала вперёд.

Когда Дед, словно сумасшедший, пролетел по переходу и выскочил в центральный зал «Краснопресненской», от обеих платформ отходили составы. В какую сторону направился чужак, определить было невозможно, ведь после материализации его тело состояло из земных клеток. И, разумеется, он не пользовался экстранормальными способностями. Не дурак же!

Дед постоял немного, пытаясь мысленно нащупать след. Потом сел на подъехавший поезд – и направился в сторону «Белорусской». Вызвал Беседника.

Приручённый дух явился быстро, но вёл себя заторможенно. Золотистые патлы уныло свисали с поникшей головы, а в васильковых очах затаилась бездонная печаль. Роскошный серый плащ утратил свою романтичность и выглядел антикварной тряпкой. Беседник явно был не в форме. Не мог смириться с постоянным обликом, которым его наградила Варя?

Увы, но сражение с Дедом обошлось духу Кольцевой слишком дорого: он не успел восстановиться. В его подлинном теле было столько прорех, что нечего и пытаться найти замаскированного чужака. Может быть, через пару недель или через месяц…

Отпустив измученного Беседника (не надо было его так наказывать, но и ему не стоило нападать на Злату!), Дед сделал полный круг, затем пересел на поезд противоположного направления. Обратился к ручным Держителям, но они ничего не заметили. Значит, чужак не выходил на их станциях. Или умел быть незаметным даже для Держителей.

Итак, этот бой проигран… Дед вышел на станции «Краснопресненская» и направился назад, на «Баррикадную», – к Злате и Варе, которые послушно поджидали его, сидя на самом краю длинной лавочки. Дед устало опустился рядом.

– А чего мы домой не едем? – спросила Варя, показывая на открывшиеся двери подъехавшего поезда.

Дед никак не отреагировал на её слова.

Злата тяжело вздохнула.

– Ты тоже теперь прогуливаешь? – поинтересовался Дед, мрачно взглянув на свою ученицу.

Варя хихикнула.

Злата вновь вздохнула. Она сидела, положив ногу на ногу и вцепившись одной рукой в свои коротко подстриженные волосы, как будто парик пыталась снять. Дед вспомнил, что означает такая поза: глубокое сомнение в правильности сделанного выбора.

– Я отвезла её на «Электрозаводскую», – объяснила Злата, глядя в пол. – Хотела на Держителе проверить.

– И как?

– Что-то было. Честно!

– Что?

– Она не рассказывает. Мне не рассказывает.

– Между прочим, говорить о присутствующем в третьем лице невежливо, – назидательно напомнила Варя.

Дед потёр лоб, пытаясь разгладить глубокие морщины.

– Знаешь, что мне не нравится? Вы оказались на эскалаторе именно в тот момент, когда там был я, – сказал он.

– Случайность, – заметила Злата.

– Тебе не кажется, что случайность удобная? – прошептал он, наклонившись к её уху.

– Удобная для кого?

– Для того, кого я выслеживал. Для чужака, который сегодня утром открыл лаз прямо на «Тушинскую» и за несколько часов наскрёб себе на полную материализацию. Заметь – часов! А вышел он на подвижную метку, которая прописана на всех Слоях. Очень такой надёжный якорёк.

Варя вытянула шею и ловила каждое слово, хотя мало что понимала. Но всё равно было интересно.

– Возвращаясь к случайностям, – продолжал Дед, и глаза его загорелись, словно две синие лампочки, – в последнее время их чересчур много.

Выпустив волосы, Злата начала терзать молнию своей куртки. Хотелось спросить, какие случайности он имеет в виду? Варя и Беседник? Глупый подвиг Кукуни? Что именно?!

Но если спросить, будет хуже.

– Ладно, – Дед повернулся к Варе. – Рассказывай, что там было, и что тебе сказали.

– Я расскажу! – заявила она. – Дома. Я в туалет хочу, и есть. Я устала! А дома расскажу. В обмен на вопросы. На три вопроса. То есть на три ответа. Обещаешь?

– Обещаю, – вид у Деда было чрезвычайно серьёзным. – Три ответа. На три вопроса. Обязательно. Клянусь! – и он встал со скамьи, поглядывая в сторону прибывающего поезда.

* * * 00:17 * * *

Место на сиденье освободилось весьма кстати: Крыбыс чувствовал, что ещё немного, и ноги откажут. А толпа была не настолько плотной, чтобы удержать его тело.

Проклятое тело – вспотело, устало! Тело реагировало на страх, и это нормально. Но Крыбыса раздражали естественные физиологические процессы, которые сложно контролировать. Противно, когда инстинкты берут верх, особенно, если считаешь себя повелителем материи.

Он сам создал это тело. Оно обязано подчиняться! Но стоило вспомнить глаза Обходчика – и нижняя челюсть начала предательски дрожать.

Как назло, сиденья в вагоне располагались так, что спрятаться было невозможно. Крыбыс опустил голову, скрестил руки на груди и попытался притвориться спящим, но не получалось.

Главное, чтобы не приняли за больного. В толпе должны бояться заразных людей. Теоретически.

Он не знал, какое поведение здесь считается нормальным, а за какое выгоняют из вагона. А если кто-нибудь вызовет стражей порядка? Что тогда делать – без документов и без знания элементарных правил поведения?

Предательская память вновь вернула беглеца к тому моменту, когда он оглянулся на девичий голосок, а потом поймал взгляд человека, стоящего на верхних ступеньках движущейся лестницы… эскалатора, как его здесь называли. Тяжёлый, замораживающий, невыносимо пронзительный взгляд, в котором Крыбыс прочитал свою дальнейшую судьбу.

Ему повезло, что Обходчик не смог сдержаться и выдал себя. Повезло? Сомнительная удача: без убежища и помощи Крыбыс легко проиграет. Если попробует воспользоваться способностями – тут же выдаст себя. Если сохранит полную нейтральность – погибнет.

Так что – кто знает! – возможно, «просчёт» Обходчика входит в тактику запугивания. Пусть загнанный зверёк трясётся от ужаса, вспоминая! Пусть знает, что не будет ни торга, ни жалости!

Обходчики защищают своё мироздание от незваных гостей. Иногда и от званых тоже. Граница – превыше всего.

Чем дальше на Периферию, тем условнее гостеприимство. Земля так и вовсе считалась закрытой, пока один рьяный сторонник бесконечной экспансии не проложил сюда лаз и не наставил меток.

В мирах поближе к центру всегда можно договориться, найти общину иммигрантов, купить местечко в убежище. Правда, и спрятаться там сложнее. Но зато нет сторожевых псов, готовых без малейших сомнений разорвать чужака на куски…

Поезд сделал несколько кругов по Кольцевой, пока Крыбыс приходил в себя, успокаивал заражённое страхом тело и пытался составить план. Вариантов два: остаться на Земле или искать другой мир, такой же отсталый и непопулярный среди туристов.

Возвращаться было некуда: из родного мира изгнали, а тот, что стал второй родиной, теперь закрыт. Навечно. Для всех. Ни внутрь, ни наружу.

«Пожалуй, не стоило продавать им ту штуку», – подумал Крыбыс. – «Но кто же знал, что они захотят эволюционировать сразу и всем скопом, без промежуточных этапов? Всей планетой уварились до общего разума… А мне теперь отдувайся! И почему я должен отвечать за то, что они сделали? Их ведь никто не заставлял! Я просто выполнил заказ…»