Шанс Гидеона - Памела Кент

– Значит, они могли бы что-то сделать для молодой пары… помочь им стать на ноги! – под влиянием порыва предположила Ким. – А вдруг он окажется хорошим художником, и вы еще будете гордиться им в один прекрасный день! По крайней мере, ваша внучка выходит замуж… или хочет выйти замуж… потому что она любит молодого человека, а не из-за семейных раздоров…

Ким замолчала, поняв, что, возможно, была не слишком осторожна, а миссис Фейбер в своем кресле, казалось, окаменела.

– Мисс Ловатт, – произнесла она тоном, в котором безошибочно угадывался упрек, – моей внучке только семнадцать, родители имеют право запрещать дочери все, что угодно до тех пор, пока ей не исполнится двадцать один. По линии моей семьи такое поведение никогда не было бы одобрено, и среди множества лиц, породнившихся с нами, которыми мы можем гордиться, были политики, судья Верховного суда, который женился на моей сестре и увез ее в Бомбей, воины и создатели империи, а также члены титулованных семей, но никогда не было ни одного художника, потому что люди этого сорта почти всегда выходцы из низов и не более вхожи в наш круг, чем люди, связанные со сценой. Даже поэт, проникший в семью, вызвал бы немалое неудовольствие, хотя, естественно, мы все восхищаемся произведениями Киплинга и Теннисона и, конечно, дорогого мистера Браунинга.

Ким сдалась, а когда узнала, что ее услуги в этот день больше не понадобятся, отправилась на очередную прогулку, во время которой встретила Роберта Дункана, возвращавшегося домой за рулем фургона. Ему захотелось подвезти ее, и он уже собрался отправить ее собак в кузов к своим собственным – черному красавцу Лабрадору и терьеру по кличке Киппс, но Ким предпочла пройтись, кроме того, она сомневалась, что Джессика поладит с Киппсом, даже если она не спустит собаку с колен, поэтому пришлось отказаться от предложения, и у Дункана был разочарованный вид.

– Как-нибудь в другой раз, – сказал он. – Я мог бы покатать вас, когда вы оставите собак дома. Мы выпили бы где-нибудь чаю… – при этой мысли его лицо оживилось, – или даже пообедали. Когда у вас выходной?

Ким пришлось признаться, что этот вопрос она еще не выяснила.

– Вам положен выходной раз в неделю. Нельзя же быть все время на побегушках у этой старушенции.

Ким расхохоталась.

– С тех пор, как я приехала в Мертон-Холл, я ни разу и полдня не проработала. Миссис Фейбер часто заводит разговор о своих мемуарах, но, видимо, она не способна сосредоточиться, чтобы начать работу. Или, возможно, она вообще не привыкла концентрировать свое внимание на чем-либо…

– Кроме себя, – добавил Боб, поджав губы. – Ей это очень хорошо удается, вы заметили?

– Мне кажется, это происходит оттого, что она предоставлена самой себе. Сын не слишком много уделяет ей времени.

– А дочь так просто удрала. Вы, кажется, еще не видели Нериссу? Вам станет ее немного жаль, когда вы с ней познакомитесь.

– Сейчас у нее неприятности с дочкой…

– С Ферн? – невозмутимо спросил он. – Характером она в отца, а внешность у нее от матери. Для Гидеона она свет в окошке.

– В самом деле? – неожиданно заинтересовалась Ким. – Не знала этого.

Но во время разговора с мистером Фейбером она поняла, что он очень гордится своей племянницей.

Послышался стук копыт по хорошо укатанной дороге, и к ним подъехала всадница на великолепном чалом скакуне. Ким показалось, что у нее не особенно привлекательная внешность, но всадница была, безусловно, молода и в седле держалась превосходно. А еще она была одета по всем правилам для верховой езды – котелок и безукоризненный шарф, хотя собиралась только дать поразмяться лошади, а вовсе не участвовать в охоте.

– Привет, – слегка протяжно сказала незнакомка, подъезжая к ним ближе.

Темные глаза с интересом осмотрели Ким, это были, безусловно, очень заметные глаза. В них как будто светились крошечные зеленоватые огоньки. Очень умеренная косметика в основном подчеркивала глаза, и казалось, они действительно притягивают к себе, как магнит. У нее была хорошая кожа, строго поджатые губы, отличная фигура.

– Добрый день, миссис Флеминг, – приветствовал ее Дункан. – Вы знакомы с мисс Ловатт?

– Нет. – Миссис Флеминг кивнула девушке с высоты. – Хотя, конечно же, слышала о вас. Новости в Мертоне расходятся молниеносно. Вы здесь, чтобы помочь миссис Фейбер облегчить ее душу… мемуары, кажется? Надеюсь, вы не умрете от скуки к тому времени, как доберетесь до последней главы.

– Думаю, что нет, – ответила Ким. Интуиция подсказывала быть очень осторожной с этой женщиной, чей взгляд ей совсем не понравился. – Как бы там ни было, я здесь выполняю работу.

– Конечно, – согласилась миссис Флеминг. – А работа – это работа, не правда ли? Хорошо, если за нее прилично платят, и плохо, если нет. Миссис Фейбер может себе позволить быть щедрой, поэтому я не дала бы ей скупиться в отношении вас.

– Меня совершенно удовлетворяет договоренность, которая была достигнута перед моим отъездом из Лондона, – натянуто сказала Ким.

Тонкие брови всадницы приподнялись дугой.

– О, так вы, оказывается, приехали из Лондона? Наверное, будете скучать по магазинам и ярким огням?

– Думаю, что нет.

Миссис Флеминг повернулась к Бобу Дункану.

– Кстати, Боб, ты должен заглянуть ко мне как-нибудь на коктейль. Мне не нравится, когда друзья забывают обо мне. Хватит того, что Гидеон возвращается к вам только на выходные, но ведь ты всегда здесь. Обязательно приезжай в Фэллоу-филд. Как насчет завтрашнего вечера?

– Буду очень рад, – ответил Боб.

– Превосходно. Жду тебя около шести.

Она повернула лошадь и помахала Ким рукой в перчатке.

– До свидания, мисс Ловатт. Не перетруждайтесь на работе!

Прозвучала ли в последнем шутливом пожелании насмешливая нотка, легкая колкость? Ким раздумывала над этим, глядя вслед удалявшейся всаднице. Миссис Флеминг красиво держалась в седле – прямо, расправив плечи, котелок был сдвинут на бок ровно настолько, насколько нужно, – звон копыт по скованной морозцем деревенской дороге отдавался высокомерным эхом, заставлявшим Ким отчего-то хмуриться.

Боб улыбнулся ей, и она тут же позабыла о всяком высокомерии.

– Моника – что надо… Моника Флеминг. Она дружит с Гидеоном, и они вдвоем… владеют практически всем Мертоном и еще большим куском окрестностей, – сказал он. – Она живет в поместье Фэллоу-филд, в четырех милях отсюда. Нет необходимости говорить, что она вдова.

«И дружит с Гидеоном», мысленно повторила Ким. Что ж, к ней это не имеет никакого отношения!

Начало темнеть, и она решила повернуть к дому. Попрощалась с Дунканом, который с сожалением глядел ей вслед, и переступила порог Мертон-Холла, как раз когда Пиблз, дворецкий, разводил огонь в каминах, задернув на окнах длинные бархатные шторы. Так же, как накануне, Ким выпила чаю в библиотеке в компании собак.