Леди-палач (СИ) - Праздничная Даная

Но наступил вечер, а страшных галлюцинаций у разбойников не наблюдалось. Зато очнулся Юстиан, съел кашу и уснул. Так, союзники у меня ещё те подобрались. Буду рассчитывать на свой ум. Но толи я считать не умею, толи ум свой переоценила — план так и не появился.

Дора подошла ко мне ночью:

— Алисия, вам не страшно?

У меня даже челюсть немного отвисла:

— А может быть не страшно в таких условиях?

— Просто, ты хорошо держишься. Предлагаю держаться вместе. Понимаешь, мужчин и женщин скорее всего будут покупать разные люди. Ну, я так думаю. И если мы окажемся у одного хозяина, давай помогать друг другу.

Я кивнула. А что? Не говорить же, что собираюсь сделать ноги ещё до продажи. А такое соглашение не требовало от меня ничего, и по сути было запасным вариантом. Вдруг не смогу ничего придумать.

Юстиан снова очнулся, и Дора отошла, позволив нам поговорить. Всё-таки не лишена была такта моя новая знакомая. Юст был очень бледный. Мне захотелось как-то взбодрить парня, пусть даже это было и жестко:

— Дружище, а скажи, ты меня вообще защищать планируешь? И сколько у тебя до этого было клиентов? Хоть кто-то из них выжил?

Юстиан приподнялся на локтях, выпил приготовленной воды и тихо сказал:

— Не было у меня клиентов. Я только академию закончил. Спасу тебя. Свою жизнь положу, но тебя к жениху доставлю.

— Я тебе дам — положу. Тоже мне ложитель. Давай очухивайся и будем спасаться вместе. И не переживай, ты не в чем не виноват. У них там всё на поток поставлено на этой полянке. — Почему-то от признаний некроманта стало жутко стыдно за свои вопросы, а вот злости на неопытного сопровождающего не появилось. Хотя что-то подсказывает мне, что папе насчет опыта Юстиан наврал.

— Ал, наш секрет не объявлялся?

Мне сразу стало понятно, о чем он:

— Нет, пока ни слуху, ни духу.

Мы замолчали, говорить мне было морально сложно, а некроманту — физически.

Звезды сияли на темном небе. Небесным светилам не было дела до несчастных пленников. Сверчки исполняли свои музыкальные композиции. А в моей душе нарастала паника. Как будто в противовес царившей тишине, мне хотелось закричать. И были на то веские причины, целые три.

Первая причина — разговор разбойников, в котором сообщалось, что уже завтра мы начнем свой путь на невольничий рынок. Вторая — это наличие тех самых разбойников, которые остались сторожить пленников. Признаюсь, была у меня шальная надежда, что охрана устанет и уйдет спать, оставив парочку дозорных. Но одних разбойников сменили другие, бодрые и отдохнувшие. Третья же причина — пропавший конь. И даже не знаю, что меня больше волновало: судьба Геро или то, что он мог просто бросить нас, это в своем роде предательство.

Вдруг я почувствовала, что теплая мужская рука слегка сжала мою ладошку. Это что же, мой некромант не спит, или даже во сне пытается поддержать меня? Юст спал. Но мою руку из своей не выпускал. Ну и пусть. Если ему так спокойней, то пусть. Возможно через несколько дней рядом не останется никого близкого и знакомого. Глаза наполнились слезами.

Придется признаться самой себе, что до этого момента я воспринимала всё происходящее, как нечто не реальное, как игру, которую можно в любой момент прекратить. Но сколько сейчас не кричи: «Я не играю!» — это, к сожалению, не поможет.

— Все будет хорошо. Не плачь. — Тихий голос некроманта заставил меня вздрогнуть.

— Дора предложила мне держаться с ней рядом. — Зачем-то поделилась я. Наверное, чтобы не говорить о своих чувствах.

— Неплохая идея. Мы попытаемся сбежать до рынка невольников, но на всякий случай нужно иметь запасной план.

Ага, ещё бы основной план был. Никаких идей за целый день так и не появилось. Но вслух я, собравшись с силами, произнесла:

— Я так и подумала, поэтому согласилась.

Наконец сон пришел ко мне. Перед тем как отправиться в страну грез, я подумала, что так и не забрала руку у некроманта. Хотя какая разница, мне и самой так спокойней.

Утро. Солнышко неуверенно заглянуло в наши лица. Вокруг царило оживление. Разбойники таскали тюки. Неожиданно принесли еду. Ого, какая щедрость. Хотя, разумно — подохнем в дороге и денег никто не получит.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

А что-то мне подсказывает, что лошадей нам не выдадут. Кашу ели молча я, Юст и Дора. Захотелось разрядить обстановку:

— Я становлюсь поклонницей ночевок под открытым небом.

Некромант хмыкнул. А Дора даже пошутила в ответ:

— А что? Прекрасная возможность воссоединится с природой.

Плошки были собраны и убраны. Разбойники забегали ещё быстрее. Ажиотаж передался и пленникам. Мы почему-то вместо того, чтоб насладиться возможностью посидеть и полежать, начали то и дело вскакивать на ноги.

Волхв подошел к «загону» и потребовал, чтоб я вышла к нему. Он нанес на мое лицо новую порцию вонючей жижи. Да, повезло же некроманту путешествовать рядом со мной.

Вдруг в лагере наступило затишье. Нам принесли воды и предупредили, что нужно справить естественные потребности. Спасибо, что хоть нас с Дорой сопроводили до кустиков, мужчинам предложили оправится прям на месте нашей ночевки.

Мне в какой-то момент показалось, что и отсутствие приборов, и такие дикие условия гигиенические — всё это сделано, чтобы сломать нас, заставить потерять человеческое достоинство.

Глава 7

Дорога была долгой, но какой-то не запоминающейся. Мы шли три дня. Три одинаковых серых мучительных дня. Каждое утро нам давали попить и поесть, у нас было немного времени для естественных нужд. Потом переход, который длился до обеденного перерыва, когда мы получали воду и полчаса времени на отдых и снова-таки возможность отлучиться в кустик. Вечером каша, вода и сон. Вечером отходить от группы даже по естественным нуждам было запрещено, что становилось мучением и моральным дискомфортом для всех. Ноги к концу дня ныли беспощадно, да и не только ноги, казалось, каждая клеточка в моем организме хотела показать свое несогласие с таким графиком, через боль. К концу третьего дня я мечтала увидеть город и рынок невольников. Стыдно признаться, но боль и усталость вытеснили из моей головы все моральные стенание по поводу свободы.

И вот наконец-то показались городские стены. С облегчением выдохнули не только пленники, но и разбойники. Похоже, им тоже не доставляли удовольствия эти длительные пешие прогулки.

Рынок невольников представляет собой торговую площадь, окруженную зданиями, похожими на огромные сараи. Один из таких «сараев» выделили нам. Первой радостью стало наличие уборной комнаты. И пленников даже в неё спокойно пускали, свою роль сыграло отсутствие окон в этом стратегическом помещении. Вторым радостным открытием стал ужин. Это была мясная похлебка, конечно, в тарелках для пленников мяса не нашлось, но бульон и овощи, которые в нем плавали, были очень вкусными. Нам даже дали ложки. Вот это щедрость! Говорят-же, чтобы научиться что-то ценить, нужно это потерять. Третьим и самым странным бонусом стала горячая ванна с утра. После которой нам вручили чистую одежду. У мужчин это были штаны из дешевой ткани, торс должен был быть открытым, чтобы покупатели могли оценить мышцы. Я вот оценила торс некроманта. Несмотря на то, что парень не имел огромных мускулов, каждая мышца была прорисована четко.

Нам с Дорой выдали нечто больше похожее на нижнее белье. Короткая маечка и шортики. Все это плотно облепило мое тело. Дора глянула на меня и присвистнула.

— А ты красавица, и синяк от этой вонючей дряни прошел.

Действительно, после ванны выяснилось, что изъян в товаре устранен. Правы были бандиты, когда говорили, что с синяком Волхв справится.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мы вышли из комнаты, где умывались и переодевались. В помещении наступило молчание. Юст, как и все парни, смотрел не отрывая глаз. Кто-то из разбойников присвистнул и тут же добавил:

— Ну на этой мы золотишка подзаработаем не мало.

Юстиан подошел и сказал:

— Ты очень красива, Ал. Сейчас нас поведут на торговую площадку, после продажи я найду тебя. Просто продержись до моего прихода. Я клянусь, что не оставлю тебя.