Не зная отдыха и сна - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой"

Орки в разговоре не участвовали.

Утром Ромс исчез из подземелья. Орк со сломанным клыком толкнул Фому.

– Люд ушел, Шаман. – сообщил он Фоме, который не спал и все видел, только притворялся спящим. – Сдается мне, он стражу на нас наведет.

– Не наведет, – ответил Фома и встал. Сходил в правую пещеру и справил нужду. Доел холодную курицу и запил водой. Делать было нечего и он улегся на тюфяк.

В полдень пришел Ромс с корзиной. Поставил ее на пол и сел рядом с Фомой.

– Так какая работа, Шаман? – спросил он.

– Работа простая, – повернул к нему клыкастое лицо орк. – Мне нужно знать, кто здесь богатый, и с кого можно вытрясти монеты.

– Вытрясти-то можно, – подумав ответил Ромс. – Только как ты выйдешь. Там хватают всех орков подряд. Сейчас орки потянулись из города. У ворот идут настоящие бои. Шум знатный стоит.

– Об этом не беспокойся. Сможешь ночью показать и сопроводить меня?

Человек посидел в раздумьях.

– Да, и спасибо, что не сдал нас, – произнес Фома. – Получишь сверх платы шесть золотых. Ромс вскинул голову.

– Серьезно? – переспросил он полный удивления.

– Вполне. За то, что не жадный и умный.

– Тогда так, – сказал Ромс. – Я пойду впереди, ты иди следом, если тебя схватят, я не причем.

– Договорились, – ответил Фома и стал поедать принесенную человеком снедь.

Ночью они вышли из подвала. Фома протянул старухе золотую корону и та удивленно хмыкнув, ушла себе за занавеску. Оттуда пробурчала:

– Ты, убогий, далеко не уйдешь. Вас, лягушек болотных, ищут по всему городу. Не вернешься, я твоих дружков продам.

– Хорошо, так и сделай, – спокойно произнес Фома и вышел вслед за человеком. Бабка кряхтя пошла закрывать за ними дверь.

На выходе Фома ушел вскрыт и последовал за Ромсом. Тот оглянулся и, не найдя орка, пожал плечами. Потом пошел по улице изображая пьяного. Навстречу им шел патруль из пяти стражников с фонарем в руках. Приблизившись к человеку, посвятили фонарем и пошли мимо. По всему городу сновали патрули. Но Ромс изображая пьяного спокойно шел себе и шел, за ним прячась следовал Фома. У каменного дома с высоким забором Ромс остановился и, прижавшись к глиняной стене, тихо спросил:

– Шаман ты здесь?

– Здесь, – раздалось рядом с ним справа и человек от неожиданности подпрыгнул, ухватился рукой за грудь и проворчал:

– Ты не пугай так больше. Это дом ростовщика. Охрана три пса и два амбала. На доме охранное заклятие. Дальше ты уже сам… Тебя ждать или без меня вернешься?

– Жди, может нужно будет помочь вскрыть сундук. Сможешь?

– Если не будет защитного заклятия, смогу, – прошептал Ромс.

– Тогда стой здесь, чтобы я тебя не искал.

В месте, где был расположен дом ростовщика, царила темень. Дом стоял отдельно, к нему вела дорога с двух сторон обсаженная тополями. Ромс, понимая, что его не видят, уселся прямо на землю.

Фома обошел забор в два человеческих роста сложенный из камней и облепленный глиной. Нашел удобное место и быстро забрался наверх. Он давно применил ночное зрение.

Двор был обширный. Часть его занимал фруктовый сад. Со своего места Фома видел, что у высокого крыльца лежали три волкодава. Такие и орка разорвут в два счета. Человек его не видит, но эти псы учуют. Фома достал спрятанный амулет духов. Сел и настроился на транс. Вскоре он почувствовал вокруг себя движение. Это зашевелились духи заточенные в амулет. Они жаждали вырваться из плена и готовы были сделать все, что прикажет пленивший их колдун. «Один» – считал Фома, вот уже два и наконец появился третий. Орк указал на псов и отпустил их. Три невидимых простым глазом сущности устремились к спящим псам. Фома видел как они втянулись в тела и тут же устремились вверх к ночному небу. Там их ждал покой. Они уходили за грань.

Псы продолжали лежать в прежних позах, но Фома знал, они уже были мертвы. Он спустился со стены и прошел к крыльцу. Оглядел магическим зрением дом и увидел нити защитного заклятия простенького и запитанного на амулет под половицами крыльца. Фома сплел нити и подсоединил себя к амулету. Создал заклинание поглощения и поглотил всю энергию амулета. Магический запас его немного возрос. Теперь можно входить в дом. Фома приметил открытое окошко на втором этаже и по выступам стены стал взбираться к нему. Вскоре он проник в дом. Остановился и прислушался. Его чувства говорили, что наверху в спальне двое и двое человек внизу. Он внутренним взором тщательно обследовал коридор, в котором находился, и не найдя ловушек двинулся вниз.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Первого охранника он обнаружил спящим у лестницы наверх. Протянул руку и нажал на точку справа на шее. Охранник перестал храпеть и опустил голову на грудь. Второго он нашел на кухне, тот уснул не доев пирог. Этот тоже был тихо обезврежен.

Разобравшись с охранной, Фома поднялся наверх. В спальне спал толстяк лет пятидесяти в ночном колпаке, а рядом лежала на боку молодая девушка в ночной рубахе, закинув ногу на толстяка. Ее волосы разметались по подушке. Фома осторожно ухватил девушку за шею, та встрепенулась и обмякла. Под подушкой толстяка лежал магический предмет. Его Фома достал не потревожив сон ростовщика. Это оказался амулет с огненной стрелой. Фома спрятал его в карман куртки. Затем потряс толстяка.

Ростовщик замычал и отмахнулся рукой, но сильный рывок скинул его на пол. Упав, хозяин дома охнул и выругался. Хотел подняться, но неведомая сила придавила его голову к полу. Он хотел закричать, но что-то сильно ударило его по открытому рту, заставив захлебнуться криком. Затем сильнейшая боль скрутила все его тело. Он стонал, мычал, но не мог избавиться от нее. Затем боль ослабла и ростовщик услышал шепот:

– Мне нужно пятьсот золотых монет. Отдай их мне и боль пройдет.

Ростовщик замычал и вновь сильнейшая боль стала властвовать в его теле. Теперь это продолжалось дольше. Ростовщик не выдержал и почувствовал как по ногам потекла горячая струя. Боль спала.

– Ты все равно отдашь мне свои деньги, – услышал он шепот в ухе. – Ты хочешь почувствовать боль вновь?

И опять он был погружен в безумие боли. Сколько это продолжалось он не знал, но готов был отдать все что имел, лишь бы не чувствовать этой боли. Когда спазмы прошли, он прохрипел:

– Я отдам деньги, отдам все что захочешь, только не мучай меня.

– Где они?

– Здесь… В моей спальне… Дай добраться.

– Ползи!

Следуя приказу ростовщик пополз к стене. Фома проследил взглядом куда он полз и обнаружил в стене скрытую дверку. Но дверка не простая, с секретом. Рядом с ней был люк. «Удрать хочет паршивец.» – ухмыльнулся Фома и снова боль накрыла ростовщика.

– Удрать не получится. Где деньги? – ростовщик вздрогнул от зловещего шепота, как от удара хлыстом. Этот голос наводил на него ужас, с которым он не мог бороться. За этим тихим спокойным голосом следовала боль. Как он ее боялся! Это он не мог передать.

– Следующий раз у тебя навсегда откажут ноги и ты останешься калекой, а я все равно получу свои деньги.

Он поверил и пополз в другую сторону. Дополз до кровати и прошептал:

– Они в матраце.

Ростовщик видел как взметнулось одеяло. Как упала девушка на пол и осталась там лежать. Как появился нож. Вспорол матрац и появились кошели с золотом.

Это был его неприкосновенный запас. Тысяча золотых корон, которые он держал у своего сердца. Они доставляли ему покой и тихую радость. Грели его душу, он никогда бы не расстался с этим золотом, но терпеть боль, он больше не мог. Его сознание было полно ужаса и безумного страха. Невидимка не оставил ему шансов. Кошели исчезали один за другим. Затем он почувствовал дыхание на своей щеке вздрогнул и впал в беспамятство.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Фома перепрыгнул через забор и тихо свистнул. Тут же появился Ромс.

– Ну что? Не получилось? – шепотом спросил он.

– Все нормально, человек, возвращаемся, – Ромс недоверчиво посмотрел на орка, но спорить не стал.

– Сейчас возвращаться опасно, – прошептал он, – патрули хватают всех кого заметят и тащат в казармы. Что делать будем? Оставаться здесь тоже нельзя, нас с рассветом заметят.