Местоположение, или Новый разговор Разочарованного со своим Ба - Константин Маркович Поповский

есть те, которые «против». Затем я суммирую и то, и другое и получаю результат. Допустим: шесть мнений за то, что принц Гамлет убил короля в состоянии аффекта, и три за то, что он убил его расчетливо, то есть, надеясь на выгоду. Среднее арифметическое этих мнений составит четыре с половиной, что указывает на то, что первое мнение ближе к истине, чем второе.

Секретарь: Просто невероятно.

Первый следователь: А, главное, как нельзя более убедительно. (Отдавая тетрадь секретарю). Давай-ка теперь подпишем.

Секретарь садится за конторку.

Пиши. «Следствие по делу о смерти принца Гамлета и других»… Нет, погоди. Это не пойдет. Напишем лучше так. «Следствие по делу о смерти принца Г.» Чтобы посторонний глаз не сразу мог разобрать, что к чему. Упаси Бог, попадет не в те руки. Раструбят во все концы.

В то время, когда Секретарь подписывает тетрадь, появляется Второй следователь. В руках у него – стопка бумаг.

Во время следующего диалога, Секретарь, забрав часть бумаг, уходит.

(Второму следователю). А я-то, было, грешным делом, подумал, что вы уже не придете… Ну, что? Есть какие-нибудь новости?

Второй следователь: Есть одна, если вы еще не слыхали. (Усаживаясь за стол). Королевский врач дал деру. Его видели садящимся на корабль, который отплывал во Францию. Теперь ищи-свищи.

Первый следователь: Да, что вы говорите? (Не сразу, задумчиво). А новость хоть куда. Его сиятельство останутся довольны.

Второй следователь (раскладывая бумаги): Довольны? Чем же это?

Первый следователь: Тем, что тайное стало явным… Раз человек бежит, значит, совесть его не чиста. А раз она не чиста, значит, ему есть, что скрывать. А раз ему есть, что скрывать, то он, как водится, и скрывает.

Второй следователь: Жаль только, что мы не знаем, что именно.

Первый следователь: Мы-то, конечно, нет. (Понизив голос). Но вот, что касается их сиятельства, то тут бы я не зарекался… Что это у вас?

Второй следователь: Список тех, кого требуется допросить.

Первый следователь: Но какой большой!.. Дайте-ка взглянуть. (Забрав список, читает). Рейнальдо, слуга покойного Полония… Так. Азалия, фрейлина… Актеры… (Второму следователю). Зачем тут актеры?

Второй следователь: По слухам, они были в приятельских отношениях с принцем Гамлетом. За ними уже послали.

Первый следователь: Было бы гораздо лучше, если бы он поддерживал отношения с церковными певчими. (Бормочет, читая). Господин Корнелий… Господин Вольтиманд… Офицеры Бернардо и Марцелл… Девица Маргрет… Против этого имени стоит большой восклицательный знак. Как это понимать?

Второй следователь: Так, что эту птичку хотели допросить их сиятельство. Лично.

Первый следователь: Не знаете, за что такая честь?

Второй следователь: Точно сказать не могу, но, кажется, дело идет об этом сумасшедшем итальянце, который вчера стращал нас историями про призраков. Они знакомы.

Первый следователь: Его зовут Горацио. Он действительно итальянец. Но сколько я могу судить, он себе на уме, но далеко не сумасшедший.

Второй следователь: Сумасшедший он или нет, но после его рассказа мне всю ночь мерещилось черти что.

Первый следователь: Что, если не секрет?

Второй следователь (уклончиво): Я не хотел бы даже вспоминать.

Первый следователь: Вот видите… Нет, он не сумасшедший. В нем чувствуется расчет и умысел. (Понизив голос). Представьте себе, что будет, если его историю станут пересказывать по кабакам и рынкам? У кого будет от этого болеть голова?..

Второй следователь молча смотрит на Первого.

Ага?.. Вот то-то же.

Второй следователь (косясь на дверь): Но как же их сиятельство?

Первый следователь: О, тут не беспокойтесь. С его-то головой он найдет выход хоть из Преисподней.

Второй следователь: Не сомневаюсь. (Негромко). Только, может, лучше… (Красноречивый жест). Раз, и готово…

Первый следователь (посмотрев на Второго следователя, не сразу): Зачем же торопиться? (Возвращается к бумагам).

Короткая пауза.

Слуга (появляясь на пороге): К вам какая-то дама.

Первый следователь (меланхолично, не отрываясь от бумаг): Вопрос в том, сынок, – какая именно.

Слуга: Довольно полненькая, чтобы не сказать больше.

Первый следователь: Запомни, сынок, на языке юриспруденции это называется «особые приметы». (Отрываясь от бумаг). Что ей нужно?

Слуга: Она не говорит.

Первый следователь: Не говорит или не хочет говорить? (Второму следователю). Тут есть нюанс, мне кажется.

Второй следователь: Если вы подвергните ее допросу с пристрастием, то уверяю вас, она заговорит так, что будет уже не остановить.

Первый следователь: Я предпочел бы действовать убеждением.

Второй следователь: А я чем? (Слуге). Кто она?

Слуга: Она не пожелала назвать свое имя, милорд.

Первый следователь: Так она еще и безымянна. (Второму следователю). Что у нас есть о безымянных дамах, коллега?

Второй следователь: Немного. Лицо безымянное не может быть ни свидетелем обвинения, ни свидетелем защиты… Ах, нет. Прошу прощения. Есть кое-что еще. Лицо непоименованное имеет право выступить в качестве безымянного объекта судебного разбирательства, например, в том случае, если суд разбирает дело, относящееся к безымянному мертвому телу. (Слуге). Похожа она на мертвое тело?

Слуга: Я бы не сказал.

Первый следователь: В таком случае, передай ей, что мы ее больше не задерживаем.

Слуга (неуверенно): Но, ваша милость… Я хотел сказать, что она настроена очень решительно.

Первый следователь: Это может обойтись ей очень недешево.

На пороге появляется Дама – просительница, женщина средних лет. С первого взгляда видно, что она беременна. Слуга поспешно исчезает.

(Холодно). Что вам угодно, сударыня?

Рыдая, Дама подходит, закрыв лицо платком. Короткая пауза.

Что значат эти слезы?.. (Нетерпеливо). Ну, же?

Дама продолжает рыдать.

Надеюсь, вы не собираетесь нас утопить? Можете быть уверены, нам бы это не понравилось. Тем более что вы отнимаете у нас время, а, следовательно, угрожаете нашему спасению.

Дама (сквозь слезы): Я бы никогда не осмелилась, милорд…

Первый следователь: И, однако, именно это вы сейчас делаете… Убедитесь сами. Время – деньги, деньги – это возможность совершать добрые дела, совершать добрые дела – значит быть в ладу со своей совестью, быть в ладу со своей совестью – значит находить расположение в глазах Всевышнего, находить расположение в глазах Всевышнего – значит иметь твердую уверенность в спасении. Стало быть, когда вы отнимаете у меня время, вы покушаетесь на мое спасение, а этого я допустить ни в коем случае не могу. Поэтому, если у вас есть, что сказать – говорите и, по возможности, кратко и по существу дела.

Дама: Хорошо, милорд…Тому назад пять месяцев, милорд, когда я имела несчастье прогуливаться в саду, милорд, принц Гамлет… (Рыдает).

Первый следователь: Отличное начало… Продолжайте… Ну, смелее… Принц Гамлет, вы сказали…

Дама: Он… Он посягнул… (Рыдает).

Первый следователь: Наш принц?.. Нельзя ли узнать – в каком смысле и на что?

Дама (сквозь рыдания): Мне мешает говорить стыд, милорд.

Первый следователь: Э, сударыня. Если бы Фемида смущалась человеческими поступками, то она уже давно сгорела бы от стыда… Так на что, вы говорите, посягнул наш дорогой принц?

Дама: На то, милорд, что женщина охотно отдает мужчине, но только в браке. (Рыдает).

Первый следователь: Ах, вот на что… Теперь понятно.