О чем молчит лед - Райдо Витич

— Прочь!

Плащ нага раскрылся от недовольства, глаза вспыхнули красноватым светом и ожгли человека, отбрасывая к бору. Ван рухнул, придавив собой Дусу. Тут Ма-Гея очнулась — подбежала, выставила ладонь и выкрикнула заклинанье. Наг отпрянул раздув плащ и зашипел:

— Магия… хорошшша дщерь твоя… Отдай — уйдем.

— Не видать тебе ее!

— Дай другую.

— Нет! Не будет тебе нынче улова, Шахшаман!

— Жнаешшш кто я?… Шшшильна волхвица… — тело нага начало извиваясь подниматься выше, хвост попытался прорвать оборону из солнечных кольев. Братья Шахшамана ползали вокруг и тоже пытались проникнуть в крепище, но удачи и у них не было.

— Обмен! Обмен! — предложил наг, видя бесполезность атаки.

— Вот тебе обмен! — женщина выставила змеевик, и враг отклонился:

— Рарог!.. Ушшшпела…

— Тебе нечего делать в наших краях! Возвращайся к себе натишах!

Шахшаман в ответ разинул рот и из него вырвалось пламя.

— Матушка!! — закричала Дуса, хотела к ней устремится, но Ван силой прижал девочку к ограде. В тот же миг рез Ран воткнулся у хвоста змеи, задев чешую. Ма-Гею же чуть обдало теплом, но ни жар, ни огонь не коснулись ее не зашли за оберег золотых кольев.

— Уходи Шахшиман! — заявил Ран. — Эти места не станут вашим домом и пищи вам здесь нет!

— Рааан, — прошипел змей вытянувшись почти до уровня сторожевой башенки. Посмотрел на кнежа, потом на его рать и протяжно засвистел, приказывая своим атаковать. Наги ринулись на бор, но были откинуты невидимым полем, образованным кольями.

Ван схватив одной рукой Ма-Гею, другой Дусу, рванул за ворота увлекая женщин за собой. По всему периметру прошло пламя, что изрыгнули наги. Клубы дыма поднялись вверх, обдали гнилостным запахом арьев и развеялись. В ответ Ран махнул рукой и со стороны обороняющихся полетели резы.

Трудно ножом поранить нага, чешуя у него крепкая, как бронь. Но никто ранить или убивать не хотел, а лишь отгонял, давая возможность мирно разойтись.

Шахшиман изогнулся и вновь засвистел приказ. Его собратья, чуть отойдя от крепища для разбега, ринулись в новую атаку, но уже не поверху, а понизу — ввинтились как буры в землю и, поднимая ее, направились в городище, решив попасть в него под бором. Земля затряслась, вздыбилась. Не удержавшийся на ногах Славен чуть не упал с башни. Волох ударил в ритуальный колокол. Звон его слился с громыханием наткнувшихся на невидимое препятствие нагов. Крепко колья оборону держали — не прорвешь ни по низу, ни поверху. Атака захлебнулась и наги вернулись в исходную позицию. Покрутились вокруг крепища еще на что-то надеясь, и, наконец, уползли. Но еще долго стояли люди на своих местах, готовые к возвращению страшных врагов.

— Были бы нагайны, не выдюжить, — тихо заметила Ма-Гея. Рукой махнула мужу: конец боя.

— Почему бы не выдержали, матушка? — спросила Дуса.

— Они летать умеют, — бросил ей отец, спустившийся с башни. На жену посмотрел. — Раз все собрались — вече устроим. Сказывай новости, жена.

Та к мужу подошла, прижалась и зашептала на ухо. Мужчина хмурился, слушая, на дочь глянул, на руса рядом стоящего. Ван смутился, что возле лебедицы оттирается, а вроде не сватал и, поспешил в дом.

Волох отбой звоном объявил и общий сбор на вече. Детей и раненных обратно по домам развели и толпой собрались на площади у храма.

— Чего будет-то? Чего было? Так мне и не сказала, — протиснулась к сестре Финна. — И откуда у тебя штуковина эта? — кивнула на обруч позолоченный. — Я тоже хочу.

Дуса лишь глянула на нее: знала б ты, о чем просишь. И промолчала. Почудилось ей — Ван за спиной встал. Покосилась тихонько — так и есть. Парень рубаху накинул, перевязь вздел и стоял в стороне от толпы, делая вид, что просто свежим воздухом дышит. Рядышком сруб избы подпирая, Сват и Мал пристроились, заговорили о чем-то с соплеменником.

Лесовики, на удивление не ушли — ближе к лобному месту, где кнеж и кнежа расположились, подошли. Любопытно им было — о чем совещаться люди собрались?

— Сколь лет нагов не видели? — спросил Ран.

— Много, — загудели раничи.

— А раз явились в открытую — еще явятся, — заявил Юр.

— Верно, — кивнул Волох. — Ночь их время, а ночи ныне бесконечны.

— Худо, — заохала тетка Нинея.

— Что делать будем братья и сестры? — спросил Ран.

— Уходить надо, — предложили некоторые. Другие другую идею подали. — Купол от нагайн справить!

— Купол — понятно, но то долго их не сдержит. Пойдут разом и выжгут крепище, один пепел останется, — проворчал Урса, дородный здоровяк с окладистой бородкой.

— Тоже верно, — подхватил кто-то.

— Бой им дать! — звонко выкрикнула Финна и была поддержана особо ретивыми как она соколицами и соколами. Родители, услышав голоса своих сынов и дочерей и углядев их, дружно зашикали, гоня неразумных по домам. Большинство послушно поплелось прочь, но некоторые спрятались от родительских глаз, как Финна, юркнув за спину менее суровых сородичей. Конечно, спина Дусы не широка, потому пришлось девушке еще и пригнуться, чтобы отцовский и материнский взор ее не нашел. Дуса же улыбнулась: глупенькая — как же спрячешься от матушки. Зрит ведь не явью — дивью, а что молчит — не повод. Домой возвернутся — взгреет старшую дочь.

— Молчи хоть дале, — посоветовала сестре.

— Уже!

— Я вам вот что скажу, родные, — начала свою речь Ма-Гея. — Положение у нас незавидное. Договор с дивьим народом порушен. Мокша порвала его — раздолилась. Дедко лесной ни нам, ни другим — в страхе меж Мокшей и Рарог сидит. Рарог за нас — ей почитай гибель как нам грозит. Но худо вовсе что Ма-Ру кады и наги оплели…

Последние слова потонули в возмущенном и испуганном ропоте. Русичи подтянулись при известии к толпе, протиснулись ближе к кнежам.

— То не хула — правда! Братья наши лесные солгать не дадут.

Кто-то из лесовичков закивал, кто-то исчез мгновенно, заробев от внимания людей.

— Быть не может! — рыкнул Юр, руками бока подпер. — Бориф славный кнеж и Ма-Ра честная женка!

— То верно!..

— Было! — отрезал Ран.

— Ой, че деится, — вздохнула Финна за спиной Дусы.

— Это что ж? Арта под снегом, Рус ушел, Мара на черную сторону встала, связи с другими родами и крепищами нет, — начал перечислять нахмуренный Свинельд, высокий темнокудрый мужчина в заботливо вышитой рукой его жены рубашке.

— Сыны затерялись! — напомнила кто-то из женщин, другая добавила:

— А кто здесь — в опасности!

— Снег давит, ночь, — продолжил Свенельд перечислять, загибая пальцы. — О детях ни слуху, о сородичах то ж. Дивьи в сторону уходят — поддержки акромя Рарог нет. А тут еще навьи сыны вылезли и Мара, своя же, не сегодня-завтра козни строить от черноты начнет. Что ждем кнеж?