Категории
Самые читаемые

Ночи в цирке - Анджела Картер

Читать онлайн Ночи в цирке - Анджела Картер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 75
Перейти на страницу:

Левое веко Феверс на мгновение опустилось.

– А Эсмеральда, – продолжала она, – наигрывала на своей флейте, да с таким успехом, что один из постоянных клиентов матушки Нельсон, джентльмен из театральных кругов, с которым она была очень дружна, именно тогда, как нельзя более своевременно, присылает курьера с сообщением, что он придумал номер, в котором Эсмеральда выступает заклинательницей змей и выманивает своей музыкой из корзинки змею в виде молодого человека приятной наружности и сверхъестественной физической гибкости, известного как Человек-Змея. Сама Эсмеральда появляется завернутая в шкуру тигра и в греческих сандалиях. Таким образом, ее флейта оказалась поистине волшебной, и с этим высокохудожественным номером она с огромным успехом объездила Британию и Европу. А Человек-Змея вскоре ухитрился настолько крепко окрутить Эсмеральду, что теперь у них завелась парочка змеенышей (дай Бог им всего!), которым мы с Лиззи стали крестными матерями.

– Мы тоже не остались на улице, сэр. Все сбережения и чаевые, что годами откладывались мной и Феверс, были вложены в дело моей сестры, и у нее нашлось для нас местечко. И мы решили уйти на время в тень и «получше разбежаться, чтобы дальше прыгнуть», как говорят французы. У меня есть сестра, Изотта. Лучшее мороженое в Лондоне, сэр. Лучшая кассата[23] за пределами Сицилии, старый фамильный рецепт. Il mio papa[24] привез его. А что до нашего bombe surprise…

– Ой! – воскликнула Феверс, которая в этот момент ухитрилась случайно перевернуть пудреницу. Какая неприятность! Она тут же смела пудру с разбросанных на столе вещей и продолжила сама:

– Так что все девочки оказались устроены, а мы в ту ночь не сомкнули глаз, все обдумывали планы и паковали вещи. Наконец, все было собрано, и мы опять сели в гостиной и откупорили последнюю бутылку портвейна матушки Нельсон, которую Эсмеральда предусмотрительно спрятала за каминную решетку, когда вломился тот священник-расстрига. Как было грустно прощаться друг с другом и с гостиной, с этим хранилищем сладостно-грустных воспоминаний, унижений и духовного участия, непотребного распутства и сестринской близости. Гостиная навсегда останется в моей памяти – именно в ней я впервые оторвалась от земли. Каждая из нас взяла себе по сувениру в память о стойкой Нельсон.

– Я, – сказала Лиззи, – французские часы, которые всегда показывают полночь или полдень… это ли не наглядное доказательство того, что время стоит на месте, сэр?

Феверс распахнула на него свои глаза так, что послышался шорох ее ресниц, а страницы его блокнота, кажется, шелохнулись, хотя из-за позднего часа ее упругие сверкающие белки были покрыты легкой паутиной покрасневших сосудов.

– Эти часы… вон они стоят на каминной полке, потому что без них мы никуда. Ох ты, ничего себе! В суматохе что ли, когда переодевалась сегодня, забросила?!

Она протянула свою длинную руку через всю комнату и сдернула внушительного размера панталоны с изящных старинных часов; как она и описывала, сверху располагался Отец времени Сатурн, а стрелки навечно замерли на двенадцати часах. Панталоны кружевной кучей упали Уолсеру на колени. Женщины прыснули, когда он коснулся их деликатной щепотью и переместил на диван рядом с собой.

– А я, – сказала она, – взяла свой кортик, меч Ники, кортик, который начал свою карьеру на бедре Нельсон.

Она сунула руку за пазуху своего халата, вынула оттуда золоченый стилет и взмахнула им над головой. Хотя это был всего-навсего маленький игрушечный кортик от парадного адмиральского мундира, в гаснущем свете он так ярко сверкнул, что Уолсер вздрогнул.

– Вот он. Я всегда ношу его с собой – и как сувенир, и для самозащиты.

Убедившись, что Уолсер обратил внимание на острое лезвие, она спрятала стилет на груди.

– Уже под утро мы стайкой грустных птичек сидели в гостиной, прихлебывали портвейн и жевали фруктовый пирог, который Лиззи приготовила к Рождеству, но все это было уже не важно. Какая печаль царила в этой комнате, как там было холодно! Вернувшись с похорон, мы не разводили огонь, и в камине остался только одинокий сандаловый пепел с прошлого вечера. Все разговоры об одном: «А помнишь, как…», «А помнить, что…», пока Дженни не сказала: «Почему бы нам не раздвинуть шторы, чтобы стало посветлее, ведь мы в последний раз видим эту комнату?» А шторы там не раздвигали ни разу, сколько я себя помнила, да и девочки этого не помнили, потому что шторы искусственно создавали атмосферу ночи наслаждений, которая в нашем салоне никогда не кончалась. А теперь, когда Хозяйка Пирушки сгинула во тьму, было бы правильным и уместным вернуть в помещение обычный день.

Мы раздвинули шторы, открыли ставни, а потом и высокое окно с видом на тоскливую реку, с которой дул прохладный бодрящий ветер. Занимался холодный рассвет, и до чего же печальной и мрачной в едва пробивающемся свете мы узрели гостиную, при зажженных свечах казавшуюся такой великолепной! Мы увидели то, чего не видели никогда: траченную молью обивку, мышами изъеденные персидские ковры, пласты пыли на карнизах… Роскошь была иллюзией, созданной полночными свечами; с рассветом все обернулось ветхой потрепанной трухой. На потолке и багровых шелковых стенах виднелись зеленые пятна сырости и плесени; позолота на зеркалах потускнела, их покрывала патина пыли, и когда мы в них заглянули, то увидели не молодых цветущих женщин, какими были, а старых хрычовок, в которых все превратимся, и поняли, что, как и любому удовольствию, нам тоже рано или поздно придет конец.

А потом настала очередь дома: гостиная поплыла и стала растворяться прямо на наших глазах. Даже массивные диваны вместе с тяжелыми кожаными креслами выглядели как будто сделанные из дыма.

«Эй! – закричала вдруг Эсмеральда, которая не любила предаваться унынию. – А что, если устроить нашей старушке погребальный костер, какие в древности устраивали языческим царям? Да и его преподобию поможем с наследством разобраться!»

Она побежала на кухню и вернулась с банкой керосина. Мы поторопились вынести свои пожитки на лужайку подальше от огня и ритуально окропили керосином стены и двери дома. Потом как следует оросили погреб, насквозь пропитали чертовы кровати и ковры. Лиззи, будучи экономкой, попросила и получила право на последний штрих: она чиркнула спичкой.

– Я плакала, – сказала Лиззи.

– Мы стояли на лужайке, и утренний ветер с реки заворачивал нам юбки вокруг ног. Мы дрожали от холода, от тревоги, от горя в конце одной части жизни и от радостного предвкушения начала другой. Когда огонь разгорелся, мы со своими узелками гуськом двинулись вдоль реки, пока не добрались до главной дороги, до сонных извозчиков у Тауэра, которые были жутко рады столь ранним клиентам. Мы расцеловались и отправились каждая своим путем. Так, в пламени, закончилась первая глава моей жизни.

3

– Ну и долго же мы добирались до Бэттерси! Зато как хорошо нас там встретили, мои маленькие племянницы и племянники запрыгали вокруг накрытого к завтраку стола и принялись обнимать нас своими ручонками, а Изотта заварила свежий кофе! После всего, что нам довелось пережить, скромная устоявшаяся семейная жизнь пришлась нам обеим очень кстати, и мы стали помогать в магазине. Я крутила по утрам мороженицу, а Феверс, осмотрительно закутанная в шаль, управлялась за стойкой.

Хоки-поки[25] – за пенни кусок.Ешь и веселись, дружок…

– Я обожаю находиться среди маленьких детей, сэр! Люблю слушать их лепет, как они шепелявят своими тоненькими голосками смешные стишки. О. сэр, можно ли невиннее зарабатывать на жизнь, чем продавать детишкам отличное мороженое по умеренным ценам, после того как мы столько лет ублажали похотливых стариков. Каждый день в этой светлой, до блеска выскобленной лавке с мороженым мы буквально очищались! Вам не кажется, сэр, что в раю мы все будем есть исключительно мороженое? – Феверс блаженно улыбнулась, рыгнула и отвлеклась: – Слушай, Лиз, у нас пожевать ничего не осталось? Я опять проголодалась. Все эти рассказы о себе, Бо-о-же, отнимают столько сил…

Лиззи приподняла салфетку в корзине, но, кроме грязной посуды, в ней ничего не оказалось.

– Знаешь что, дорогуша, – сказала она, – я быстренько сбегаю на ночную стоянку кэбов на Пикадилли и принесу бутербродов, а? Нет, сэр, уберите свои деньги. Сегодня мы угощаем.

Лиззи проворно накинула шубейку из меха какого-то сомнительного зверя и при помощи грубой заколки нацепила на свою стриженую голову до странности маленькую, еще сохранившую округлый вид шляпку. Лиззи выглядела «как огурчик». На выходе она стрельнула в Уолсера беспричинно ироничным взглядом.

И Уолсер остался наедине с великаншей.

Которая замолчала, как и в первый раз, когда Лиззи их оставила, и вновь смотрела в перевернутый зеркальный мир; она смотрела в него, поглаживая бровь, как будто идеально утолщенные волоски были залогом ее душевного спокойствия. Потом, видно, понадеявшись, что ее взбодрит запах фиалок, выдернула из банки капающий букет и зарылась в него носом. А может, от усталости? Впитав всю чудодейственную силу фиалок, она зевнула.

1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 75
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Ночи в цирке - Анджела Картер торрент бесплатно.
Комментарии