Красная капелла. Страшный сон гестапо - Валентин Константинович Мзареулов

Вилли Леман

Чрезвычайная информированность Лемана являлась следствием его служебного положения: IV управление (гестапо), возглавляемое группенфюрером СС[138] Г. Мюллером, занимало одно из главных мест в системе РСХА[139]. Большая часть документов IV управления, включая ежедневные сводки, печатавшиеся только в двух экземплярах (один – для шефа РСХА группенфюрера СС Р. Гейдриха, другой – для руководящих работников гестапо), проходила через руки Лемана.

То обстоятельство, что в Германии до сих пор очень мало известно о работе Лемана на советскую разведку, связано с тем, что в свое время рейхсфюрер СС Г. Гиммлер[140] предпринял все меры по сокрытию правды о Лемане: его жизнь и даже смерть были сфальсифицированы.

29 января 1943 г. «Бюллетень приказов шефа полиции безопасности и СД» сообщил, что в декабре 1942 криминал-инспектор Вилли Леман отдал жизнь за «фюрера и рейх»[141].

Однако Леман не погиб при исполнении служебных обязанностей и даже не скоропостижно скончался во время служебной поездки в Варшаву: «во время приступа сахарной комы выпал из поезда и разбился насмерть»[142], как было сообщено его коллегам. На самом деле Леман был расстрелян в гестапо[143].

Шелленберг, в конце 30-х годов руководивший контрразведкой гестапо (отдел «IV-E1»), писал о Лемане: «В нашем отделе… служил пожилой, тяжело больной сахарным диабетом инспектор Л., которого все на службе за его добродушие звали дядюшкой Вилли. Он был женат и вел скромную жизнь простого бюргера. Правда, у него была одна страсть – лошадиные бега»[144]. Но денег для удовлетворения этой страсти у «дядюшки Вилли» зачастую не было. Однажды некий г-н Мецгер[145] предложил «дядюшке Вилли» небольшую сумму денег в виде помощи с условием, что он будет получать половину от каждого выигрыша. Но «дядюшка Вилли» проиграл эти деньги. Мецгер потребовал вернуть долг и пригрозил, если не получит своих денег, пожаловаться «вышестоящему начальству»; однако возможен и иной выход: если «дядюшка Вилли» будет сообщать «информацию из центрального управления разведки», то старый долг будет прощен, а Леман получит новую ссуду. «Во время этого разговора Л. был под хмельком и согласился на условия своего сердобольного «друга»… Отныне он состоял на службе у русских. В течение нескольких лет его так умело использовали, что со стороны никто не заметил появления у него нового источника доходов… За время своего сотрудничества с русскими Л. передал им столько обширного и важного материала, что мы вынуждены были во многих областях провести серьезную реорганизацию. На допросе он признался, что передавал своим партнерам не только устную информацию, но и важные документы»[146].

Однако Леман, арестованный своими бывшими коллегами, давал на допросах ложные показания. Он признался в сотрудничестве с советской разведкой с 1936 г., в то время как он был завербован еще в 1929 г.[147] Описание деятельности Лемана, а также обстоятельств его вербовки и разоблачения, в воспоминаниях Шелленберга весьма отличаются от фактических событий и напоминают порой «крутой» детектив. Чего стоит, например, эпизод о том, как Леман передавал советской разведке шпионские сведения при помощи своей шляпы: «Бумаги он обычно носил за подкладкой шляпы. «Хозяин» Мецгера, имевший внешность преуспевающего человека, носил такую же шляпу. Когда он выходил из ресторана, где происходила встреча, они незаметно обменивались шляпами. Сведения в тот же вечер передавались в Москву из дома, расположенного в глубине двора, где советские агенты оборудовали свою радиостанцию»[148]. Все вышесказанное, очевидно, дает возможность Шелленбергу оценить «Дело дядюшки Вилли» как «типичный образец великолепной работы Советов»[149].

Публикации Службы внешней разведки России (СВР)[150] и новые архивные источники, в частности из Федерального архива ФРГ[151], позволяют хотя бы в общих чертах рассказать читателям о работе Лемана на советскую разведку, которая длилась почти 13 лет.

Что же известно об этом человеке?

Вилли Леман родился 30 мая 1884 г. в Медеритцше под Лейпцигом в семье учителя гимназии. В 17 лет, после обучения ремеслу столяра-мебельщика, он добровольно пошел служить на кайзеровский военный флот. Обер-фейерверкер[152] Леман побывал во многих дальних плаваниях, ходил к берегам Африки, был свидетелем русско-японской войны 1904–1905 гг., в частности героической гибели крейсера «Варяг» и морского сражения при Цусиме[153].

В 1911 г. Леман, прослужив на боевых кораблях 10 лет, ушел в отставку. В том же году он поступил на службу в прусскую полицию. Вскоре бывший моряк, проявивший способности к полицейской службе, был переведен в контрразведывательный отдел Управления полиции Берлина. В годы Первой мировой войны он участвовал в разоблачении и задержании нелегальных агентов Антанты, проявил мужество, аналитический склад ума и оперативность, за что и был награжден Железным крестом 3-го класса. Леман сделал быструю карьеру в отделе «1-Д» под руководством Рудольфа Дильса и в 1920 г. был назначен референтом и заместителем начальника отдела[154].

Леман бы в курсе всей переписки отдела, распределял дела между сотрудниками, докладывал начальству о результатах их деятельности, проводил еженедельные совещания с младшими чиновниками, лично вел особо важные расследования; он присутствовал на дипломатических приемах с участием иностранных военных атташе, выезжал с ними на маневры и сопровождал их в поездках по Германии, осуществлял негласное наблюдение за контактами этих иностранцев с германскими гражданами. Фактически Леман был тем человеком, через которого проходили важнейшие нити оперативного руководства прусской полицейской контрразведкой. Хотя ответственные решения принимали руководители более высокого ранга, Леман был посвящен в них, так как во многих случаях организовывал их исполнение[155].

К сотрудничеству с советской разведкой Леман был привлечен немецким осведомителем НКВД, имевшим кодовое обозначение «A/70». Под этим шифром скрывался бывший сотрудник контрразведывательного отдела Управления полиции Берлина криминал-обер-вахмистр Эрнст Кур, уволенный из полиции в 1927 г. за совершение дисциплинарного проступка. Кур, начиная с марта 1929 г., продавал секретную информацию берлинской резидентуре НКВД. Так как доступ Кура к служебным секретам был ограничен, он привлек к сотрудничеству с советской разведкой своего коллегу криманал-ассистента Лемана. С лета 1929 г. Леман начал поставлять информацию советской разведке, в документах которой он стал обозначаться шифром «A/201»[156].

Вскоре московский разведцентр понял, что из обоих агентов именно Леман поставляет наиболее ценный материал: «Ваш новый A/201 нас очень заинтересовал. Единственное наше опасение в том, что вы забрались в одно из самых опасных мест, где при малейшей неосторожности со стороны A/201 или A/70 может прийти много бед. Считаем необходимым проработать вопрос о специальном способе связи с A/201»[157].

Резидентура ответила: «Опасность, которая может угрожать в случае провала, нами вполне учитывается, и получение материалов от источника обставляется