Откровение Бога. Том I - Владимир Гриневицкий

– Через пару часов на планете начнётся война, Том, и если Откровение Бога попадёт не в те руки, то мир, который мы знаем, перестанет существовать…

– Откуда ты это знаешь? Откуда тебе всё это известно? Это же бред! – я едва сдерживаюсь и готов вот-вот сорваться.

– Мне рассказали, Том…

– Кто?!

Парень отводит взгляд в сторону, поджимает губы.

– Твой друг, Том, Брайн… Его зовут Брайн.

– Что? Что за Брайн? Я не знаю никакого Брайна!

– Пока не знаешь… в смысле, сейчас не знаешь, но в будущем…

В этот момент шлюз в соседний отсек открывается, и из него показывается астронавт. В невесомости он застыл спиной к полу и, запрокинув голову вверх, смотрит на меня. На нём нет шлема, и я прекрасно вижу его недоумевающее лицо. Так проходит пара секунд. Внезапно он что-то вскрикивает и прячется обратно. Я не знаю его языка, но понимаю, что он подал сигнал о присутствии постороннего на борту другому пилоту. Вариантов у меня немного. Если они заблокируют шлюз, я не смогу выбраться с шаттла, а спасательный модуль в другом отсеке, там, где сейчас находится заметивший меня пилот. Я осматриваю отсек, в котором нахожусь, и пытаюсь отыскать глазами свою М-16. Замечаю её в противоположном углу, она медленно плавает в невесомости. Я с силой отталкиваюсь от стены и лечу к винтовке. Пролетаю над одним из контейнеров, и, приблизившись к винтовке, упираюсь руками в стену, чтобы затормозить. Моё лицо оказывается в нескольких сантиметрах от пола, я хватаю винтовку и прицеливаюсь в сторону астронавта. Получается так, что я завис вверх ногами по отношению к полу. Моя голова в десяти сантиметрах от него, ноги в паре метров от потолка, передо мной два контейнера с боеголовками, далее открытый шлюз. В нём я вижу пилота, который улетает обратно в сторону кабины. Я прицеливаюсь точно ему в спину и нажимаю на спусковой крючок. Щелчок. В магазине закончились патроны. Я отсоединяю обойму, хватаюсь за новую у себя на бедре. Пустая обойма пролетает в невесомости около меня. Пилот подлетает к другому шлюзу, ведущему в кабину, он вот-вот скроется из поля зрения. Присоединяю новую обойму, передёргиваю затвор, вскидываю винтовку и смотрю в прицел. Вижу в прицел пилота и тут же теряю его из виду из-за пустой обоймы, пролетающей перед прицелом. Менять позицию или оттолкнуть обойму некогда, стреляю вслепую. Отдача отбрасывает меня назад, и я слегка ударяюсь спиной о стену.

– Что у тебя происходит? – спрашивает парень в очках. Я не отвечаю.

Смотрю в сторону пилота и вижу, как его мёртвое тело медленно летает в невесомости, а рядом из приборной панели валит белый пар. Одна из пуль попала в неё и что-то повредила.

– Пилот, – отвечаю я, – он мёртв.

– Я подключаюсь к аэростату, подготовлю его к полёту, – отвечает парень, – направляйся к нему.

Я отталкиваюсь от стены ногами и лечу в сторону шлюза, залетаю в соседний отсек и замечаю справа от себя, около стены, большой серебристый цилиндр, похожий на большую бочку, в длину чуть больше человеческого роста. Аэростат. Он лежит на боку, на полукруглых подпорках. В десяти сантиметрах от него стена, и я замечаю в ней ещё один большой шлюз, размером чуть больше аэростата.

– Я подключусь к фронтальной камере у тебя на шлеме. Теперь я вижу то же, что и ты. Том, перед тобой аэростат, после того, как мы обезвредим «Зевс», ты сядешь в него, и через шлюз, который находится за ним, ты отстыкуешься от шаттла.

– Понял, что дальше?

– Разберись со вторым пилотом, а я пока загружу координаты Откровения в систему навигации аэростата.

Вариантов у меня немного, я всё равно здесь застрял, и мне всё равно нужно как-то выбираться. Но у меня нет плана. А у этого парня он есть. Это безумие, но что ещё мне остаётся? Сесть в аэростат и спрыгнуть? И куда приземлюсь? Я никогда этого не делал, я понятия не имею, как работает вся эта штуковина. А если я приземлюсь в океан? Или на другой континент? Как я выберусь оттуда? Этот парень, по крайней мере, знает как минимум одно место, откуда меня заберут. А если он лжёт? Что если меня просто используют ради чужой цели? В любом случае я в космосе, и мне нужно попасть на Землю.

Я слышу шипение приборной панели у себя за спиной, из неё всё ещё валит белый пар. Я подлетаю к аэростату, хватаюсь за поручни, расположенные по обе стороны от его шлюза. Внезапно я слышу, как шипение приборной панели у меня за спиной затихает. Резкий хлопок оглушает меня и раздаётся сильный взрыв. В одну секунду в корпусе шаттла образовывается огромная дыра размером с легковую машину, и от разгерметизации всё, что находится в отсеке, за долю секунды выбрасывает в открытый космос. Меня выкидывает из шаттла вместе с аэростатом, и я едва успеваю схватиться за него. Шаттл разламывается пополам, и его обломки летят вместе со мной. По инерции меня начинает вращать вместе с аэростатом как в центрифуге. Я едва удерживаюсь за поручни аэростата одной рукой, у меня перед глазами всё смазывается от огромной скорости вращения. Такое чувство, что я вращаюсь в огромном блендере. Я чувствую, что не могу удержаться, я цепляюсь за аэростат четырьмя пальцами. Это всё равно, что держаться за соломинку. Вокруг меня крутятся обломки шаттла. Я понимаю, что стоит мне сейчас отпустить руку, и я улечу в открытый космос или меня притянет Земля, и я сгорю в атмосфере. У меня перехватывает дыхание, и я не могу сосредоточиться. Я чувствую, как пальцы медленно соскальзывают с поручня. Внезапно скорость вращения аэростата падает, из его корпуса с одной стороны начинает выходить пар, и я понимаю, что это выравнивается его полёт.

– Том, я попытаюсь выровнять аэростат, держись! – голос парня я почти не замечаю, я даже не понял, что он сказал.

Скорость вращения снижается, и я дотягиваюсь до поручня второй рукой. В этот момент в аэростат врезается обломок шаттла и отбрасывает его вместе со мной ещё дальше от той траектории, по которой мы двигались. Я продолжаю держаться изо всех сил за поручни и понимаю, что от удара нас отбросило в противоположную сторону от Земли.

– Чёрт! Том, ещё немного! – парень в нижнем правом углу жмёт на сенсор своего смартфона с такой скоростью, с какой только может, и я понимаю, что аэростат выравнивается в полёте.

В этот момент я чувствую, как от перегрузки вращения я начинаю терять сознание.

– Том, я открою шлюз аэростата, забирайся!

Сразу после этих слов двери шлюза раздвигаются, но я понимаю, что мне не дотянуться.

Вращение ослабло, но мне с каждым мигом становится сложнее держаться. Я слабею и понимаю, что нельзя терять время. Я подтягиваюсь с помощью правой руки в сторону шлюза и хватаюсь за дверной проём. Из-за вращения я как бы карабкаюсь по корпусу аэростата, его низ справа от меня. Затем хватаюсь за проём правой рукой и подтягиваюсь на обеих руках. Вращение ослабевает, и это играет мне на руку. Мне удаётся забраться в шлюз по пояс, но этого недостаточно. Тогда я отталкиваюсь одной ногой от поручня, это движение забрасывает меня внутрь. Меня прижимает спиной к корпусу аэростата по инерции вращения, и открытый шлюз оказывается передо мной. В его проёме я вижу, как слева направо мелькает разломленный напополам шаттл в облаке своих запчастей и обломков. Через мгновение шлюз захлопывается, и я теряю сознание.

– Том, очнись. То-о-о-м!

Я слышу глухой голос этого парня, который никак не исчезает с моего экрана. Пытаюсь проморгаться. Передо мною приборные панели, какие-то датчики. Изнутри аэростат похож на бочку. Как алюминиевая банка из-под пива. Я опираюсь руками о корпус аэростата, переворачиваюсь на четвереньки и встаю на одно колено. Меня снова начинает мутить. Я облокачиваюсь одной рукой об корпус. Голос парня звучит глухо, я не понимаю, что он говорит. Секунду спустя слух восстанавливается, картинка перед глазами становится отчётливее.

– Том… Том, ты как? Ты в порядке?

– Сколько я был в отключке?

– Пару минут, Том. Тебе надо кое-что увидеть. Посмотри в иллюминатор.

Я мотаю головой, пытаясь прогнать остатки помех в глазах. Опираюсь обеими руками о корпус и встаю во весь рост. Поворачиваюсь к шлюзу и вглядываюсь в прозрачное стекло иллюминатора. Вижу только черноту космоса, голубую Землю внизу и горящие обломки шаттла, входящие в атмосферу. У меня по телу пробегает холод, когда я понимаю, что две боеголовки Сатана-2 сейчас падают вместе с шаттлом.

– Началось, Том… – парень произносит слова дрожащим голосом, – война… Всё так, как говорил Брайн.

Я провожаю взглядом горящие обломки и не могу произнести ни слова. Я представляю последствия взрывов. Понимаю, что боеголовки могут упасть куда угодно. Я поднимаю глаза вверх и чувствую, как зрачки моих глаз расширились и холод пробежал у меня по спине. Надо мной медленно пролетало что-то вроде космической станции, только выглядела она более устрашающе. Сначала в глаза мне бросилось что-то, похожее на огромную чёрную трубу, которая отходит от самого основания станции, и я понял, что это что-то вроде дула. От самого её основания шла широкая лента, как на пулемёте, только вместо патронов у неё на расстоянии около десяти метров друг от друга были заряжены ядерные боеголовки. «Зевс».