Ставка - измена Родине - Игорь Атаманенко

«Я совершенно не знаком с положениями, которыми руководствуется ваше начальство при награждении своих сотрудников, но полагаю, что поощрения вы заслуживаете…»

«Вы, Олег Юрьевич, ответили как настоящий дипломат, спасибо!»

…По пути в Москву самолет, как обычно, сделал посадку в аэропорту Шеннон в Ирландии для дозаправки. Обычно пассажиры ожидают окончание этой процедуры в здании аэропорта.

«Отставить! Только не в этот раз!» — приказал сотрудник резидентуры КГБ в Ирландии, одетый в форму пилота «Аэрофлота».

Спустя десять часов, 9 ноября самолет благополучно приземлился в Шереметьво-2.

Мартынов, как только вышел из самолета, был «снят» бойцами группы «Альфа» и доставлен в Лефортовскую тюрьму.

Двумя неделями позже жене Мартынова сообщили, что ее муж сломал ногу и находится в больнице. Первым же рейсом вместе с детьми она вылетела в Москву.

«Черт! — подумал я. — Теперь штатники поймут, что их агент раскрыт и арестован».

Но, как выяснится позже, ничего подобного им в голову не приходило.

ФБР узнало об аресте своего «крота» лишь год спустя. Джим Холт, у которого на связи и находился «Gentile», рассказал мне позже, что Бюро стало проявлять беспокойство в связи с его исчезновением лишь весной 1986 г. и, наконец, узнало о его аресте осенью от своего осведомителя. В ФБР была создана специальная комиссия из шести членов под кодовым названием «Anlace», чтобы разобраться в причинах провала Мартынова, Моторина и других своих агентов. Но в сентябре 1987 г. после десяти месяцев безрезультатных усилий обнаружить источник утечки информации, приведший к их аресту, комиссия была распущена.

Я находился уже в Москве, когда над Мартыновым шел суд, и был вызван в качестве свидетеля обвинения. Он признал себя виновным и дал исчерпывающие показания относительно своей шпионской деятельности.

После того как изменник был расстрелян, я вместе с рядом других офицеров ПГУ (исключая, разумеется, резидента Андросова) получил выговор за недостаточную бдительность, не позволившую своевременно разоблачить американского агента в вашингтонской резидентуре. Это — единственный выговор в моем личном деле за сорок лет службы в органах государственной безопасности СССР».

Глава шестая. РЕКОРДНЫЙ ЗАБЕГ «КРОТА»

МЕСТЬ — ХОЛОДНОЕ БЛЮДО, СО СРОКОМ ГОДНОСТИ 25 ЛЕТ

7 июля 1986 г. на одной тихой московской улочке бойцами «Альфы» был «снят» генерал-майор в отставке Главного разведывательного управления Генштаба ВС СССР Дмитрий Федорович Поляков, когда он в парадном мундире при всех регалиях направлялся в Военно-дипломатическую академию, чтобы произнести напутственное слово очередным выпускникам, будущим военным разведчикам. Какой фарс! Нет, не фарс — трагедия. Ведь через некоторое время досье на всех этих выпускников генерал, в иночестве — агент «Топхэт» и «Бурбон», передал бы в США своим хозяевам. И участь цвета нашего офицерства была бы решена в ФБР или ЦРУ…

Дмитрий Поляков служил американцам не потому, что стал жертвой шантажа и собственного малодушия, отнюдь. Генерал был предателем по убеждению.

Отвергая политические ориентиры советского правительства времен хрущевской «оттепели», Поляков считал, что руководство СССР незаслуженно попирает и предает забвению идеалы сталинской эпохи, за которые он 1419 дней сражался на фронтах Великой Отечественной войны.

Были и другие, более тривиальные причины, побудившие подполковника, а со временем — генерал-майора, служить сначала американской контрразведке — ФБР, а затем Центральному разведывательному управлению.

Тщеславие все двадцать пять лет, что он «таскал каштаны из огня» для американцев, подпитывало его рвение на шпионском поприще.

А основным побудительным мотивом, толкнувшим Дмитрия Полякова в объятия американских вербовщиков, была месть. Месть за погибшего младенца-сына…

* * *

В ноябре 1961 г., когда Поляков работал в нью-йоркской ре-зидентуре ГРУ, в Соединенных Штатах свирепствовала эпидемия гриппа. Младший из его трех сыновей простудился, получил осложнение на сердце, спасти его могла только срочная дорогостоящая операция. Поляков обратился к руководству резидентуры за материальной помощью, чтобы сына прооперировали в нью-йоркской клинике. Запросили штаб-квартиру ГРУ, оттуда ответили отказом, и младенец умер.

Буквально на следующий день после смерти ребенка Поляков, озверевший от несправедливости судьбы и начальства, утративший веру в ГРУ и в СССР, предложил свои услуги высокопоставленному офицеру американской армии. Предложение было принято безоговорочно. Вскоре офицер помог Полякову установить контакт с «охотником за скальпами» — офицером-вербовщиком из ФБР, ищущим потенциальных изменников в среде сотрудников КГБ и ГРУ.

Недолго длившееся сотрудничество Полякова с Бюро было прервано в 1962 году Центральным разведывательным управлением США.

Руководство ЦРУ буквально не находило себе места от мысли, что такой ценный источник, каким был подполковник Поляков, используется ФБР не по назначению. Ведь он — кладезь ценнейшей информации!

Джон А. Маккоун, в то время директор ЦРУ, согласовав с президентом Джоном Кеннеди вопрос об использовании Полякова, немедленно позвонил Гуверу и предложил передать ему на личную связь перспективного офицера ГРУ. Шеф ФБР спорить с «соседом» не стал, понимая, что за его спиной стоит сам президент.

Сделка состоялась. Полякову был присвоен псевдоним «Бурбон», и он сразу попал в разряд особо засекреченных ценных агентов.

ЧТО Я НАТВОРИЛ — ПОДСЧИТАЮТ потомки…

За 25 лет, что Поляков состоял на службе у американцев, СССР понес ущерб в десятки миллионов долларов.

В ЦРУ обоснованно считали Полякова одним из самых продуктивных источников. В недрах Управления для анализа материалов, поступавших от Полякова, даже было создано специальное подразделение, едва успевавшее их обрабатывать.

«Топхэт» передал американцам более 100 копий секретных выпусков журнала «Военная мысль», который публиковался для советского руководства и где излагались состояние, стратегия, тактика и планы Верховного командования СССР. Для своих заокеанских работодателей он выкрал тысячи страниц документов, в которых были даны технические характеристики самого секретного советского оружия.

Работая в резидентурах ГРУ в Бирме, Индии, в Центральном аппарате Генштаба, в Военно-дипломатической академии Советской Армии «крот» раскрыл своим американским хозяевам принадлежность к внешней и военной разведке около 1500 советских офицеров и около двухсот агентов из числа иностранных граждан. Во время войны во Вьетнаме Поляков представил ЦРУ стратегическую информацию о численности, структуре и боеспособности северовьетнамских войск.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});