Открытый прицел и запах напалма(СИ) - Андрей Ивасенко

Но так сноровисто и бесшумно, как тот, он передвигаться не умел. Еще и лицо расцарапал о ветку.

Когда нашли подходящее место для наблюдения, меж двух развесистых деревьев и кустарника, Ник остановился, огляделся, и присел на корточки.

Роман последовал его примеру.

- Значит, так, - обернулся к нему Ник. - Смотри внимательно и слушай в оба уха. Сиди у ствола этого дерева так, чтоб быть всегда в его тени, а не наоборот. Если по нужде сильно приспичит, то пригнись и отойди за тот куст, со стороны им тебя будет не видно, а тебе их - да. Оружия не бросай, оно всегда должно быть под рукой. Правосеки могут появиться оттуда или оттуда. - Он указал оба направления рукой. - Старайся громко не кашлять и не кури, дымок сигареты в лесу можно издалека учуять. К ставку не выходи, там может снайпер работать. И особое внимание на ту опушку обрати и на полоску кустарника, они оттуда могут быстро проскочить к запруде, что ставки разделяет.

Са**нов посмотрел на небольшую насыпную плотину, тело которой пронизывала большая труба. Пробежал взглядом по зарослям кустарника, прижавшегося к ней.

- Хорошо, Ник. - Роман уловил каждое его слово. - Пару часов без курева потерплю. Пить, жаль, ничего нет. Слушай, может, тут родничок есть?

- Может, и есть. Но искать его сейчас не стоит, да и некогда. Терпи. Адик сказал, что воду к вечеру подвезут. Если нет, то подождем до утра, а потом уж и сообразим-посмотрим.

- Говори пароль. В темноте могу тебя не различить.

- Восемь.

- Это как? - поинтересовался Роман.

- Как заметишь меня или кого другого, - пояснил Ник, - то остановишь и назовешь, допустим, цифру "шесть", тебе ответят "два". Таким образом, должно "восемь" получиться. В любых, короче, вариантах. Отзыв неверный - сразу стреляй, не раздумывая. Я вас разок каждого сюда свожу, а потом отвалю, есть и другие дела.

- А если гражданские сунутся?

- Если днем, то развернешь обратно. Представься им новым директором ботсада и вежливо объясни, что тут грибы не растут и рыба не ловится. Не поймут - стрелять в воздух не надо, лучше позови меня. Я рядом, прибегу.

- А по темноте?

- Не знаю. Значит, им не повезло. Чего им тут ночью делать? Наших по ту сторону нет, а территория по всему периметру забором огорожена. Дальше, за следующим ставком, частная собственность каких-то богатеньких хомячков, так Адик сказал. Там, кажись, и один из домов Януковича стоит. Все. Бывай.

Ник ушел - споро зашагал, но так же тихо: ступал, словно ощупывал подошвой каждую сухую веточку и листик на земле. А через два часа появился вместе с Коробочкой, которого затем сменил Шах, но уже без разводящего - вероятно, Адик дал снайперу какое-то новое поручение.

Несколько часов пролетели незаметно.

Роман разгонял сонливость, время от времени отжимаясь на кулаках, приседая. Ну не мог он уснуть на "кукушке"! Не имел права!

Похоже, противник сегодня не собирался напарываться на засаду. Так никого и не дождались. Однако приказа отходить с позиции на базу не было.

Вечером, как и обещали, подвезли воду. Она была холодной и показалась вкусной просто необычайно. Роман припал к горлышку шестилитровой пластиковой бутыли, глотая шумно и с жадностью. Лоб его сразу покрылся испариной.

Ополченцы, сменяя друг друга на постах, поужинали, налегая больше на тушенку, - и еды осталось разве что на скромный завтрак. А еще ночь была впереди. Собственно, другого ожидать не следовало.

Ширь блеклого заката незаметно исчезла. Тем временем как-то вдруг стало темно, незаметно кончился день.

От водоема неслось многоголосое кваканье лягушек, устроивших концерт в камышах.

Ночь, казалось бы, прошла спокойно, но Роман почувствовал зверскую усталость.

В дозоре Са**нову мешала то близкая опасность, то присутствие рядом людей, что незаметно изматывало. Правосеки всюду мерещились. Дорога тоже не пустовала - свет фар машин, появлявшихся на Макшоссе, слепил глаза, отчего они воспалились, заслезились и начали болеть. Пришлось ему проглотить таблетку цитрамона и на минутку зажмуриться, пока резь не прошла.

Еще донимали мысли всякие, от которых Са**нов оградить себя не мог.

На отдыхе он занял место у облюбованных ранее сосенок, подгреб под себя слежавшиеся прошлогодние иглы, завалился на них, свернувшись калачиком и обняв карабин. Но, смежив веки, так и не смог уснуть, даже под успокаивающее стрекотание бесчисленных цикад и кваканье лягушек. Ворочался с боку на бок, прислушивался то к притихшим из-за безветрия деревьям, то всматривался в кусты, за которыми, казалось, что-то живое темнело, то глазел в небо - если бы не парящий полумесяц и мириады мелких звезд, то оно казалось бы черным.

Отыскав взглядом ковш Большой Медведицы, вдруг вспомнил, что в детстве почему-то никогда не мечтал стать космонавтом, не горел он желанием слетать на Луну или еще куда-нибудь. Слишком уж далеко! Роман любил природу, землю, все живое на ней, долго мог смотреть на плывущие по небу облака. А там, в космосе, - бескрайная пустота и холод. Скукота, в общем.

Еще в школе, во втором классе, учительница поинтересовалась у Романа по поводу выбора будущей профессии: "Са**нов, а ты кем хочешь стать, когда вырастешь?" - "Летчиком!" - "Почему?" - "Они денег много зарабатывают". Но жизнь, как заведено испокон веков, весьма прагматична, состоит из сплошных случайностей, потому и раскрыть ее закономерности до конца невозможно. Самые желанные мечты у людей зачастую не сбываются, как спички тухнут, и счастье свое они находят в чем-то ином. А кто вечно ищет, в нелепом самопожертвовании, те потом к