Чуйка - Михаил Павлович Николаев

по кругу на площади Восстания. После этого вернулся по Невскому до перекрёстка с Литейным проспектом, вывернул на него и, никуда больше не сворачивая, пересёк Неву по Литейному мосту и, в точности как два предыдущих, заехал в «Петровский Форт». Следом за третьим кортежем всю дорогу ехал таксист (джипы кончились).

Степан выехал с подземной стоянки банка на своей машине через две минуты после третьего кортежа, но не стал после Литейного моста сворачивать вправо на набережную Кутузова, а поехал прямо. За ним тоже увязался таксист, но был остановлен инспектором ГИБДД прямо напротив Большого Дома для проверки аптечки. С Литейного проспекта Степан свернул вправо на Невский проспект, потом по Дворцовому мосту въехал на Васильевский остров. Доехал по набережной Макарова до Малого проспекта. Свернув на него, пересёк остров, повернул влево на Наличную улицу, направляясь к Ленэкспо с севера.

Чуть раньше на территорию выставочного комплекса въехали два тентованных КамАЗа Росгвардии в сопровождении бронеавтомобиля «Тигр». Чинно прокатившись по внутренним дорожкам, машины остановились у четвёртого павильона, и из них горохом посыпались вооружённые автоматами бойцы в краповых беретах и бронежилетах, из-под которых выглядывали тельняшки в бело-бордовую полоску.

Спустя минуту охрана олигарха была вежливо, но непреклонно оттеснена к дверям павильона, а вся прилегающая территория очищена от обычных зевак, рэперов в чёрных кожаных куртках и мотоциклетных шлемах и мутных здоровяков в камуфляже.

На вопли олигарха, что ему сейчас должны привезти деньги из банка, поступил вежливый ответ:

– На территории выставочного комплекса проходят учения Росгвардии по противодействию организованным преступным группировкам (олигарх слегка побледнел), но лично вам волноваться совершенно не о чём (краска вернулась на лицо олигарха). Участвующие в учениях росгвардейцы не только пропустят транспорт из банка, но заодно и безопасность передачи денег обеспечат (от этих слов олигарх покраснел).

Как раз в этот момент к четвёртому павильону подъехал Степан. Лихо крутнувшись на пятачке в полицейском развороте, он подогнал «Элантру» задним ходом к самым ступенькам, едва не упёршись в них багажником. Взбежав на площадку у входа, Степан представился уже напрочь обалдевшему олигарху, с которым ранее не был знаком лично, и, доложив, что деньги доставлены, попросил вынести в тамбур из комплекса пару столов, машинку для пересчитывания и вызвать персонал, уполномоченный пересчитать и принять всю оговоренную сумму.

Вернувшись к машине, он открыл багажник и с усилием по одному вытащил на ступеньки пять больших плотно набитых зелёных мешков, предназначенных для строительного мусора, горловины которых были плотно закручены толстой проволокой. Росгвардейцы помогли ему поднять мешки по ступенькам и занести в тамбур.

Столы принесли быстро – в павильоне этого добра хватало. А вот за машинкой для пересчёта денег пришлось посылать нарочного. Ну не оказалось её ни в этом павильоне, ни в соседних. Пересчёт денег продолжался более двух часов. Когда все сопроводительные документы и акт приёма-передачи были подписаны, Степан попрощался, сел в машину и уехал. Вслед за ним свернулись и росгвардейцы.

В банке Степана перехватили прямо на стоянке, как только он припарковал машину. Седоусый представительный менеджер, подвизавшийся кем-то вроде личного референта председателя Совета акционеров, поздоровался за руку и сообщил, что Большой босс ждёт его у себя в кабинете. Степан попытался объяснить, что сначала ему нужно сдать документы, на что получил безапелляционный ответ:

– Всё потом. Тебя Сам ждёт!

Поднявшись в лифте в приёмную, Степан пересёк её в сопровождении менеджера и, уже один, прошёл в святая святых – кабинет босса, где до того был лишь однажды – в день приёма на работу. Председатель Совета акционеров, он же, по совместительству, главный акционер и фактический владелец банка, вышел из-за стола ему навстречу, обнял за плечи и повёл к полированному столику красного дерева, стоящему в углу просторного, как баскетбольная площадка, кабинета. В центре столика стояла откупоренная бутылка безумно дорогого французского коньяка. Рядом с ней примостились два пузатых бокала в окружении расставленных в художественном беспорядке тарелочек с нарезанными лаймом и лимоном, насаженными на пластиковые шпажки кубиками сыра и маленькими тарталетками с красной и чёрной икрой.

Большой Босс был на полторы головы ниже Степана, но как минимум вдвое шире. Этакий подвижный как ртуть шарик весом порядка ста семидесяти килограммов с гладкой, как бильярдный шар, головой, на которой весьма забавно смотрелись величественный нос с горбинкой и пышные кавказские усы.

– Садись, покушай, дорогой, – гулким баритоном рокотал председатель Совета акционеров, щедро расплёскивая коньяк по бокалам. – Ты сегодня такой цирк устроил! Мы всё видели. Квадрокоптер запустили и смотрели. – Он махнул рукой в сторону огромного монитора, установленного напротив стола для заседаний, на который, по-видимому, и была выведена «картинка» с камеры квадрокоптера.

– Насчёт Росгвардии – молодец, хвалю. А мешки! Пятьдесят миллионов долларов в мешки для мусора запихал! Доллары – мусор! Ай, молодец, насмешил старика. Давай выпьем за это!

– Спасибо, я за рулём, – попробовал отказаться Степан.

– Вах, дорогой, какой руль? Тебя мой водитель лично до самого дома доставит. Повеселил ты нас, от души повеселил. Давно я так не смеялся. Давай выпьем за успешное завершение твоей операции! – он чокнулся со Степаном бокалами, отозвавшимися мелодичным, чуть ли не малиновым звоном дорогого хрусталя, жадно выпил густую золотистую жидкость и кинул в рот тарталетку с чёрной икрой.

Степан отпил из своего бокала – коньяк был хорош, некоторое время смаковал послевкусие… Нет, мудрят французы, что-то явно лишнее туда добавляют. И решительно закусил ломтиком лимона.

– Ты знаешь? – продолжал разглагольствовать председатель. – Этот придурок звонил мне после того, как ты привёз ему деньги. Благодарит, а сам аж зубами скрипит. А потом быстренько скомкал свою «конференцию» и сразу – в Пулково. Даже домой не заехал. Сейчас летит в Лондон. Как думаешь, долго он там проживёт?

– Сомневаюсь я, – предположил Степан. – Похоже, что кинул он кого-то на крупные бабки.

– А я вот даже не сомневаюсь. Грохнут его. Давай ещё по одной… – Большой Босс снова плеснул коньяк в бокалы. – Давай не чокаясь.

Оба выпили. На этот раз Степан закусил пармезаном. Икра – она не под коньяк, ею надо водку закусывать. А председатель пусть трескает, он вон какой большой, ему можно.

– Слушай сюда, – пророкотал банкир, прожевав. – Вот тебе премия, заслужил. – Он толкнул по столешнице к Степану пухлый конверт. – Ты нас сегодня крепко выручил, мы этого не забудем. Если кто мешать будет – сразу ко мне обращайся. А теперь иди, сдавай документы – и домой. Водителя я предупредил.

В конверт Степан заглянул уже в лифте. Там лежала банковская упаковка сотенных бумажек. Долларовых. Он подумал, что завтра нужно завезти половину