Мой хозяин - Алиса Ковалевская

– То-то я и смотрю, – отозвался друг, усаживаясь в моё кресло.

– А ты какого лешего с самого утра?

– Да был неподалёку, – лениво отозвался Алекс и вытянул ноги. – Заскочил на подарок посмотреть, – губы его искривила усмешка. – Показывай, что там. И неплохо было бы кофейку организовать.

Хитрый лис. Так вот значит, что его принесло. А говорят, что любопытные твари – бабы. Впрочем, после того, как я описал ему девчонку, не мудрено, что другу захотелось на неё взглянуть. Думаю, мне бы тоже захотелось, тем более, что у самого Алекса в последнее время интересного ничего не случалось, как, в общем-то, и у меня.

– Детка-конфетка, – в свою очередь усмехнулся я, а после снял трубку внутренней связи и попросил приставленную к Милане горничную: – Приведи девчонку в кабинет. – Пару секунд подумал и добавил: – Нет. Сделай нам с Алексом два кофе, и пусть она принесёт его. И пошевелись. У тебя на всё десять минут.

В ответ горничная выдала дежурное «конечно, господин Вандор», но меня это не обмануло. Ленивая сука, такая же, как и та, что я выпер позавчерашним вечером, лишив не только рекомендаций для будущего нанимателя, но и денег за последний месяц работы. На предплечье моём до сих пор красовалась царапина, оставленная девчонкой в первый же день её тут пребывания. И, учитывая, кто именно готовил комнату, наказание для горничной следовало бы выбрать куда более жёсткое. Оправдания её меня не волновали. Осколок разбитой пару недель назад вазы был красноречивее всяких слов. Ладно, чёрт с ней! Найти бы теперь другую, только толковую. Не моя забота, конечно, но…

Через несколько минут раздался тихий стук, и дверь приоткрылась. В кабинет, неся в руках серебряный поднос с расставленными на нём чашками, вошла Милана, а следом за ней показалась горничная. Легко кивнув, я отпустил последнюю и переключился на девчонку. Сегодня она была бледнее, нежели накануне, веки немного припухли, но это её нисколько не портило. Да еб твою мать! Стоило скользнуть взглядом по её длинным подтянутым ногам, по скрытому лишь тонким шёлком короткого халатика заду, как почувствовал знакомое напряжение в паху. Так бы и поимел её прямо тут, на глазах у Алекса.

– Хороша, – присвистнул Алекс, когда девка, ставя поднос на стол, чуть нагнулась и, ухватив за поясок халата, подтянул к себе. Погладил по бедру и шлёпнул по заду, словно породистую кобылу. К своему удивлению я понял, что мне это не по нутру. Под халатом она была голая, и это заводило, вызывало непонятное раздражение. Но другу я, ясен хрен, ничего не сказал. Пусть развлекается, если хочет, только, естественно, в пределах разумного. Судя по ухмылке, друг мою покупку оценил.

– Слушай, я бы себе такую заимел, – проговорил он и заставил опуститься девку к себе на колени.

Её огромные голубые глаза распахнулись, будто у фарфоровой куклы, волосы, чёрные, волнистые, качнулись тяжёлой волной. Тихо вскрикнув, она обмерла и уставилась на меня не то с ужасом, не то с мольбой. Заметив руку Алекса, опустившуюся на её голую острую коленку, я отвернулся и занялся кофе. К своей собственности я всегда относился достаточно ревностно, но эта злость, это недовольство… Хренова сука! Трахнуть её и дело с концом! Как вспомню её полные слёз глаза… Но какой у неё рот! Не помню, когда в последний раз получал такое удовольствие от минета. Нужно было, конечно, быть с ней поаккуратнее. Судя по анкете, девочка совсем нетронутая, вот только стоило мне почувствовать её мягкие губы, её язык, сил сдерживаться не осталось.

Глотнув кофе, я снова посмотрел на Алекса. Тот в ответ не сводил взгляда с меня. Прищурившись, он неспешно цедил кофе, придерживая одной рукой Милану за талию. Потёрся подбородком о висок девчонки и снова поднёс чашку ко рту.

– Может, того её? – предложил он с усмешкой.

Оба мы понимали, что это шутка, и тем не менее слова друга всколыхнули во мне некий протест. Нет уж, дорогой дружок, если дело дойдёт до этого, трахать её я буду один. Не люблю делиться. Тем более бабами. И Алекс, сукин сын, об этом прекрасно знает.

После того, как Алекс уехал, я отправился в зал. Расположенный на первом этаже, он занимал просторную хорошо проветриваемую комнату и был тем местом, где я нередко сбрасывал напряжение. Груша – самое то после отягчённых проблемными партнёрами переговоров или разборок с конкурентами и прочей швалью. Сегодня же мною двигало другое. Пожалуй, стоило прикупить девчонке что-нибудь из шмотья, ибо… Ибо ноги у неё потрясающие так же, как и тело. Была бы из хорошей семьи, точно отхватила бы себе жирный кусок. Да и так смогла бы себе любовника найти и кататься на дорогой тачке. Но везёт в жизни далеко не каждому. И ей не повезло.

В очередной раз всадив кулак в грушу, стиснул зубы. Напряжение несколько ослабло, и всё же я понимал – стоит мне увидеть её, как член снова встанет колом. И произойдёт это…

– Господин Вандор, – раздалось от двери, и я резко обернулся.

В дверях стояла всё та же горничная, а рядом с ней Милана.

Какого чёрта приказал привести её сюда, я и сам толком не знал. Неосмотрительный поступок, раздумывать о котором мне не хотелось.

– Свободна! – раздраженно бросил я обслуге. Горничная тут же исчезла в проёме двери. Правильно, не нужно меня злить ещё сильнее. Её кислая мина и так действует мне на нервы.

Я в последний раз стукнул грушу, и та покачнулась. Снял боксёрские перчатки и подойдя к скамье, бросил их, после чего сказал:

– Подойди.

Звука её шагов я не услышал, только почувствовал разгорячённой влажной кожей лёгкое колебание воздуха, когда девчонка оказалась совсем близко. Обернулся и посмотрел ей в лицо.

– Держи, – втиснул ей в руки полотенце.

Она секунду поколебалась, а потом принялась промокать мою грудь. Понятливая. Оно и не удивительно – у таких, как она, это в крови. Уверен, чуть погодя и ублажать научится как следует. Чтобы достать до моих плеч, ей пришлось поднять руки, и ткань халата на её бесконечных ногах задралась, едва ли не обнажив ягодицы.

Опустил взгляд, потом посмотрел девке в лицо. Не сдержался и сгрёб её волосы. Она тихо вскрикнула. Голос у неё был высокий, мелодичный, приятный. Пожалуй, немного детский, но это её не портило, скорее придавало ещё большее сходство с фарфоровой куколкой.

Прижав её к себе, я впечатал свой рот в её, заставил раскрыть губы и втиснул меж зубов язык. Она задрожала