Большой, плохой минотавр (ЛП) - Миллс Мишель

Люси еще крепче прижимается к моим рукам, прижимаясь щекой к моей обнаженной груди.

Я должен рассказать ей все о кукурузном лабиринте, но я никому не рассказывал о своей одержимости лабиринтом. Как я могу признать, что не могу контролировать себя из-за простых дорожек из кукурузных стеблей на близлежащих полях?

— Так, подожди, ты сказал, что у тебя не было секса двадцать лет? И никогда в образе минотавра?

— Ты будешь первой у меня, — говорю я хриплым голосом.

Я просыпаюсь с молодой женщиной, которую хочу видеть своей парой, в своих объятиях, и мой минотавр на взводе, рвется на свободу.

Это скверная ситуация. Я поднимаю свою тяжелую голову, и Люси вздрагивает, просыпаясь, и пищит от страха.

— Брюс, что случилось?

Низкое рычание вырывается из моей груди. Я чувствую жар в своем взгляде и по всему телу. Ее запах сводит меня с ума. Я думал, что смогу спокойно оставаться рядом с ней до ночи Хэллоуина. Я ошибался.

Я переворачиваюсь, накрываю ее своим телом и тяжело устраиваюсь между ее бедер, упираясь своим членом в ее вход, который находится всего за двумя слоями ткани.

Люси стонет.

Я ставлю руки по обе стороны ее тела и наклоняюсь ближе, мои губы на расстоянии вдоха от ее губ.

— Сегодня Хэллоуин, — рычу я.

Затем я раздираю верх ее ночной рубашки, обнажая эти великолепные груди, и мой рот теребит один сосок, затем другой. Я прикусываю, посасываю и рычу, желая ее всю, взад и вперед, проводя время, наслаждаясь тем, чего я так долго хотел.

Я в одной секунде от того, чтобы сорвать с нее остальную одежду и пронзить ее своим твердым членом, когда поднимаю голову и ловлю ее встревоженный голубой взгляд. Наконец-то появляется лучик понимания.

Я монстр.

А потом я встаю с кровати и выхожу из ее комнаты.

— Подожди, — кричит она. — Брюс, не уходи. Позволь мне помочь тебе.

Но я должен уйти. Это единственный способ обезопасить ее.

Я вылетаю через парадную дверь, моя грудь поднимается и опускается, адреналин бежит по моим венам, в одной секунде от того, чтобы развернуться, вернуться, прыгнуть на нее сверху и прижать к кровати.

Нет, нет, нет. Что тогда произойдет? Я не причиню вреда Люси.

Я перепрыгиваю через изгородь, приземляюсь в своем собственном дворе и обнаруживаю перед домом толпу людей.

— Что за хрень, — рычу я.

— Доброе утро, Брюс, — бодро приветствует мэр. — Мы все здесь для того, чтобы привести в порядок клумбы и кусты, которые вытоптали прошлой ночью. Джим из питомника пожертвовал цветы, кусты и даже дерн. У меня под рукой местный отряд бойскаутов, а также много монстров и людей, которым плохо из-за того, что они разгромили твой дом. Мы сожалеем о том, что произошло и хотели загладить свою вину перед тобой.

О, черт. Они выбрали самое неподходящее время во всей вселенной.

— А можно нам также взять ключи, чтобы войти в дом? — спрашивает он. — Мы хотим тщательно почистить твои диваны.

— Брюс, — кричат братья-орки в унисон.

Тот, что повыше, держит в руках ящик с инструментами.

— Эй, монстр, извини за то дерьмо, которое мы вывалили прошлой ночью. Мы здесь, чтобы все исправить.

Я запрокидываю голову и реву от ярости и муки.

— Чувак, что с тобой не так?

И тут сзади раздается крик.

— Брюс, подожди.

Вот тогда я полностью теряю рассудок.

Глава 6

Люси

Я выбегаю за дверь вслед за этим чертовски сексуальным минотавром, мое сердце бешено колотится, а босые ноги стучат по деревянному полу.

Что со мной не так?

И почему я не могу оставить его в покое? Любой другой остался бы дома, запер дверь после того, как он ушел, и, возможно, позвонил в 9-1-1, чтобы сообщить, что на свободе разгуливает разъяренный монстр.

Только не я.

Я проснулась, потому что в моей постели рычал минотавр с красными глазами, который навалился на меня и разорвал верх моей ночной рубашки пополам, чтобы добраться до моей груди. Вероятно, в одной секунде от того, чтобы погрузиться в меня. Затем, после того как я испытала оргазм только от того, что он посасывал мои соски, он соскочил с меня и выбежал из моего дома.

На нем только тонкие черные боксеры, и он щеголяет с огромной эрекцией, торчащей в паху. И он такой красивый, что я не могу с этим справиться. Брюс сейчас сам не свой, и ему нужна моя помощь. Секунду назад я была в его объятиях, а прошлой ночью мы разговаривали о… ну, один шаг до любви, верно? Говорили о преданности и семье. Я не могу позволить этому мужчине, который заботился обо мне, — я не могу позволить ему пройти через это в одиночку. Ему нужна моя помощь.

У него огромная фора передо мной — я понятия не имела, что этот человек-бык так чертовски быстр, учитывая его габариты, но я узнала, что он легко маневрирует на копытах, как профессионал, когда убегал. Моя входная дверь все еще широко открыта; он даже не потрудился закрыть ее за собой. Я выбегаю на свою лужайку, а он уже на подъездной дорожке, возбужденно машет хвостом. Целая толпа пытается разговаривать с Брюсом, но он рычит и отмахивается от них.

О, здорово.

Я замедляю шаг, когда добираюсь до тротуара, потому что, черт возьми, я снова наполовину одета в ночную рубашку, придерживая ее переднюю часть рукой. Халат, который прикрывал бы мою порванную полупрозрачную ночную рубашку, я оставила дома, но хорошая новость в том, что на мне, по крайней мере, есть трусики.

Я смотрю вокруг на лица, которые знаю в городе. Хех. Все те разы, когда я объясняла историю с минотавром, должно быть, подействовали. Меня сводит с ума то, что этот город считает Брюса плохим парнем в Кричащем Лесу. Технически этому мужчине пятьдесят лет. Я имею в виду, да ладно тебе. Может быть, давным-давно он действительно подходил под это определение, но не сейчас. Он не мальчик. Он мужчина. Пришло время городу покончить с этим дерьмом.

Я читала лекции всем, кто соглашался слушать, во время октябрьской вечеринки — и позже, в течение следующего дня или двух, пока общалась с горожанами в кафе, проходила мимо них по тротуару или если кто-то застрял в моем кресле в салоне, — о том, что вечеринка в доме минотавра была не его идеей и он никого к себе не приглашал. Что однажды Брюс вернулся поздно вечером домой и обнаружил, что громят его дом перейдя все возможные пределы, полная херня. Я снова прихожу в бешенство, просто думая об этом.

Я не против того, чтобы кто-то веселился, и веселился вовсю. В этом нет ничего плохого, люди должны развлекаться так, как они хотят. Но технически владелец дома никого не приглашал на эту вечеринку, которая должна была состояться в его помещении, и никто на самом деле не отвечал за соблюдения правил. Все это вылилось в хаос словно в студенческом братстве. Монстры и люди в равной степени громили его дом, а затем забрали с собой алкоголь, еду и другие припасы, выходя за дверь, не потрудившись убрать или починить то, что уничтожили. Его двоюродная сестра собрала свои вещи и ушла, оставив ему весь этот беспорядок, с которым он должен был разобраться сам.

Я рада, что они здесь, чтобы починить дом Брюса, но сейчас не самое подходящее время.

Я действительно волнуюсь о нем и чувствую себя ближе к нему, чем когда-либо. Мы спали рядом, обнимая друг друга, и прошлой ночью я, черт возьми, призналась, что он мог заниматься со мной сексом сколько угодно, вперед. Я имею в виду, боже, неловко, но это правда. Наверное, я сильно влюбилась в минотавра, который живет по соседству со мной.

Он рычит на мэра и двух братьев-орков. Я подхожу ближе, и он резко оборачивается и пронзает меня резким красным взглядом, который мог бы разрезать металл. Он выглядит совсем по-другому — у него злое и искаженное лицо, грудь больше, а зубы кажутся еще крупнее. Горячее фырканье вырывается из его раздутых ноздрей.

Он действительно, действительно импозантен.

И вот тогда я по глупости решаю попытаться приручить дикого зверя. Он предупреждал меня, что может случится, что он возможно может обезуметь и превратиться в дикого минотавра, но я помню, мы оба решили, что это произойдет в ночь Хэллоуина, а не когда он будет со мной в постели, или вот так, на глазах у соседей. Может быть, Брюс все еще имеет преимущество, чтобы его урезонить? Может быть, раз он говорит, что запечатлен на мне, мой голос сможет его успокоить?