Жизнеописание Парацельса или Теофраста фон Гогенгейма (1493–1541) - Анна М. Стоддарт

в каждом теле, органическом или неорганическом, и могут быть отделены один от другого; для проведения такого рода разделений необходимы были лаборатории с соответствующими приспособлениями и сосудами. Обычного очага было мало, не подходил и более горячий кузнечный горн. Требовались же рефлекторная печь и вращающийся огонь, способные довести тигель до высочайшего накала, а также печь, температура нагрева которой могла быть постоянной или повышаться в ходе длительных процессов, требовавших соблюдения температурного режима. Необходимо было обеспечивать непрерывную подачу воды, пара, песка, железных опилок для поддержания ровной температуры и для постепенного охлаждения печи.

Для исследования веществ при такой высокой температуре требовались отражатель и изоляционный материал. На лабораторных полках и столах должны были находиться точные весы, ступки, склянки и перегонные кубы, тонко отшлифованные тигли, банки и другие стеклянные сосуды, а также перегонный куб с наконечниками для выхода наружу большей части продуктов перегонки. В такой лаборатории алхимик, способный работать скрупулёзно и ревностно и обученный замечать мельчайшие изменения, мог тестировать различные вещества, подлежащие анализу, и извлекать из каждого из них элексир, под которым Парацельс подразумевал его сущностные качества лечебного значения как для наружного, так и для внутреннего применения. Такие свойства присущи quinta-essentia, пятой субстанции, или virtue, силе, каждого вещества. Часто это была количественно бесконечно малая величина, даже в больших телах, но, тем не менее, она обладала силой воздействия на большую массу в целом, подобно тому, как одна капля жёлчи придаёт горечи или несколько крупинок шафрана окрашивают большой объём воды. Металлы и полуметаллы, камни и их разнообразные виды наделены quinta-essentia, пятой субстанцией, так же, как и органические тела, ибо, хотя они и воспринимаются как безжизненные в отличие от животных и растений, они содержат субстанции, воспринятые из тел, которые были живыми.

Это замечательное утверждение, подкреплённое теорией превращения металлов в разнообразные вещества, которая стала теоретической базой оккультистов-экспериментаторов, но, по мнению Парацельса, целесообразной в отношении лекарств, а не драгоценных камней, свидетельствует о весьма прогрессивном взгляде на царство минералов. Говоря предельно объективно, мы утверждаем, что Парацельс был истинным учёным, и, проводя исследования с непостижимо высокой точностью, он достиг высот, позволивших ему узреть проблески тайных явлений в той сфере, которую мы называем неживой природой; и лишь сейчас они начинают проясняться, благодаря удивительным открытиям, совершаемым такими наблюдательными исследователями, как мадам Кюри[37] и её сотрудники.

Рассматривая новое учение натурфилософии, выстроенное Парацельсом, мы не должны забывать, что прошло почти четыре века исследований, начиная с его времени, исследований, которым он практически дал рождение и которыми он вдохновил большие умы своего и следующих поколений. Исторический дух имеет первостепенное значение для верной оценки его труда. Его великий предшественник Роджер Бэкон подвергся поношениям и тюремному заключению по праву «мёртвой руки» со стороны клана схоластов, и, что касается этого обстоятельства, Парацельс не был осведомлён о задушенном желании проводить экспериментальные исследования в тринадцатом веке. Мы должны честно взглянуть на условия шестнадцатого века, чтобы оценить по достоинству то, чего Парацельс достиг, чтобы представить себе его высоконравственные принципы, которые возбуждали неослабную ненависть в низких, подлых и умственно недалёких людях, и его непоколебимое мужество, несмотря на злобное противодействие.

Исследованиям учёного подвергались различные действующие факторы и реагенты – огонь, купорос, уксус, агрессивные вещества, вызывающие коррозию, и медленная перегонка. Его основным объектом изучения в Шваце были металлы, а его собратом-химиком в лаборатории был известный епископ Эрхарт Лавантальский, которого он указывает в числе своих наставников. Одним из веществ, которое он особенно подробно изучал, был висмут, и он отнёс его к полуметаллам. Именно из этого вещества мадам Кюри выделила полоний, и, возможно, именно благодаря висмуту он предвещал существование активных сил в минералах, которые наводили на мысль о процессах трансмутации. Парацельс открыл цинк и также причислил его к классу полуметаллов. Этим он внёс очередную лепту в развитие аптечного дела. Среди его открытий препараты железа, сурьмы, ртути и свинца. Сера и серная кислота были предметами особого экспериментального интереса; они представлялись ему данным от природы веществом, материализующим воспламеняемость. Он исследовал сплавы с ртутью, в частности сплав меди; квасцы и их применение; газы, образующиеся при растворении и прокаливании. То, что оставалось в виде золы при обжиге, он считал неразрушимой и тайной частью вещества, его солью и вечной сутью.

Эти исследования вылились в теорию о трёх основных веществах, неотъемлемых составляющих всех тел. Он назвал их серой, ртутью и солью, согласно своей зашифрованной терминологии. Сера символизирует огонь, ртуть – воду, а соль – землю, иными словами, горючесть, текучесть и твёрдость. Воздух он сюда не включил, считая его продуктом огня и воды. Все тела, органические или минеральные, – человек или рудная порода, железо, алмаз, лилия, трава – были для него различными комбинациями этих основных элементов. Его учение об основных компонентах и свойствах материи исходит из этой теории Трёх Начал. Они являются предпосылками любой деятельности, пределом любого разложения и конечными составляющими всех тел. Они есть душа, тело и дух какой бы то ни было материи, которая едина. Но формообразующая способность природы, которую он назвал Archeus, сотворила из материи мириады форм, и каждая несёт в себе свою собственную alcol, или животную душу, и каждая со своей ares, или характерной особенностью. В человеке, кроме того, имеется чистое тонкое тело. Формообразующая способность природы есть невидимый и высокий дух, художник и искусный мастер природы, видоизменяющий типы и воспроизводящий их. Парацельс воспринимал Макрокосмос и Микрокосмос как великий мир Вселенной и малый мир отдельного человека, при этом один отражается в другом. Кроме уже упомянутых результатов экспериментальных исследований, ему принадлежат открытия хлорида и сульфата ртути (каломелей), серного цвета и множества продуктов перегонки. Ещё в конце прошлого [девятнадцатого – прим. переводчика] века клубничное варенье неприятным образом ассоциировалось с серым порошком и назначалось по чайной ложке нежелающим принимать его детям, то есть с лекарством, благодаря хитроумному терапевтическому приспособлению Парацельса. Также и цинковая мазь, которая назначается и поныне, используется со времён Шваца.

Он отслеживал применение лекарств; позднее в своих трактатах он серьёзнейшим образом советовал врачам хорошо знать болезни, при которых они назначаются.

«Ибо, – говорил он, – каждый эксперимент с лекарством подобен применению оружия, которое должно использоваться соответственно его роду: если это копьё – колоть, если дубина – бить наповал, и так в каждом опыте. Как дубина не будет колоть, а копьё не будет валить с ног, так и лекарство не может применяться иным образом, кроме как по своему прямому назначению. Следовательно, чрезвычайно важно досконально знать каждое лекарство и его