Этикет для Сусликов - Наталья Викторовна Маслова

На обратном пути, воспользовавшись тем, что Всеволод о чём-то крепко задумался, спрятала изящный подарок в потайном кармашке сумки.

— Помечтай, пока можешь себе это позволить! — пробурчал брюнет.

Он недовольно поморщился, когда Лилия бесцеремонно плюхнулась к нему на колени. После чего принялась посвящать во все нюансы предстоящего свадебного переполоха по-тарановски. От её рассказа жених всё больше и больше приходил в неописуемый ужас.

Эребус сразу же обратил внимание на некую странность, когда левая ножка супруги кокетливо выглянула в разрезе туники. Она продемонстрировала пару той вещицы, что Лилия с таким брезгливым выражением на довольно блеклой и страшненькой мордашке засунула в мусорную корзину. Его же подарок она припрятала понадёжнее.

— Радость моя, не знал, что ты носишь такое же изящное французское и итальянское нижнее белье, как и эта вертихвостка. Мне уже можно начинать ревновать и рыть копытом землю в поисках соперника?

— Когда муж начинает считать, что жена — зачитанный до дыр авантюрный роман, значит… Настала пора принимать превентивные меры и раздувать угасающие искры интереса к себе.

Синие глаза брюнетки были полны такого лукавства, что супруг решил, что дело тут нечисто. Нужно возвращать несколько сданные позиции в собственном доме.

— Нокс, если ты не против, это мы обсудим наедине. Лишние уши нам совершенно ни к чему.

Он украдкой заскользил по лицам присутствующих в «Смехе Феи» мужчин. Одновременно прикидывал, кто мог подложить ему такую роскошную свинью. Пока сам же, высунув язык от усердия, гонялся за чужими юбками в поисках того самого «Рая Земного».

Увы, даже и следов его так и не нашёл. Везде всё было одно и то же. Сначала сладкий угар. Потом пресыщение и полная утрата всякого интереса. Как это было с Венерой и Юстицией. Да и не только с ними.

Геката, потешаясь в душе над незадачливым собратом по сфере влияния, подозвала клыкастую официантку величественным жестом.

— Чего изволит Госпожа Перекрёстков?

— Принеси всем моим гостям вина. Только разведи водой. У нас ещё полно дел на сегодня.

Она от души веселилась, глядя, как бог мрака пытается вычислить, кто посмел подбивать клинья к его спутнице жизни Нокс.

Ламия грациозно поклонилась и стремительно исчезла, вернувшись буквально через несколько минут с украшенным чеканкой бронзовым подносом. На нём послушно толпились серебряные чаши с вином и двумя кувшинами.

Только вампирша и заметила, как Эребус, которого она терпеть не могла, что-то подсыпал в чашу молодой ведьмы. Решив отомстить за давнюю обиду, шепнула Ветке на ухо так, чтобы никто больше и не услышал:

— Не пей. Муж Нокс решил заполучить тебя хитростью, — она взяла с подноса новую чашу. Эту же подставила самому интригану, так как, распустив павлиний хвост перед богиней ночи, тот даже и не притронулся к ней. — Будь осторожна, Эребус не отвяжется, пока не добьётся женщины. Только затем, чтобы покинуть её через пару недель среди осколков разбитого им сердца.

— Спасибо, но почему ты мне помогаешь?

— Я уже ходила этой тропой. Грех не использовать такой шанс отомстить за жестокое разочарование.

Ветка проверила, не подсматривает ли кто за ними, и поблагодарила Аэти за проявленную к ней чуткость. Ламия только проказливо улыбнулась, сверкнув отдраенными до зеркального блеска белоснежными клычками. Потом поставила рядом с ведьмой стеклянный чайничек с жасминовым чаем и такую же чашку.

Через миг помчалась к другому столику, куда её подозвала черноволосая незнакомка в короткой тунике и с внушительным луком за спиной. Здесь можно было не скрывать своей подлинной сути. Ведь приказ Юпитера «Не высовываться!» действовал только за стенами этого заведения.

Обсуждение нюансов затянулось до сумерек. Поэтому ламия, который неровно дышал к Мегере, попросили проводить Иветту до дома. Исключительно из опасения, что очередные неприятности свалятся ей на голову, словно снег в знойном июне. То есть в самый неподходящий момент.

— Исполню всё в точности, моя богиня, — кровосос загадочно улыбнулся и промурлыкал. — К тому же, эта ведьма устояла перед обаянием самого Эребуса. Такое нечасто увидишь. Если вы не против, готов взять на себя личную охрану вашей жрицы. Только позвольте чаще вас видеть.

— Я подумаю, но обещать ничего не буду. Посмотрим, как справишься! Кусать никого нельзя! Запомни это! Иначе у Ветки могут быть большие неприятности с Полицейским департаментом! Ты хочешь попасть на ковёр к Тизифоне, или, не дай Юпитер, к самому Морсу? — увидев, как кровосос заливается зелёной бледностью, фурия поняла, что он не посмеет ослушаться её приказа. — В общем, если уверен, что справишься с этой нелёгкой работёнкой, то Орк подпишет приказ о твоём переводе под крылышко к полковнику Морсу.

— Надоело уже подносы таскать под сальные шуточки Либера, если честно. Да и, учитывая, что ты — одна из главных информаторов полиции, лицезреть прекрасную Мегеру буду гораздо чаще, чем здесь.

— Юнона, как вы мне все надоели! — капризно простонала фурия, но по её изумрудным глазам было видно, что она совсем не сердится на воздыхателя. — Всё, выметайтесь! За два дня до свадьбы Лили и Всеволода Алекто приведёт нашу серую мышку в состояние ослепительной феи. Кстати, и Виктора не забудь пригласить, — Мег протянула спутнице абонемент в один из самых дорогих и престижных салонов красоты «Очарование Венеры». — Правда, уже с завтрашнего дня придётся начать работать над собой, чтобы затмить всех на свадьбе у мерзкой парочки… Идите. Ветка, выспись, как следует. Аор, головой отвечаешь, чтобы с её головы ни один волос не упал!

— Как пожелаешь, моя богиня, — вампир учтиво поклонился и легонько потянул Иветту за рукав, шепнув: — Пошли, Мег на дух не выносит Либера. Поэтому неприятности могут возникнуть у любого, кто будет иметь несчастье попасться ей под горячую руку.

Иветту всегда пленял вид вечернего города, когда лиловые сумерки спускались на уставший за день мегаполис. Блеск и шум ночной жизни, в отличие от Всеволода и Лили, оставляли сердце ведьмочки равнодушным. Зато свет фонарей, разливающийся в мягкой полутьме, напоминал о далёком детстве. Тогда вечер уже стал любимым временем суток Ветки.

Ламий пробормотал заклинание невидимости и прошептал:

— Так гораздо интереснее! Если кто-то желает тебе зла, пусть подумает, что ты одна. Тогда он не устоит перед искушением выпустить когти, которые я с удовольствием обломаю!

Девушка так устала от шума и гама, царящего в «Смехе Феи», что мечтала только об одном. Поскорее добраться до дома и, приняв душ, заползти под одеяло. К тому же, непрошеное