Между плахой и секирой - Юрий Брайдер

– Черу сгнил, – Толгай продемонстрировал всем свой пришедший в негодность малахай, а потом постучал пальцем по голове. – Баш целый… Кыны сгнил, – он отбросил в сторону ножны, – кыпыч целый… – сабля в его руках описала стремительную дугу, под корень срезав ближайший куст. – Зачем бояться?

– Действительно, на металлах пребывание в Эдеме никак не сказывается, – задумчиво произнес Артем. – Та стрела, наверное, попала в дерево довольно давно… Ну как, Лев Борисович, посетила вашу башку какая-нибудь светлая, я хотел сказать, мысль.

– Подождите… Сейчас… Сначала надо выстроить логическую цепочку… Итак, что мы имеем… Отсутствие следов отмерших растений на фоне довольно богатой эдемической флоры… Разрушение предметов одежды и снаряжения без признаков негативного воздействия на человеческие организмы…

– Не только одежды, но и табака, спирта… – добавил Артем.

– Пластмассы. – Верка вертела в руках расческу, которая выглядела так, словно ее довольно долгое время держали над огнем.

– Что же здесь общее… что? – бормотал Цыпф, полузакрыв глаза.

– Люди и деревья живые, а пни и одежда – нет, – безапелляционно заявил Смыков.

– Металл тоже неживой… Нет, тут что-то другое… Хотя мысль интересная…

Лева торопливо вытащил из кобуры пистолет, довольно уверенно проделал все необходимые для подготовки к стрельбе манипуляции и, направив ствол в небо, нажал на спуск. Боек четко клацнул по донышку патрона, но выстрела не последовало. Тогда Лева передернул затвор и повторил все сначала, но с тем же результатом. Пораженная публика молчала, только Зяблик удивленно присвистнул.

– Понятно, – сказал Лева как бы самому себе и попытался засунуть пистолет обратно в кобуру, разлезшуюся по швам и сейчас очень похожую на растоптанную ночную туфлю.

– Ты пояснее выражайся! – Зяблик повысил голос. – Тебе, может, понятно, а нам нет.

– Все вещества в природе делятся на органические и неорганические, – в устах Левы этот неоспоримый факт звучал как печальная новость. – Основное их отличие состоит в том…

– Ты нам Лазаря не пой, – прервал его Зяблик. – Покороче давай. Все в школе химию изучали.

– Кроме меня, – возразила Лилечка.

– И Толгайчика, – добавила Верка.

– Впрочем, детали здесь несущественны, – продолжал Лева. – Важно, что это принципиально разные. по строению вещества. Деревья, спирт, пластмасса, человеческое тело, почти вся его одежда – это органика. Железо, камень, вода, песок – нет. Скорее всего, в Эдеме присутствует какой-то неизвестный природный фактор, разрушающий мертвую органику. Именно мертвую, как только что справедливо заметил товарищ Смыков.

– Вот хорошо, – сказала Верка. – Ни могил не надо, ни помоек, ни туалетов…

– Порох тоже органика? – поинтересовался Зяблик, внутренне уже готовый к ответу.

– Конечно. Бездымный порох производится на основе нитроцеллюлозы, а в состав дымного входит древесный уголь.

– Теперь, братец мой, вам наконец понятно, почему стрела была цельнометаллической? – совсем ни к месту оживился Смыков.

– Понятно… Мне все теперь понятно… Скоро такие стрелы у нас с тобой в брюхе торчать будут. Безоружными мы остались! Пара ножей на всех, да Толгаева сабля. Теперь нас любой гад голыми руками возьмет. Сваливать отсюда надо срочно.

– Без бдолаха? – удивился Цыпф.

– Да хрен с ним!

– Без бдолаха Нейтральную зону не пройти.

– Тихо! – Смыков наподобие ветхозаветного пророка воздел к небу руки. – Попрошу внимания! Тут двух мнений быть не должно. Оставаться в Эдеме опасно, уходить без бдолаха – смертельно опасно. Самое дорогое для нас сейчас – время. Нужно не только найти этот проклятый бдолах, но и успеть уйти отсюда прежде, чем он сгниет. Поэтому предлагаю до конца пребывания в так называемом Эдеме ввести единоначалие. В виде исключения.

– В начальники ты, естественно, предлагаешь себя? – нехорошо прищурилась Верка.

– А кого же еще? – искренне удивился Смыков.

– Есть тут и более достойные кандидаты. Лично я предлагаю передать руководство человеку, на деле доказавшему свои необыкновенные способности и неоднократно выручавшему нас в самых безвыходных ситуациях. – Верка многозначительно покосилась на Артема.

– Спасибо, как говорится, за доверие, но боюсь, что не оправдаю его, – ответил тот. – Есть причины, в силу которых я могу покинуть Эдем буквально в любой момент… Лев Борисович, подтвердите.

– Да, – кивнул Лева. – Такие вот дела… Нам следует надеяться только на свои силы.

– Желательно на свежие – вставил Зяблик. – Предлагаю в бугры Левку. Молодой, башковитый, а кусаться еще научится.

За это предложение, кроме самого Зяблика, проголосовали Верка и Толгай, Смыков был категорически против. Лилечка воздержалась. Попытка самоотвода была пресечена самым решительным образом.

– Не брыкайся, тебя общество выдвинуло. Обязан подчиниться, – сказал Зяблик. – Принимай власть. Скипетра или там гетманской булавы у нас не имеется, но на первое время сойдет и так. Со своей стороны обещаем беспрекословное подчинение, хотя волюнтаризма не потерпим. Запомни, как мы тебя выдвинули, так, в случае чего, и задвинем.

Убедившись в бесполезности споров, Лева уступил воле большинства и уже спустя пять минут отдавал на диво толковые и лаконичные распоряжения. Первым делом разобрались с остатками одежды. Органика пострадала вся без исключения, но по-разному. Если ситцевые и льняные вещи уже рассыпались в прах, то брезент, кожа и особенно кирза еще держались. Из сапожных голенищ, рюкзаков и ремней для Верки и Лилечки на скорую руку соорудили что-то вроде бикини, а для мужчин – набедренные повязки. В дальнейшем предполагалось использовать для одежды листву, луб и ветки местных растений – на день-два авось и хватит. Все ненужное, в том числе и пистолеты, запрятали в кусты. Потом провели инвентаризацию всех имеющихся колюще-рубящих металлических предметов. Выяснилось, что члены ватаги вооружены следующим образом: Толгай – саблей, Зяблик – финкой, Смыков и Цыпф – штык-ножами, Верка – скальпелем, а Лилечка – парой шпилек для волос. Посетовали на то, что так безалаберно распорядились найденной в лесу железной стрелой, но возвращаться за ней не стали – плохая примета. Перекусили все теми же изрядно поднадоевшими корешками и без промедления тронулись в путь. Ватагу вел Артем – была надежда, что загадочный Кеша сжалится над своим партнером по телесной оболочке и выведет его прямиком на плантацию бдолаха.

Эдем был уныло и однообразно прекрасен – глазу не за что зацепиться. Возможно, предание о том, что горы, болота и пустыни создал не кто иной, как дьявол, имело под собой основание. Ведь давно известно, что ад куда более веселое место, чем рай.