Песнь кецаля - Валентин Леженда

— Он сорвался с Моста Последней Надежды, — быстро пояснил старец, — прямо в глотку к Миктлантекутли. Ему не следовало заглядывать в бездну подземного мира.

Молодой человек меланхолично погладил свою дремлющую собаку по мощной лобастой голове.

— Что хочет сказать нам Монтесума? — вяло спросил он каким-то смертельно уставшим голосом. Слуги тлатоани быстро поклонились.

— Монтесума передает тебе привет, — ответили они, — и посылает в дар вот эти кожи.

Один из посланцев протянул стражу пещеры небольшой сверток.

— И он передал с нами просьбу, — продолжили слуги Монтесумы. — Повелитель хочет, чтобы ты взял его к себе в пещеру. На службу. Он станет самым верным твоим помощником.

Молодой человек в черном усмехнулся.

— Забавно. — Бледные губы разошлись в подобии грустной улыбки. — Спросите у своего правителя, что подтолкнуло его принять подобное решение, а затем приходите сюда снова, дабы сообщить мне его ответ. Возможно, даже я не смогу помочь его беде.

Слуги Монтесумы снова поклонились владыке древнего народа. Они были в замешательстве, так как ожидали от Уэмака точного ответа, а не вопроса, который вполне мог навлечь на них гнев тлатоани.

Но изменить что-либо они не могли.

Страж пещеры быстро вывел посланцев наружу совсем иным и менее опасным путем, чем тот, по которому они сюда пришли. К счастью, им не пришлось второй раз испытать на себе липкий взгляд обитающей в глубинах Миктлана живой тьмы.

Монтесума был в ярости.

В тот же день, когда посланцы вернулись в Теночтитлан без вразумительного ответа от правителя древнего народа пещеры Чапультепек, владыка приказал посадить их в узкие клетки, где нельзя было ни лежать, ни стоять, пол которых был утыкан острыми лезвиями из обсидиана. К вечеру бедняги скончались, но гнев правителя был по-прежнему велик.

— Отправь к Уэмаку новых посланцев, — посоветовал тлатоани старый жрец. — Я уверен, он затеял какую-то странную игру с тобой. Но если бы он хотел отказать, то сделал бы это сразу.

— Возможно, ты прав, — устало согласился Монтесума, — но у меня совсем нет времени. Светлолицые боги добиваются встречи со мной, и я не смогу долго отказывать им.

— Как ты думаешь, почему вместо пятерых вернулись только четверо посланцев? — внезапно спросил жрец, и шрам на его правой щеке нервно дернулся.

Тлатоани озадаченно взглянул на старика.

— Разве это имеет какое-то значение? — ответил он удивленно. — Они сказали, что пятый по неосторожности сорвался в бездну Миктлана.

— В бездну Миктлана? — задумчиво переспросил старик с таким видом, будто ему было известно нечто недоступное пониманию Монтесумы. Словно он знал некую страшную тайну, обладание которой сулит ее хранителю невиданные беды. — Все-таки пошли к Уэмаку новых людей, — повторил жрец, нарушив мрачную тишину покоев тлатоани. — В любом случае ты ничего от этого не потеряешь…

И в этот раз Монтесума послушался совета мудрого жреца. Еще пятерых своих лучших слуг послал он в пещеру Чапультепек. Зная о горькой участи предшественников, новые посланцы поспешили к зловещей пещере, дабы скорее получить ответ повелителя древнего народа.

Пещера внушала им ужас, но они, пересилив себя, спустились вниз по черным, высеченным в скале ступеням. Тусклый мертвенный свет, исходящий от холодных влажных стен, освещал им дорогу.

Совсем по-иному выглядела пещера Чапультепек, чем в тот раз, когда в нее спускалась первая группа слуг Монтесумы. Но новые посланцы не могли знать об этом, так как видели ее впервые.

По стенам мрачного коридора струились удивительные росписи, издающие мягкий зеленоватый свет. Изображения неизвестных жителям дневного мира богов сурово взирали со стен на вторгшихся в подземную обитель чужаков.

Они спускались все глубже и глубже. Наконец лестница закончилась небольшой пещерой, посредине которой бил из камня источник с ярко-красной водой. У источника сидел странный человек с черными припухлостями на месте глаз. Человек был абсолютно слеп,

— Кто ты? — осторожно спросили слуги Монтееумы, понимая, что маленькая пещера — это тупик и что дальше в подземное царство им не пройти.

— Меня зовут Итепетля, — спокойно ответил слепец. — Я правая рука бессмертного повелителя Уэмака. Что вы хотите?

— Нас послал Монтесума, — пояснили слуги тлатоани. — Мы принесли в дар Уэмаку совсем свежие кожи.

— Уэмак слушает вас, — внезапно изменившимся мелодичным голосом произнес слепец, и посланцы с трепетом обнаружили, что никакой это не слепец, а черноволосый юноша в темном, как у жрецов, одеянии с потухшим, будто жерло древнего вулкана, взглядом.

Слуги Монтесумы поклонились, передавая молодому человеку сверток с человеческими кожами.

— Тлатоани беспокоится о своей судьбе, — продолжили посланцы. — Он беспокоится о судьбе своей империи. Говорят, ты видишь будущее. Помоги ему. Дай правителю убежище в своем пещерном царстве.

— Снова я слышу одну и ту же просьбу, — с досадой ответил черноволосый молодой человек. — Монтесума не знает, о чем просит. Мой мир совсем иной, чем тот, к которому он привык. Это мир без дневного света, мир грусти и боли, мир теней и вечных скитаний во тьме. Он не сможет вернуться обратно во владения света. На путь моего народа ступают лишь один раз, и возврата уже не будет. Сможет ли ваш тлатоани пойти на подобную жертву? Ведь избежать того, что предначертано судьбой, невозможно даже в недрах пещеры Чапультепек. Ступайте и передайте своему правителю эти слова…

С грустными мыслями покинули слуги Монтесумы зловещую пещеру, уже примерно догадываясь, что ждет их по возвращении в столицу.

Их мрачные предположения не замедлили подтвердиться.

Монтесума был разгневан еще больше, чем в прошлый раз, когда четверо посланцев вернулись из древней пещеры ни с чем. Конечно же, Уэмак не отказал ему открыто, при этом всячески намекая, что самопожертвование тлатоани не имеет никакого смысла.

— Почему он не скажет прямо? — гневно кричал правитель, отправляя неудачливых послов в клетки с обсидиановыми лезвиями. — Почему он сразу мне не откажет? Зачем отговаривает?

Старый жрец с порицанием посмотрел на близкого к нервному срыву тлатоани:

— Это значит, что быть третьей попытке.

— Как? — Монтесума опешил от ответа старика. — Ты хочешь сказать…

— Именно, — подтвердил жрец. — На этот раз в пещеру следует послать не простых слуг, а твоих знатных вассалов. Скажем, из Акольхуакана или кого-то из твоих родственников. Вполне возможно, что, посылая простых слуг, мы оскорбляем Уэмака, и он просто не желает передавать свой ответ через них…