Боги, шаманы и призраки Кореи - Елена Валерьевна Яворская-Милешкина

народа, и с этим связывались бесчисленные мифы и традиции. И, конечно же, вера в незыблемость власти.

Деревянные уточки – один из символов плодородия – непременный атрибут свадебной церемонии

А кто же аристократы?

В Японии верили, что император – потомок богини солнца Аматэрасу. А аристократические семейства возводили свою генеалогию к божествам, особо почитаемым в той местности, откуда эти семейства происходили. Четкая и вполне понятная система.

Не отставали от них и корейцы. Знатные семьи тоже имели необычное происхождение. Некоторые легенды – кальки с уже известных нам. Так, например, предка многочисленного и разветвленного рода Ким якобы нашли в лесу в светящемся ларце, над которым пел белый петух. Когда ларец открыли, младенец (собственно, имя, под которым он нам известен – Алчжи – так и переводится) сразу же поднялся – и это тоже чудо. А когда его повезли во дворец (ведь нашел его сам король), процессию сопровождала «свита» зверей и птиц, которые радостно скакали и пели. И миф с таким сюжетом не единичен.

Известны и мифы другого типа, тоже напоминающие сказания о первых королях: земная женщина производит на свет ребенка от божественного существа. Так, один род возводит свое начало к обычной девушке и мужчине-карпу, другой – к дворянке, рожденной в королевстве Силла, и сыну дракона.

Какой бы ни была история, она всегда необычна.

Вообще, происхождению, семье корейцы уделяют огромное внимание. Не потому ли у них так много мифов, связанных с божествами, отвечающими за деторождение?

Ван Геон, военачальник и основатель династии Горео, например считался внуком дракона Западного моря.

Глава 3

Мифы о рождении, детях и плодородии

На стыке шаманизма и буддизма

Один из популярнейших, известных на территории всей Кореи мифов рассказывает об удивительном происхождении трех братьев-близнецов Джесок, которые являются богами деторождения (да, как ни странно, в данном случае эта роль отводится богам мужского пола), они же покровительствуют плодородию в целом, успешному крестьянскому труду, процветанию.

На данный момент известна шестьдесят одна версия этого мифа. В основе они едины, различаются лишь детали.

Итак, благочестивая дочь дворянина Дангеум-эги остается дома одна. Ее родители и братья отбывают по делам. В дверь стучится буддийский священник в поисках подаяния. Девушка почтительно подает ему миску риса. Но он рассыпает рис. Она, соблюдая правила уважения к духовному лицу, предлагает ему рис снова и снова.

О том, что происходило дальше, мифы рассказывают разное. В одном из них священник на прощание ненадолго сжимает запястье девушки. В другом Дангеум-эги зачем-то съедает оброненные им три зернышка риса. В третьем хозяйка предлагает гостю все комнаты, что есть в доме, но он отказывается, устраивает его лишь ее комната. Итог один – вскоре Дангеум-эги обнаруживает, что беременна.

Для семьи это позор. Семья пытается побить ее камнями – о, это патриархальное общество! Но камни отскакивают от нее и обращаются против обидчиков.

Далее варианты опять разнятся. В одних Дангеум-эги оказывается в сундуке или каменном мешке, но, когда рождаются чудесные тройняшки, родители раскаиваются и понимают, что дети были дарованы свыше и их отец (в большинстве версий) – божество. В других девушка предпринимает путешествие с целью найти таинственного монаха – да, снова мотив путешествия, меняющего судьбы. Она находит священника. Если следовать тем вариантам, которые ближе к бытовым сказочным историям, он отказывается от буддизма и женится на девушке. А что же дальше? И жили они долго и счастливо. Все. О такого рода мифах принято говорить как о показывающих борьбу шаманизма и буддизма. Понятно, что в этом случае шаманизм побеждает.

Принципиально иначе развиваются события в тех вариантах, которые построены на единении верований. Так, например, девушка находит своего таинственного визитера, он оказывается божеством (зачастую – Сокги, то есть Шакьямуни, который, как вы наверняка помните, в Корее выступает именно как бог, а не как человек, достигший просветления; в мифах же этой группы он эквивалентен богу неба) и дарует своим детям божественность – они становятся богами Джесок с одной на троих функцией.

Иногда же рассказывается о том, что, вызнав у матери правду, повзрослевшие братья отправляются на поиски отца. И снова путь, и снова инициация – духовное перерождение на новом уровне после прохождения ряда испытаний. На этот раз испытывает их сам отец. Он дает им задания, выполнить которые обычному человеку не под силу: пройти по воде, не намочив бумажную обувь, переправиться через реку, используя только кости коров, и так далее. Итогом становится то, что он признает юношей своими детьми и делает их богами плодородия, а Дангеум-эги – богиней деторождения.

Статуя Будды в храме Чангьюса в Кимхэ, Корея

Как стать богиней

Какой вообще должна быть богиня деторождения? Сострадательной, милосердной – это, наверное, то, что первым приходит на ум. И как же ей без навыков целительства? Ведь и мать, и младенец очень уязвимы. А представьте себе общество, в котором о правилах антисептики имеют самое приблизительное представление? И которому еще очень долго до появления первых антибиотиков. Да что антибиотиков! Простонародье могло считать болезни олицетворениями определенных духов, причем не в седой древности, а даже на заре Новейшего времени. Это весьма характерно для соседей – Японии и Кореи. А как избавиться от духов болезней? Конечно же, взывая к помощи могущественных богов, которые способны защитить от них. И этой способностью в полной мере должна обладать богиня, покровительствующая рождению детей.

Как мы видели на примере истории Камынчжан и ряде других, граница между богами и людьми вполне проницаема: с одной стороны, боги могут вмешиваться в жизнь людей, с другой – люди иногда становятся богами. Либо дети богов вступают в «вакантные должности».

В одном из самых распространенных мифов о богине деторождения есть оба варианта перехода.

Начинать следует с предыстории. В китайской, японской и корейской мифологиях драконы чаще всего выступают в качестве морских владык. Куда реже они представляют другие стихии. Понятно, что зачин, в котором ёнван (ёнсин), дракон-король Восточного моря взял в жены дочь дракона-короля Западного моря, уже настраивает на то, что совершается очень серьезное, судьбоносное не только для двух семейств событие.

Небольшое любопытное отступление. Считалось, что морских правителей-ёнванов всего четверо – по числу морей, а моря исчислялись по сторонам света и ассоциировались с определенным сезоном и цветом. Стражем Востока и,