Соколиная семья - Яков Михайлик

Убедившись, что машина управляема, Василий Пятов развернул ее в обратную сторону и начал снизу приближаться к разведчику, чтобы повторить таран. Он не мог допустить, чтобы дорнье ушел вместе с фотопленкой, на которой засняты наши тыловые объекты.

Подойдя к противнику, отважный летчик взял ручку управления немного на себя и начал винтом рубить стабилизатор вместе с рулем глубины. Разведчик резко перешел в пикирование, увлекая за собой и самолет Пятова. Не задумываясь, Василий со всей силой потянул ручку управления на себя, чтобы уйти от падающего До-215.

Як трясло. Пятов убрал обороты мотора, и тряска немного уменьшилась. Василий перевел самолет в планирование. Выйдя под облака, он создал небольшой левый крен и по спирали, выполняя виток за витком, стал постепенно терять высоту. Его сопровождал ведомый Кавун.

Беспокоясь о том, не потерял ли командир сознание во время повторного тарана, Николай резко перевел свой самолет в пикирование и в одно мгновение был возле Пятова. Чтобы не проскочить мимо, развернулся так круто, что с концов плоскостей сорвались две белые полоски. Подойдя почти вплотную к машине Василия, увидел его улыбающееся лицо. Значит, все в порядке. Теперь остается посадить поврежденный самолет на подходящую для этого площадку. Кавун взял ручку управления на себя и, взмыв метров на пятьсот выше командира, поставил як в вираж, чтобы удобнее наблюдать за полетом Пятова.

Подобрав пятачок для приземления, младший лейтенант вывел машину из спирали и начал планировать. Самолет по-прежнему сильно трясло, но летчик не терял надежды на благополучное приземление. Он полностью убрал обороты винта, уточнил расчет скольжением влево и выпустил щитки. Казалось, як вспух и понесся над травянистым покровом. Площадка оказалась не очень ровной, поэтому Пятов все еще не решался выпустить шасси. А когда до земли оставалось не более одного метра, летчик перевел рычаг вниз и выпустил шасси. Самолет встрепенулся. От энергичного удара шасси стали на замки, и на табло загорелись две зеленые лампочки: все в порядке! Пробежав несколько десятков метров по неровной степной площадке, як остановился неподалеку от догоравшего До-215.

Николай Кавун снизился до бреющего полета и, увидев машущего рукой командира, взял курс на свой аэродром. Вскоре туда же были доставлены Пятов и его самолет…

Слава о мужественном комсомольце, смелом летчике облетела всю дивизию. Затем в армейской газете был опубликован о нем обширный материал. За образцовое выполнение задания младший лейтенант Василий Ефремович Пятов удостоен ордена Красного Знамени. Командиры и все однополчане сердечно поздравили сослуживца с блестящим завершением двойного тарана и боевой наградой.

Сердца наши сжались от боли, когда мы узнали, что воздушные пираты начали массовые налеты на Сталинград. Две тысячи самолето-вылетов только за один день, кстати говоря воскресный – 23 августа 1942 года. Сколько бессмысленных жертв, сколько слез и страданий принесла эта варварская бомбардировка мирного города на волжском берегу. Правда, летчики и зенитчики сталинградской ПВО сбили. 90 крестатых стервятников. А остальные? Опять будут убивать детей и женщин, разрушать жилища, фабрики и заводы, выжигать красоту, оставляя вместо нее мертвые камни?.. Нет, этого нельзя допустить! Надо бить проклятых потомков тевтонцев, как бьет их капитан И. П. Моторный: шестерка его истребителей смело вступила в бой с 65 вражескими самолетами, и 5 из них больше никогда не поднимутся в небо.

Скорее бы на фронт. Скорее, — только и слышно от летчиков и техников богай-барановского аэродрома.

Не куда-нибудь, а именно под Сталинград, уже объявленный на осадном положении, рвутся ребята. Там началась эвакуация мирного населения и ценностей на восточный берег Волги. Еще вчера и даже сегодня утром в сообщениях Советского информбюро упоминалось, что наши войска вели бои с противником юго-восточнее Клетской, северо-восточнее Котельниково, а также в районах Прохладного и южнее Краснодара. А вечером 25 августа мы впервые услышали о боях, развернувшихся северо-западнее Сталинграда.

Возвратившись с аэродрома, где уже заканчивали последние полеты перед тем, как отправиться за получением новой техники для полка, мы поужинали и стали готовиться ко сну. Подъем был чуть свет, поэтому ложились рано.

Андреев подошел к репродуктору:

— Послушаем?

Со всех нар полетели реплики:

— Что вчера, что сегодня – одно и то же: о нас ни слова…

— Может быть, концерт передают. Включай!

— Давай расшевеливай запасников!

…части вели активные бои, — вырвалось из черной тарелки репродуктора.

— Тихо! Разгалделись.

Северо-западнее Сталинграда наши войска вели напряженные бои с крупными силами танков и пехоты противника, переправившимися через левый берег Дона. Обстановка на этом участке осложнилась. Наши бойцы самоотверженно отбивают атаки немцев и наносят противнику огромный урон.

Притихли ребята. Ни реплики, ни шепотка. Многие приподнялись на нарах, застыв в самых разнообразных позах, устремили взгляды к бумажной тарелке, вещавшей человеческим голосом о событиях минувшего дня.

Н-ская часть, сдерживая наступление неприятеля, уничтожила 17 немецких танков и 450 гитлеровцев. Наши танкисты днем и ночью непрерывно контратакуют немцев. Одно подразделение в течение суток семь раз ходило в контратаку против численно превосходящих сил противника и уничтожило 22 немецких танка, 3 самоходных орудия, 9 противотанковых орудий, 34 автомашины и не менее 600 немецких солдат и офицеров.

Нашей авиацией на подступах к Сталинграду и огнем зенитной артиллерии в течение двух дней уничтожено 92 немецких самолета…

Диктор продолжал говорить о боях на других фронтах, но ребята его уже не слушали. Каждый думал о Сталинграде, самом близком от нас направлении.

Первым нарушил молчание командир эскадрильи:

— Кажется, пора прощаться с Вольском. И так засиделись тут. Скоро жарко будет под Сталинградом. Наверное, туда и пошлют. Поскорее бы самолеты получить.

— Наши здорово работают, — вступил в разговор лейтенант Поселянов. Девяносто два гроба спустили с небес на землю.

— Это почему же девяносто два? — спросил Николай Выдриган.

— По числу самолетов.

— Э, а еще бывший бомбардировщик, — хохотнул сержант. — Ты, наверное, не на пешках, а на кукурузниках летал. Сам подумай, ведь не говорится же, что сбиты только истребители. Наверняка были и Ю-88 и транспортные Ю-52. Значит, гробов около полутора сот.

Поселянов согласился.

Разговорам не было конца. Люди, побывавшие на фронте, вспоминали минувшие бои, а те, кто еще не видел войны, мечтали о предстоящих схватках. Всем было ясно, что с открытием сталинградского направления переучивание и формирование завершится быстрее.