Мор, ученик Смерти - Пратчетт Терри

Наконец Мор добрался до реки Анк, величайшей из рек. Ее течение замедлялось и тяжелело от ила, вынесенного с равнин, задолго до встречи с этим городом, а к тому времени, когда она добиралась до Теней, по ее глади мог бы прогуляться даже агностик. Утонуть в Анке трудно, а вот задохнуться – проще простого.

Мор с сомнением посмотрел на реку. Вроде как она двигалась. И в ней виднелись пузырьки. Вероятно, это все-таки была вода.

Со вздохом он отвернулся от Анка.

И увидел троих мужчин, будто исторгнутых стеной. В любом рассказе появление таких мрачных тупорылых головорезов сулит герою столкновение с некой угрозой, хотя и не слишком серьезной, потому как по законам жанра бандиты должны быть застигнуты врасплох самым неприятным для себя образом.

Они ухмылялись. Получалось это у них хорошо.

Один из бандитов, вытащив из-за пазухи нож, принялся описывать лезвием в воздухе небольшие круги. Он начал медленно подступать к Мору, пока двое других оставались на месте, оказывая аморальную поддержку на расстоянии.

– Кошелек, – просипел бандит.

Мор потянулся к висевшему на поясе кисету.

– Погоди-ка, – сказал он. – А продолжение?

– В смысле?

– В смысле – кошелек или жизнь, – уточнил Мор. – У вашего брата, у грабителей, обычно именно такие требования. Кошелек или жизнь. Я в книжке читал, – добавил он.

– Пожалуй, пожалуй, – допустил грабитель. Ему показалось, что инициатива ускользает из его рук, однако он вышел из положения с блеском: – С другой стороны, я могу затребовать и кошелек, и жизнь. Двух зайцев разом, так сказать. – И он искоса взглянул на своих подельников, которые мерзко захихикали в ответ.

– Раз так… – С этими словами Мор покачал в руке свой кисет, готовясь зашвырнуть его подальше в Анк, пусть даже и существовала вероятность, что он просто отскочит от речной поверхности.

– Эй, ты чего творишь? – завопил грабитель. Он метнулся было вперед, но тут же прирос к месту, видя, что Мор угрожающе замахивается.

– Видишь ли, – рассуждал Мор, – для себя я так понимаю. Раз уж вы все равно меня убьете, кошелек мне особо ни к чему. Так что решать вам. – В доказательство своих намерений он достал из кисета одну монетку и запустил ее в реку, принявшую сей дар с неприятным чавкающим звуком. Грабители вздрогнули.

Главарь шайки посмотрел на кисет. Потом на свой нож. Потом на лицо Мора. И, наконец, на своих дружков.

– Прошу прощения, – сказал он, и троица сбилась в кучу.

Мор прикинул расстояние до конца переулка. Не вариант. Во всяком случае, вид этой троицы говорил, что догонять добычу у них тоже получается хорошо. Зато в логике они были не сильны.

Главарь повернулся в сторону Мора. Еще раз бросил взгляд на своих подельников. Оба решительно кивнули.

– В общем, так: тебя мы убьем, а с золотом – уж как получится, – заявил он. – А то ведь ты и других научишь.

Его подельники вытащили ножи.

Мор сглотнул.

– Это будет не слишком благоразумно, – выдавил он.

– С чего это?

– Ну, во-первых, мне это не принесет никакой радости.

– А ты и не должен радоваться, ты должен… умереть. – Грабитель подступал все ближе.

– Не думаю, что мне уже пора умирать, – сказал Мор, делая шаг назад. – Уверен, что меня бы предупредили.

– Ага, – сказал главарь, которому это уже порядком надоело. – Так ведь тебя и предупредили, разве нет? Ох же ж ты навоз слоновий!

Мор только что сделал еще один шаг назад. В стену.

Главарь злобно посмотрел на поглотившие Мора твердые камни и в сердцах отшвырнул нож.

– Ну, *** мою лысину, – проговорил он. – ***ый волшебник. Ненавижу ***ых волшебников!

– Тогда не надо их ***, – пробормотал один из его приспешников, без труда озвучивая три звездочки.

А третий, до которого все доходило с небольшой задержкой, заметил:

– Эй, да он же сквозь стену прошел!

– И зачем мы за ним тащились битый час? – бубнил второй. – Ну и молодец же ты, Плешивый! Говорил ведь я тебе: волшебник он, только волшебник здесь в одиночку шататься станет. Разве я не говорил, что он на волшебника похож? Я так и сказал…

– Да у тебя, известное дело, язык без костей, – прорычал главарь.

– Я своими глазами видел, как он сквозь вон ту стену прошел…

– Ах так?

– Да, так!

– Прям сквозь стену, видали?

– А у тебя, значит, умишко острый?

– Да вот не жалуюсь!

Одним змеиным движением главарь выхватил из грязи свой нож.

– Такой же острый?

Третий грабитель бросился к стене и отвесил ей несколько пинков; за спиной у него послышалась возня и какие-то влажные булькающие звуки.

– Стена как стена, – заключил он. – Самая обыкновенная, зуб даю. Эй, ребята, как это у него получилось? Ребята?

Он споткнулся о распластанные тела.

– Ох.

Хотя мозги у него ворочались медленно, одну важную вещь он осознал моментально. Он стоял в глухом переулке, в Тенях, и стоял там один. Грабитель припустил во весь дух, и даже успел пробежать вполне приличное расстояние.

Смерть медленно шел по плитам зала жизнеизмерителей, осматривая плотные ряды занятых своим делом часов. За ним следовал верный Альберт с раскрытым фолиантом в руках.

На них могучим серым водопадом обрушивался шум.

Он рождался на полках, где, уходя ряд за рядом в бесконечную даль, отмеряли время жизни смертных песочные часы. Это был тяжелый шум, глухой шум, шум, лившийся унылым заварным кремом на яркий пудинг души.

– ХОРОШО, – наконец сказал Смерть. – ПОЛУЧАЕТСЯ, ТРОЕ. СПОКОЙНАЯ НОЧЬ.

– Это, значит, тетушка Хэмстринг, снова настоятель Лобсанг и принцесса Кели, – доложил Альберт.

Смерть осмотрел стоявшие на ладони трое часов.

– ПОДУМЫВАЮ ОТПРАВИТЬ НА ДЕЛО ПАРНИШКУ.

Альберт сверился с фолиантом.

– Ну, с тетушкой проблем не возникнет, а настоятель – человек опытный, – сказал он. – А вот принцессу жалко. Всего пятнадцать лет. С ней может быть непросто.

– ДА. ПЕЧАЛЬНО.

– Хозяин?

Смерть стоял с третьими часами в руках, задумчиво наблюдая за игрой света на стекле. Он вздохнул:

– СОВСЕМ ЮНАЯ…

– Вы хорошо себя чувствуете, хозяин? – с тревогой в голосе спросил Альберт.

– УНОСИТ ВРЕМЕНИ ПОТОК ВСЕХ…

– Хозяин!

– ЧТО? – Смерть вздрогнул и вернулся в реальность.

– Вы переутомились, хозяин, вот в чем дело…

– ЧТО ТЫ НЕСЕШЬ, ДРУГ МОЙ?

– Вы какой-то сам не свой, хозяин.

– ГЛУПОСТИ. ЧУВСТВУЮ СЕБЯ КАК НИКОГДА ХОРОШО. ТАК О ЧЕМ МЫ ГОВОРИЛИ?

Альберт пожал плечами и вернулся к записям.

– Тетушка Хэмстринг – ведьма, – продолжил он. – Она может рассердиться, если отправить к ней Мора.

Все, кто так или иначе связан с магией, по истечении своего песка имеют право быть обслуженными лично Смертью, а не довольствоваться его мелкими подручными.

Смерть будто не расслышал. Он все смотрел на песочные часы принцессы Кели.

– КАК НАЗЫВАЕТСЯ ТО ОЩУЩЕНИЕ, КОГДА ТЕБЯ ОХВАТЫВАЕТ СМУТНОЕ СОЖАЛЕНИЕ О ТОМ, ЧТО ВСЕ СКЛАДЫВАЕТСЯ ТАК, КАК СКЛАДЫВАЕТСЯ?

– Печаль, хозяин. Наверное. Так вот…

– Я ЕСТЬ ПЕЧАЛЬ.

У Альберта отвисла челюсть. Но, взяв наконец себя в руки, он выпалил:

– Хозяин, мы говорили о Море!

– О КАКОМ ЕЩЕ МОРЕ?

– О вашем ученике, хозяин, – терпеливо объяснил Альберт. – Такой долговязый парень.

– НУ ДА. ЧТО Ж, ЕГО И ПОШЛЕМ.

– А он справится в одиночку, хозяин? – усомнился Альберт.

Смерть задумался.

– СПРАВИТСЯ, – сказал он наконец. – ОН ПРИЛЕЖЕН, СХВАТЫВАЕТ НА ЛЕТУ, ДА И ВООБЩЕ, – добавил он, – НЕ МОГУТ ЖЕ СМЕРТНЫЕ РАССЧИТЫВАТЬ, ЧТО Я ВЕЧНО БУДУ ВОКРУГ НИХ СУЕТИТЬСЯ?

Мор пялился на бархатную драпировку в нескольких дюймах от его носа.

«Я прошел сквозь стену, – подумал он. – А это невозможно».

Осторожно отодвинув драпировку, чтобы посмотреть, не укрылась ли за ней какая-нибудь дверь, он не обнаружил ничего, кроме растрескавшейся штукатурки, которая местами до того осыпалась, что обнажила сыроватую, но явно прочную кирпичную кладку.