Долгий путь к счастью - Луиза Фуллер

Его кроватка была пуста. Прежде чем осознала, что ребенок пропал, она выскочила и понеслась на кухню.

Боль терзала ее грудь. Как же она глупа и легковерна. Привезла сюда Арчи. Неужели действительно верила, что Чарли разрешит им уехать назад, не воспользуется возможностью, чтобы…

– Мисс Торн.

Врезавшись в Чена, она схватила его за руки.

– Где Арчи?

Но, прежде чем он успел ответить, она услышала, как Чарли разговаривает с кем‑то, и поспешно двинулась на его голос, как охотничья собака на запах зайца.

На мгновение она была ослеплена светом, а когда ее глаза начали приспосабливаться, почувствовала, как от облегчения и гнева свело живот.

Сжимая обезьянку, Арчи нежился на солнышке, сидя на коленях у Чарли, его темные глаза пристально смотрели на лицо сводного брата.

Она впервые видела их вместе и, глядя на одинаковые темные головы, почувствовала, как глаза наполнились слезами.

Еще до его рождения она знала, что у Арчи есть сводные братья и сестры от других отношений Лао Даня. Но когда Делла была жива, это не имело значения. Поэтому столкнуться лицом к лицу с Чарли в Лондоне было сродни наблюдению, как актер проходит через экран телевизора в ее гостиную.

Однако воображаемый мир решительно шагнул в ее реальность.

Братья повернулись к ней. У нее перехватило дыхание, земля качнулась под ногами.

Сходство между ними было не просто явным – поразительным.

Арчи заметил ее, и она почувствовала почти детское удовлетворение, когда его красивые темные глаза расширились, и он потянулся к ней.

Не глядя Чарли в глаза, она приподняла ребенка, прижала к себе и уткнулась лицом в его темные шелковистые волосы. Он так дорог ей, так важен, она так сильно его любит!

Ее ресницы дрожали, когда она вдыхала детский запах Арчи. Она впилась взглядом в Чарли.

– Я не знала, где он, искала его.

Тот пристально посмотрел на нее.

– Он был со мной.

– Но я этого не знала.

Вспомнив о пустой кроватке, она прижала Арчи ближе. Она все еще паниковала, ее сковал страх.

Чарли унес Арчи из комнаты.

– Вы не можете просто взять его, не сказав мне.

Он равнодушно пожал плечами:

– Вы спали. Я не хотел вас будить.

Ее глаза сузились. Ей едва удалось сдержать раздражение.

– Ожидаете, будто я поверю в вашу заботу? После того, что сказали вчера вечером?

Его глаза не отрывались от ее лица.

– Он плакал.

– А когда его взял на руки незнакомец, почувствовал себя намного лучше? – Она постаралась особо подчеркнуть слово «незнакомец» и была довольна, увидев, как дрогнул мускул на щеке Чарли. Он выдержал ее взгляд.

– Я его брат и уверен, что мне нет нужды напоминать, насколько сильна связь между братьями и сестрами, даже теми, кто никогда раньше не встречался.

Дать бы ему пощечину. Почему он так спокоен и расслаблен? Сидит тут, самодовольный и уверенный в своей правоте.

– Вы должны были меня разбудить.

– Возможно, вам стоило завести будильник.

– Прошу прощения?

Он всерьез пытался обвинить ее?

Вздернув подбородок, она смерила его испепеляющим взглядом, заставлявшим замолчать хулиганов в клубах Лондона.

– Возможно, не стоило тащить нас сюда, тогда бы я так не устала.

Выражение его лица не изменилось. Возможно, на ее способность убеждать повлияла смена часовых поясов.

– Пожалуйста, уезжайте, не стесняйтесь. – Его темные глаза буквально пронзали ее. – Арчи пока останется. Решать вам.

«Арчи пока останется».

Она была так взволнована, что его слова дошли до нее через пару секунд. Холод осознания пробежал по ее коже.

Так вот он о чем!

Ее захлестнула ярость, и она напряглась всем телом.

Это не человек – змея!

Вся эта чушь о нежелании ее будить. Словно ему не все равно. Его не заботит ничто, кроме достижения собственных целей. Заставить ее паниковать, выглядеть и чувствовать себя жалкой, нуждающейся в помощи.

У нее сжалось горло. Полагая, что он принял ее как опекуна Арчи, она расслабилась. А зря.

Только здесь, в Макао, он вел себя так, будто она причиняет ему неудобство. Будто она помеха, источник раздражения, от которого нужно избавиться при первой же возможности.

Благодаря родителям Доре было хорошо знакомо это чувство. Их не заботили ее потребности. В семье имели значение их чувства и нужды.

Арчи сжал ей пальцы.

– Только через мой труп, а еще лучше через ваш.

Он долго смотрел на нее, потом нахмурился.

– Вы серьезно? Извините, просто мне трудно в должной степени прочувствовать угрозу со стороны женщины в пижаме в розовую полоску.

Спеша найти Арчи, она даже не удосужилась одеться. «А по чьей вине?»

Их глаза встретились, потом Чарли оглядел ее голые ноги, многозначительно задержавшись на шортах.

Дора почувствовала, как кровь ударила в голову, волна жара поднялась по плечам.

– Из‑за вас у меня не было возможности одеться, – огрызнулась она, потом смягчила голос и выражение лица, повернувшись к Арчи: – Но нам так нравится, правда, пупсик? И мы все‑таки в отпуске.

Чарли расплылся в улыбке, которой может одарить крокодил незадолго до того, как его челюсти захлопнутся на бедной жертве.

– И я тоже.

Она скользнула взглядом по его телу и ногам.

Мокасины. Никаких носков.

Он, должно быть, шутит. Правда, одного краткого взгляда ему в лицо оказалось достаточно, чтобы понять, что он говорит серьезно.

Внезапно онемели руки и ноги. Она надеялась, что он будет проводить на работе большую часть их пребывания в Макао.

– Как мило.

Дора игнорировала легкую вспышку веселья в его глазах.

Но что еще она могла сказать? «Ах, я мечтаю, чтобы вы ушли на работу!» Не логично, поскольку совсем недавно она упрекала его в невнимании к Арчи. Они приехали сюда, чтобы Чарли и Арчи могли провести время вместе.

Однако не стоит наблюдать, как он злорадствует по этому поводу.

– Мы пойдем одеться, – резко сказала она.

– Он еще не закончил есть. – Чарли встретился с ней взглядом. – Почему бы вам не остаться? Будете завтракать? Ян приготовит все, что захотите.

– Я действительно не…

– Пожалуйста, Дора. – Его голос смягчился. – Может, мы просто объявим перемирие, пока вы завтракаете? Или, если вы не голодны, пока пьете кофе.

Чарли взглянул на Дору, пытаясь обрести спокойствие. Интересно, понимает ли она, как легко считывать ее мысли. Он видел гнев и негодование в ее серых глазах. И с трудом подавляемое желание.

Желание, отражающее его собственное.

Оно пульсировало внутри его, горячо и настойчиво, вытесняя логику и здравый смысл.

Его взгляд остановился на ее нежно‑розовых губах, он с усилием отвел глаза. Этот гладкий, соблазнительный изгиб ее ягодиц. Если и дальше так