Налейте бокалы, раздайте патроны! - Сергей Зверев

Кабинет, где проходило совещание, был большим помещением с окнами, выходившими на солнечную сторону. Косые лучи падали на наборный пол, на стол, стоявший в центре, заливая светом все уголки. Разговор, проходивший здесь, длился уже долго, о чем свидетельствовал клубившийся густым облаком дым сигарет. На столе лежала большая штабная карта, ставшая предметом активного изучения присутствующими.

— Мое предложение, господа, заключается в следующем, — вскинул голову Диркер. — Естественно, русские будут искать танк. Сомневаться в этом не приходится. Их разведывательная сеть работает весьма неплохо…

— Какая разведывательная сеть? — перебил его, скептически прищурившись, один из генералов — высокий, худой, лет около пятидесяти. Маленькие усики смотрелись несколько комично на его тощем, гладко выбритом лице. — Разве можно серьезно воспринимать какие-то разведывательные поползновения русских?

— Не надо, господин генерал, делать из противников идиотов! — довольно резко воскликнул Диркер. Поняв, что его тон звучит несколько оскорбительно для столь высокого чина, он продолжил значительно мягче: — Это же закон войны, господа. Не стоит недооценивать противника. Вся история мировых войн наглядно показывает, что немалая часть огромных проблем возникала именно по этой причине — когда противник воспринимался слабее и глупее, чем ты сам.

Такой тон по отношению к старшим по званию полковник Диркер иногда мог себе позволить. На это у него имелись причины. Во всем мире есть службы, значение которых весьма велико, и часто полковник такой службы гораздо более влиятелен, чем генерал иного рода войск. В том числе это касается и военной разведки Генштаба в Берлине, к которой Карл Диркер имел непосредственное отношение. Свою работу он считал очень интересной уже хотя бы потому, что она позволяла ему иметь знакомства в самых разных сферах. Среди многих людей, с которыми сводила его должность, он, к примеру, был хорошо знаком и с пастором Бетке…

— Как же, позвольте вас спросить, русские войска столь успешно взломали нашу оборону и заняли значительную часть Восточной Пруссии? — язвительно поинтересовался он. — Как же прежний командующий фон Притвиц отдал приказ об эвакуации за Вислу, к счастью, отмененный?

— Русские только благодаря стечению обстоятельств заняли эту территорию, — не уступал собеседник. — И это досадное недоразумение скоро будет исправлено.

— Для того чтобы его исправить, требуются, как видите, немалые усилия, господин генерал. И давайте оставим бесполезные споры и помыслим более конструктивно.

— Да-да, господин полковник, — пробасил фон Гинденбург. — Мы внимательно слушаем ваше предложение.

— Так вот, как я уже сказал, русские, несомненно, будут предпринимать усилия по поиску танка. Надо дать им возможность, — хитро улыбнулся полковник, — для того, чтобы они смогли найти его.

— О чем это вы?

— О том, что в том месте следует соорудить муляж этого самого танка. Приманку, так сказать. Пусть ищут и пусть находят.

— Хм… очень занятно, — расправил усы фон Гинденбург.

— Кроме того, — продолжал свою речь Диркер, поблескивая быстрыми глазами, — не менее важным в данном случае является, так сказать, информационная часть. Она должна быть выполнена безукоризненно. От этого зависит многое.

— И, соответственно, через наших людей еще раз аккуратно дезинформировать русских? — хитро улыбнулся фон Гинденбург, понимая с полуслова докладчика. — Не так ли?

Зная Диркера давно, генерал каждый раз с удовольствием выслушивал его предложения. Часто будучи неожиданными, они практически всегда били в десятку. Гинденбург был старым служакой, и на такие тонкости голова у него не варила. Крупномасштабные операции, вопросы стратегии — в этом он чувствовал себя как рыба в воде. А вот придумать что-нибудь оригинальное он отдавал под юрисдикцию других, как, скажем, тому же самому Диркеру.

— Вот именно. Это нам и требуется в данном случае, — подтвердил полковник. Он наклонился над картой и небольшой резной указкой обвел предполагаемое место действий. — Русские стянут на этот участок фронта основные силы, а мы будем наступать в совершенно другом месте! Я, безусловно, понимаю, что идея, предложенная мною, совсем не нова, однако этот ход должен сработать — я в этом уверен.

— Ну что ж, — включился в разговор один из генералов. — Схема, я бы сказал, классическая. Что-то подобное осуществлялось на всем протяжении военной истории, но только без танков. Однако времена теперь другие, все меняется.

Он хрипло кашлянул, затушив в пепельнице сигарету, и потянулся к графину, стоявшему на столе. Налив в стакан воды, генерал с наслаждением сделал несколько глотков, и кадык на его жилистой шее заходил взад-вперед.

— Может быть, и так, — протянул один из присутствующих, — однако не стоит думать, что русские так просто и поведутся на эту уловку.

— И что вы хотите этим сказать? — со снисходительным видом прищурился полковник, барабаня пальцами по поверхности стола.

— Ничего, кроме того, что уже сказал. Ну, если хотите, то все нужно тщательнейшим образом взвесить и продумать запасные варианты.

— Э-э-э, бросьте, генерал! — махнул рукой Диркер. — Если я что-то реализовываю, то о деталях всегда забочусь не меньше, чем о главном. Наша немецкая точность не позволяет нам идти на ненужный риск. Так что об этом волноваться не стоит.

Наступило недолгое молчание, во время которого каждый из присутствующих обдумывал предложенный вариант. Расстеленная на столе карта с маленькими цветными флажками приковала взоры офицеров.

— А как реально это все осуществить? — поинтересовался один из генералов. — Я, конечно, все понимаю, но на практике все это часто выглядит и происходит совсем не так, как на словах…

Однако Диркер ждал реакции командующего.

Фон Гинденбург задумался, барабаня по столу узловатыми пальцами.

— Идея, конечно, хорошая, слов нет. Но если это осуществлять по тому же самому каналу… Могут и не поверить!

— Я тоже думал над этим. Есть вариант, — улыбнулся полковник. — На этот счет я уже придумал кое-что, господин генерал. Имея хороший вкус и соответствующие возможности, всегда можно подать нужную информацию противнику так, чтобы, как говорится, комар носа не подточил. А эти возможности, смею вас заверить, у нас имеются. Без этого я не стал бы предлагать столь непростой вариант.

— В целом мне нравится. А детали надо все же уточнить, — усмехнулся генерал, всегда отличавшийся своей мелочностью и стремлением к детализации.

Биография Пауля фон Гинденбурга была во многом характерной для старого военного, служаки до мозга костей. Родился будущий генерал в городе Познань, окончил кадетский корпус, а затем в восемнадцатилетнем возрасте был определен в пехотный гвардейский полк. Принимал участие и отличился в австро-прусской, а также Франко-прусской войне. Участвовал в церемонии провозглашения Германской империи в Версальском дворце в тысяча восемьсот семьдесят первом году. После войны Гинденбург учился в Военной академии, затем был определен в Генеральный штаб, где служил под началом фельдмаршалов Мольтке, Вальдерзее, Шлиффена… Еще в восьмидесятых годах девятнадцатого века, находясь в Кенигсберге, работал над планом обороны Восточной Пруссии в случае вторжения русских войск. И вот теперь ему представилась возможность на практике показать правоту своих расчетов в отношении русских.

— Все детали, господин генерал, у меня готовы, прошу. — С этими словами полковник протянул ему черную папку с тисненным на ней орлом.

— Хорошо, мы это обсудим, — кивнул фон Гинденбург. — В целом я согласен.

— Не желаете ли кофе, господа? — Вслед за этими словами хозяина кабинета на стол был водружен поднос.

Генералы, попивая ароматный напиток, продолжали обсуждение плана и всей текущей ситуации. За окном слышались шаги колонны, проходившей через площадь.

— Вот они, наши немецкие солдаты, — удовлетворенно кивнул за окно командующий. — Я не сомневаюсь в том, что в этой войне мы поставим наконец точку. Жирную и окончательную.

— Все зависит от нас, господин генерал, — усмехнулся Диркер. — Именно от наших действий.

Глава 11

Так внезапно остановившийся на дороге немецкий обоз теперь включал в себя из «оригинального состава» всего одного человека — лейтенанта. Русские офицеры, успешно отправившие кайзеровцев на тот свет, теперь совещались — как же быть дальше? Они снова были в полном составе, оставшиеся в лесу присоединились к трио, совершившему этот дерзкий налет.

— Да о чем тут говорить! — горячился корнет Сурхайнов. — Надо выполнять свою задачу и не забивать голову лишними сомнениями. Сомнение — первый враг делу.

Офицер горел желанием действовать. Происходивший из кавказских горцев, Мурад Сурхайнов был типичным сыном своей земли. В полку его знали как человека доброго, отзывчивого, но чрезмерно горячего. Доброта его иногда граничила с наивностью, когда у товарища были проблемы, он готов был отдать последнее. Но в случае чего-то, хоть отдаленно затрагивающего его честь, офицер преображался так, что становиться у него на пути никому не рекомендовалось.