Веревка из песка - Анатолий Яковлевич Степанов

заблеял Бен. — Я обычно с шофером, а сам просто и не знаю, что делать…

— Колесо менять, вот что делать! — нравоучительно сказал водила. — У тебя запаска есть?

— Вроде бы должна быть…

— А домкрат?

— Не знаю.

— Ну, ты даешь, тракторист! — изумился водила и, вылезая из «шестерки», сказал сидевшим сзади: — Поможем задвинутому, а, пацаны?

Из «жигуля» объявились двое пацанов — приятные такие пареньки.

— Ну, показывай, что у тебя сзади, — распорядился водила.

Бен вытащил ключи зажигания, которые были в связке, на ходу от кабины до кормы джипа отыскал нужный, поднял заднюю дверцу.

— Есть колесо, есть! — обрадовался он. — И домкрат — вот он!

— Давай его сюда, — распорядился водила.

Бен наклонился, чтобы взять домкрат, лежавший на полу багажного отделения. Один из пареньков, подошедший вроде бы из любопытства, не торопясь поднял над головой обрезок свинцовой трубки и нанес ею сильнейший удар по шее Бена у основания черепа. Бен осел на асфальт.

— Он готов, Комар, — сказал паренек, нанесший удар.

— Контрольный не помешает, — решил водитель «шестерки», он же Комар.

Еще один удар. Втроем, двое под руки, третий сзади, они усадили мертвого Бена в джип на водительское место. Захлопнули дверцу, опустили багажную крышку. До сих пор молчавший третий прорезался наконец:

— Колесо бы снять и чистое поставить.

— Ты что — топор? Уходим в точку в три ноги!

«Шестерка» развернулась и умчалась. Кособокий «мицубиси»-джип одиноко стоял на обочине. Мимо изредка проносились нелюбопытные автомобили.

* * *

Ведомая одиноким кожаным мальчиком изящная «хонда» остановилась у подъезда. Мальчик спрыгнул с седла, прислонил мотоцикл к стене, снял шлем. Уже не мальчик, а Оля набрала код, открыла тяжелую дверь и крикнула в полумрак консьержке:

— Тетя Таня, помогите, будьте добры! Подержите дверь, а я аппарат вкачу.

Сурово-приветливая тетя Таня держала дверь и ворчала:

— Опять за старое, Олька!

— Не-е, — весело отвечала Ольга. — Я всегда только за новое.

…Она положила на стол его паспорт, его права и доверенность.

— Ксива перед тобой на столе, конь внизу в стойле, шлем и панцирь в прихожей. Ты готов к вояжу. Отправляясь в дальний путь, аккредитив взять не забудь. Кстати, у тебя деньги есть?

— Мало, — признался Дима.

Она удалилась в свою комнату и вернулась с пачкой купюр. Протянула ему.

— Здесь пятнадцать тысяч. Для начала хватит. Отдашь со временем.

— Отдам, — твердо сказал Дима. — Мне пора ехать?

— Подожди часок. Сегодня пятница, и вот-вот начнется на трассах дачная толкучка. В толпе и заколесишь.

— Откуда у тебя деньги, «хонда»? — вдруг спросил он. — Родители отстегивают?

— Мои не отстегивают, но и не стегают. А деньги я зарабатываю.

— Чем?

— Никому не скажешь?

— Такой секрет?

— Еще какой. Если братья по колесу узнают, не быть мне ночной волчицей.

— Я не байкер.

— В самом популярном женском журнале я веду, а на самом деле почти целиком заполняю три рубрики: светская хроника, скандалы и криминал.

— Иди ты! — не сдержался он.

— Иду. За шахматной доской. Ты в шахматы играешь?

— Как Остап Бендер.

— Ну а я как тот одноглазый шахматист. Значит, выиграю. И час убьем.

Они сосредоточенно сидели за шахматной доской…

* * *

Иван Александрович в окружении многочисленной свиты с удовольствием осматривал фасад здания в стиле «лужковский ампир».

— А что? — не без удовольствия задал себя вопрос Иван Александрович и сам же ответил: — Вроде ничего! — И, ни к кому не обращаясь, добавил в пространство: — Ну и как в нем живется?

— Живется нам здесь прекрасно, Ваня, — ответил упитанный вальяжный мужчина и укорил собеседника: — Не в тесноте, но в обиде: глава концерна за месяц, как мы открылись, ни разу не соизволил посетить свой филиал.

— Дела, все дела, Жозя, — повинился Иван Александрович. — Но лучше поздно, чем никогда. Ведите гостя в дом.

— Почетного гостя, — уточнил Жозя, а вертевшийся рядом мужичок добрался до сути:

— Хозяина.

Иван Александрович внимательно посмотрел на него и спросил:

— Кто таков?

— Комендант данного здания Федор Фатеев, — радостно отрапортовал мужичок.

— Из армейских интендантов? Насобачился генеральские задницы лизать? — заметил Иван Александрович и, не ожидая ответа, двинулся к входу.

Но прав был интендант Фатеев: именно он, Иван Александрович, был в этом доме хозяином.

В изобретательно и весело оформленном коридоре Иван Александрович недоуменно остановился перед замызганным канцелярским столом, не то слово загнанным в нишу.

— Это еще что такое? — грозно спросил он.

— Место для охраны, — дал пояснение Фатеев. — У нас на каждом этаже пост.

— Чтобы твоему кожаному затылку сподручнее кимарить? Секьюрити все свое дежурство должен на ногах проводить.

Иван Александрович пошел дальше, а двое из свиты уже тащили неуместный стол с глаз долой.

Гуртом тихо вошли в компьютерный зал, где перед экранами сидели сосредоточенные парни и девицы.

— Как они тебе? — шепотом спросил Иван Александрович у Жози.

— Золото, Ваня, чистое золото это младое племя.

Иван Александрович вышел на середину зала.

— Здравствуйте, мои друзья.

Два десятка молодых людей хотели только повернуться, чтобы посмотреть, кто говорит. Повернулись. Но в старом человеке с тростью было нечто такое, что заставило их непроизвольно встать и, хоть вразнобой, но ответить на приветствие.

— Рад, что вы работаете у нас, — произнес Иван Александрович и вдруг, увидев диваны, стоявшие у единственной непрозрачный стены, тихо сказал Жозе: — Немедленно убрать.

— Почему, Ваня? — искренне удивился Жозя.

— Чтобы не трахались в рабочее время.

Тихий этот разговор услышал стоявший неподалеку задиристый паренек. На чистом глазу он жалобно спросил:

— Где же нам тогда трахаться?

— А комната отдыха с баром для чего? — отпарировал Иван Александрович.

Посетили и туалетную комнату. С удовольствием оглядел хозяин фарфор и кафель, нюхнул ароматизированного воздуха. Потом направился к кабинам. Зашел в одну из них и позвал оттуда Фадеева:

— Слушаю, Иван Александрович.

— Зайди-ка в соседнюю.

Фатеев сиюминутно исполнил приказ.

— На стульчак садись. — Фатеев сел. Иван Александрович глянул на него — перегородка меж кабинами была ему по грудь — и спросил грозно: — Ты думаешь, что мне доставляет удовольствие, натягивая портки, смотреть, как ты тужишься? — И добавил: — Перегородки между кабинами — до потолка.

Двинулись дальше. Шедший рядом Жозя заметил с легкой иронией:

— Все увидел, все приметил, все исправил.

— А с вами по-другому нельзя! — отшутился Иван Александрович.

Шли довольно резво, подстраиваясь под широкий шаг хозяина. У лифта всю команду раскоряченной из-за толстых ляжек рысью догнал охранник в униформе, подобрался к Фатееву и зашептал на ухо. Фатеев понимающе кивнул и, сделав озабоченное лицо, обратился к боссу:

— Извините за беспокойство, Иван Александрович, но вас спрашивают по срочному делу.

Босс, осматривавший сверкающую кабину лифта, не оборачиваясь спросил:

— Кто?

— Какая-то дама. Назвалась Ириной Игнатьевной. И