Образы души. Шаманизм и системные расстановки - Даан ван Кампенхаут

выбирает второе, то его ум по-прежнему сохраняет ясность и даже становится еще острей, а контроль за ситуацией берет на себя душа. Это состояние нельзя путать с диссоциацией, поскольку сознание тела все это время сохраняется. И страдание остается таким же болезненно реальным. Однако разум сосредоточен на молитвах, которые с течением церемонии становятся все интенсивней. Во время большинства ритуалов непрерывно продолжается пение и звучит бубен, благодаря чему достигается определенное трансовое состояние, которое позволяет участникам достаточно легко удерживать направленность внимания.

Результаты ритуалов, в которых можно взять на себя страдания другого человека, бывают очень разными. Иногда эффект может быть впечатляющим, а иногда не происходит вообще ничего. Некоторое время назад я провел несколько церемоний очищения для одной группы. На второй день у нас была парна́я церемония, посвященная исцелению. Все участники молились за кого-то, кому требовалось исцеление, например за кого-то из членов семьи или хороших друзей. Построившая баню хозяйка церемонии участвовала в ней ради своей дочери и бывшего мужа, которые вот уже несколько лет не общались между собой. В молитвах она очень старалась не вставать ни на чью сторону. Она просила о возможности открыться, чтобы они снова могли друг с другом говорить и чтобы трудности из прошлого могли разрешиться. После церемонии у нас была общая трапеза в саду и вдруг зазвонил телефон. Это была дочь хозяйки. Она позвонила матери, чтобы сообщить, что только что договорилась о встрече со своим отцом. Она ничего не знала о церемонии или молитвах матери. Но именно в тот момент, когда мы вышли из бани, она почувствовала внутреннюю решимость и силу, которые позволили ей спустя долгое время снова позвонить отцу.

Некоторые факторы, определяющие результаты ритуала исцеления, остаются недоступными для понимания на уровне сознания. Болезни и страдания могут служить некой скрытой цели, часто они являются результатом длительного и комплексного процесса. Мы, люди, можем при помощи молитвы выражать желание исцеления, но приказывать мы не можем. Молитвы – это просто как стук в дверь. Мы просим о внимании духовных сил, которые, возможно, способны нам помочь. Мы не попрошайничаем, мы обращаемся к духам-помощникам с нашим представлением о здоровом состоянии и просим их о поддержке, чтобы это состояние могло стать реальностью.

После шаманской церемонии исцеления лучше не задавать никаких дополнительных вопросов и просто оставить все, как есть. Теперь проблемы клиента в руках некой большей силы. Люди сделали все, что могли, сделать больше они не могут. По окончании церемонии все, в том числе клиент, должны отпустить ситуацию и расслабиться. Если исцеление произойдет – очень хорошо. Если нет – это тоже надо принять.

Помимо этого, есть еще некоторые факторы, оказывающие заметное влияние на результат ритуалов страданий, которые мы можем назвать и понять. Например, важно, чтобы клиент хотел исцеления. Человек, который сознательно или бессознательно не хочет меняться, сделает все, чтобы остаться в прежнем состоянии, какую бы помощь ему ни предлагали.

В отношении добровольцев, которые берут страдания на себя, есть два аспекта, имеющих непосредственное влияние на результат. Во-первых, это причины, мотивирующие человека понести чужие страдания. Во-вторых, это способность отдавать себе отчет в том, что тот, кто нуждается в помощи, и сам доброволец – это два разных человека, каждый из которых живет своей жизнью. Иногда складывается впечатление, что различить эти два аспекта не так просто, но, если рассмотреть их подробнее, разница станет очевидна.

Люди по разным причинам берут на себя чужие страдания. Если человек действительно беспокоится о другом и желает ему самого лучшего, то ритуал, в котором присутствует аспект страдания, может использоваться как очень мощная поддержка, пока оба четко сознают, что в дальнейшем каждый из них должен будет жить своей жизнью. В такой ситуации шаг взятия на себя страданий другого совершается с полным осознанием происходящего и в полную силу, но без каких-либо притязаний. Однако может случиться и так, что человек хочет принять участие в церемонии, поскольку не может видеть страданий того, кого он любит. Собственное здоровье и собственное счастье он воспринимает как бремя, и возможность понести страдания другого стала бы для него облегчением. Только вот страдания, за которыми стоит такой мотив, едва ли что-то дадут. Они похожи на бегство и не могут придать ритуалу истинную силу. Страдания могут дать энергию для исцеления, только если это делается из позиции силы, а не слабости.

В первом случае доброволец сознательно видит себя самостоятельной личностью и стоит рядом с нуждающимся в помощи человеком. Он не пытается занять его место, но хочет быть рядом с ним, чтобы таким образом дать ему поддержку. Он хочет помочь другому нести его бремя. Но когда ритуал закончен, он снова обращается к собственной жизни и своим обязанностям. Во втором случае человек, берущий на себя страдания другого, идентифицируется с позицией того, кто нуждается в помощи. Удивительным образом он делает чужие страдания своими. Если посмотреть на это с другой точки зрения, то можно сказать, что он выталкивает другого с его законного места. Он отказывает больному в его собственной судьбе, как бы тяжела они ни была. Так они оба теряют свою индивидуальную силу, и из-за этого слияния ситуация становится неясной. Если человек действует из места силы, то благодаря добровольному страданию сила может быть перенесена на клиента. Но если в основе его действий переплетение и бегство, то добровольное страдание лишает его силы.

В западной цивилизации мало или совсем нет целенаправленных ритуалов, в которых люди страдали бы за других, но бессознательно многие все же это делают. Как правило, это приводит только к еще большему хаосу и болезням, а не к исцелению. Недавно я работал с женщиной, дочь которой зарабатывала на жизнь проституцией. Мать тоже долгое время была проституткой и теперь хотела помочь дочери уйти от тяжелой жизни, которую сама она оставила в прошлом. Больше всего мать мучилась из-за того, что никак не могла достучаться до дочери. Она делала все, чтобы сблизиться с ней, но чем больше она пыталась, тем больше дочь ее отталкивала.

Это был классический пример того, как люди бессознательно берут на себя страдания, чтобы помочь другому: сначала мать была проституткой и ненавидела это. Она не хотела, чтобы ее дочь испытала все те проблемы, с которыми пришлось столкнуться ей самой. Дочь, которая хотела быть рядом с матерью и помочь ей, чувствовала, что та держалась от нее на определенной дистанции, и воспринимала это как отвержение. Тогда дочь бессознательно взяла на себя роль проститутки, поскольку для нее это была единственная возможность чувствовать