О чем молчат предки - Надежда Маркова

Матфей порвал с криминальной компанией, стал более спокойным, даже вялым. Из него будто вытекла жизнь.

Исчезла его искрометность, оптимизм, способность спонтанно импровизировать на сцене. Матфей забыл о своей мечте, не знал, чего хочет, он боялся делать шаги вперед и часто бездействовал. Он, как и его отчим, боялся операции под названием жизнь.

Однофамильцы

В практике расстановщика истории бывают не только грустными, но и потешными.

Аня и Саня были одноклассниками и однофамильцами Ищенко. Поэтому, когда они поженились по сумасшедшей юношеской страсти-любви, в ЗАГСе их даже не спросили, кто и чью фамилию берет в браке. Через три года страсть испарилась, и, как оказалось, любовь улетучилась вслед за ней. А может быть, ее и не было вовсе? Кто заботится больше, кто приносит в дом больше? Эти вопросы стали основной темой их семейных раздоров.

Супруги разошлись, но негласное соревнование между ними за звание лучшего продолжалось. Встретились они еще через три года. «Познакомились» через Интернет. К этому времени Анна открыла «Брачное бюро А. Ищенко», а Александр стал владельцем «Похоронного бюро А. Ищенко».

Посмеявшись друг над другом и над превратностями судьбы, бывшие супруги заинтересовались своими корнями и семейными традициями. Были ли в роду Анны гробовщики, неизвестно, но прабабушка Александра была знаменитой в городе свахой. Фамилия Ищенко созвучна слову «искать». Брачное бюро помогает человеку найти своего суженого, а похоронное бюро помогает обрести последний покой. Аня и Саня вновь нашли друг друга. Останутся ли они вместе – загадка. Но то, что сегодня им интересно и весело вдвоем, – это факт.

Пугало огородное

Анфиса была красавицей. Милое лицо освещалось зеленым туманом глаз, розовые пухлые губки, ямочки на щеках. Картина не будет полной, если к этому не добавить талию 49 см, аппетитную грудь и вьющиеся медового цвета волосы, стекающие до колен. А как ее одевали родители! Она единственная с седьмого класса ходила в дубленочке или норковой шубке, в шикарных вещичках из Торгсина. В ушах ее сверкали камешки, на каждом пальчике красовалось колечко. При этом она была доброй, жизнерадостной девочкой, душой школьной компании.

Отец Анфисы был торгпредом СССР, подолгу жил за границей, в одной из заморских стран, потом стал директором столичного Внешпосылторга. Юрий Семенович Шевченко не только получал отличные деньги, но и умел их преумножить. Тогда это называли спекуляцией и махинациями с валютой, сейчас – предпринимательской жилкой и умением просчитывать ходы на много шагов вперед. Несмотря на строгий надзор со стороны соответствующих органов, он всегда играл на грани фола, рисковал, «ходил по лезвию бритвы». На мольбы своей очаровательной жены быть осторожнее Юрий Семенович раскатисто басил: «Ах, Катюша, живем один раз. А от сумы и тюрьмы не уйдешь».

Огорчало его только то, что плывущие в руки деньги пристроить в те годы было некуда. Жилплощадь выдавали согласно очередности. А их квартира и так превышала нормы в десять раз. Предел мечтаний, новая «Волга» стояла в гараже. Дело открыть было нереально. Жил он на «полную катушку», щедро одевая и одаривая детей, жену, любовниц, близких и дальних родственников и всех, кто обращался с просьбой. Излишки вкладывал в золото и облигации государственного займа, которые дома хранить остерегался. После его внезапной смерти дочь нашла тайный список тех, у кого хранил свои золотые запасы отец. Там было более двадцати фамилий. Но только один человек из этого списка, дальняя родственница отца, вернул Анфисе пачку облигаций и пригоршню изделий с бриллиантами и сапфирами. Остальные люди из списка возвращать золото отказались.

В семнадцать лет Анфиса осталась без матери. Мамочка, всегда переживающая за все и всех, умерла от сердечного приступа. Отец пустился, как говорится, во все тяжкие. Привыкшая к любви, обожанию и опеке, девушка в восемнадцать лет выскочила замуж за Геннадия. Он был старше ее на восемь лет, слыл хоть и молодым, но уже преуспевающим стоматологом. Единственное, что мешало ему для полного триумфа в карьере, это, как он считал, его фамилия: Пугало Геннадий Андреевич. «Пугало огородное» – так дразнили его с детства. Фамилия не престижная. Клиентов не привлекает, скорее, отпугивает, как думал он.

В день росписи, прямо в ЗАГСе, жениха осенила мысль перейти на фамилию жены. Он казался самым счастливым новобрачным на свете! Прекрасная, любимая девушка стала его женой и вместе с новой фамилией дала ему шанс изменить свою жизнь.

Жизнь действительно изменилась. Через год Геннадия посадили. За подделку валюты. Он был в отчаянии. Как он мог поддаться на уговоры шурина? Ведь он отличный стоматолог и зарабатывал предостаточно. Юрий Семенович был в гневе, но когда он узнал, что зять опозорил и его фамилию, он рвал и метал. То ли стресс, то ли тоска по рано ушедшей жене, которую никто так и не смог заменить, но еще через месяц отца не стало.

Анфиса осталась одна, беременная, без средств к существованию. Она только поступила на первый курс медицинского института. Мужу за незаконные валютные операции дали восемь лет тюремного заключения. Собирать посылки супругу в тюрьму и растить новорожденную дочку Анфисе помогало золото, заработанное некогда отцом на валютных махинациях. А относится ко всему происходящему философски – фраза, не раз слышанная ею с детства: «От сумы и от тюрьмы не уйдешь».

Фамилии-обереги

Изменилось бы что-нибудь, если бы Геннадий остался при своей фамилии? Возможно! Ведь некоторые странные фамилии на Руси давались людям как обереги. Эти фамилии рассказывают о былых суевериях. В семьях, где часто умирали детки, новорожденным, чтобы обмануть нечистую силу, давали защитные прозвища. Эти имена-обереги обладали, по верованию предков, волшебной способностью оберегать его владельца, отпугивать от него разные бедствия: Найден, Ненаш, Пужайло, Находка. С именами-оберегами связаны фамилии Некрасов, Негодяев, Нестрахов, Дурак.

Есть такое поверье и у других народов. Казахи говорят: «Плохое имя – хорошее здоровье». Если в семье дети болезненные и часто умирают, родители нарекают новорожденных Турдыбек (вставший твердо на ноги) либо дают им вовсе неблагозвучные имена вроде Итбай (собачий) или Итаяк (собачья нога). А есть прозвища, которые просто неудобно называть, например: Сасык (Вонючий), Жаман (Плохой), Бокмурын (буквально Сопливый нос, Сопляк), Тойган (Наелся), Сутемген (Сосавший молоко). Такие имена тоже давались как защита от сглаза.

Обидные, по нашим представлениям, определения не должны вводить в заблуждение. Прозвище Дурак испокон веков на Руси считалось оберегом от той самой дурости. Эти имена и фамилии были не ругательными, а защитными. Они оберегали своих хозяев от козней и превратностей судьбы.

Не исключено, что фамилия Пугало относится именно к такому роду фамилий. Фамилий-оберегов от всякого зла. Эта фамилия отпугивала от ее владельца всякую нечисть, зависть и злость. Поменяв фамилию, Геннадий лишился ее защитной силы. И сразу подхватил вирус «тюрьмы и сумы», который предназначался совсем другому человеку.

Глава 5. Магия чисел

Синдром даты

Синдром годовщины, синдром даты, бессознательное повторение несчастных или значимых случаев в определенные дни, месяцы, годы и другие аспекты лояльности семейной системы обстоятельно и разносторонне описаны в книге Анн Анселин Шутценбергер «Синдром предков». В течение двадцати лет профессор с мировым именем Анн Шутценбергер занималась научной и исследовательской работой в этой области психологии, которую обобщила в своих известных публикациях.

В этой главе своей книги я хочу поделиться интересными наблюдениями из собственной жизни и фактами из жизни моих клиентов, которые всплывают довольно часто в расстановочной работе. Несмотря на то, что я работаю с расстановками семь лет, некоторые открытия я сделала прямо сейчас, когда провела ряд исследований по этой теме.

Моя бабушка Агафья по материнской линии умерла в возрасте 29 лет, оставив сиротами четырех детей от двух до десяти лет. Когда мне было 29 лет, после хирургического вмешательства я потеряла много крови. В результате врачи констатировали клиническую смерть. Около трех минут я летала между небом и землей. В этом же возрасте моя дочь чуть не погибла от внематочной беременности. Магическая цифра для нашей семьи 29 каким-то образом стала зарубкой на древе наших судеб, камнем преткновения, о который спотыкаются жизни не одной женщины нашего рода. Почему?

Волею рока бабушка была забыта. Ее место заняла другая женщина. Дедушка похоронил жену на старом кладбище. Голодные тридцатые годы, последовавшие за уходом жены, смерть старшего сына и младшей дочери, крайняя нищета, затем война не позволили написать имя бабушки на кресте, если, конечно, был крест. Могила затерялась среди многих таких же безымянных могил. Не так давно я начала ходить в церковь и писать поминальные записки об упокоении ее души. Я никогда не видела бабушку, ни в жизни, ни на фотографиях, я мало что знала о ней, кроме того, что она была золотошвейкой, и, пока была здорова, спасала своими творениями от голодной смерти всю семью, но моя душа, а затем душа моей девочки, следовали за ней, повторяя ее путь. «Я уйду вслед за тобой», – говорила каждая из нас. К слову сказать, и я и моя сестра с детства хорошо рисуем, шьем, вяжем, вышиваем, хотя никто нас этому никогда не учил.