Азарт (сборник стихов) - Андрей Дементьев

* * *

Я по тебе схожу с ума…

Я по тебе схожу с ума,Как по землеМорской прибой.И целый мир —Моя тюрьма,Когда в разлуке мы с тобой.

Я по тебе схожу с ума,Когда ты около меня.И все высокие словаЛишь дым от жаркого огня.

* * *

Когда-нибудь ты всё-таки устанешь…

Когда-нибудь ты всё-таки устанешьОт наших одиночеств и разлук.

И скажешь мне об этом.

Не обманешь.

И оба мы почувствуем испуг.

Последнюю улыбку мне подаришь.Прощальными слезами обожжёшь.И ни к комуТы от меня уйдёшь.

* * *

Твоё весеннее имя…

Твоё весеннее имяНа русский непереводимо.Оно на твоём языкеЗвучит.Как вода в роднике.А на моём оно —Как в хрустале вино.

Одиночество

Особенно тоскливы вечера,Когда ты в доме у себя как пленница.Сегодня так же пусто, как вчера.И завтра вряд ли что-нибудь изменится.

И это одиночество твоёНе временем бы мерить, а бессонницей.То книги, то вязанье, то шитьё.А жизнь пройдёт — и ничего не вспомнится.

И все-таки однажды он придёт.И сбудутся надежды и пророчества.Твои он губы в темноте найдёт.И шепотом прогонит одиночество.

* * *

Грядущее не примирить с минувшим

Грядущее не примирить с минувшим.Не подружить «сегодня»И «вчера».Я кораблём остался затонувшимВ той жизни,Что, как шторм, уже прошла.

Но память к кораблю тому вернулась.Рискованная,Как аквалангист.Она вплыла в мою былую юность,И снова я наивен,Добр и чист…

Мы речи произносим

Бывает,Что мы речи произносимУ гробаПо написанной шпаргалке.О, если б мёртвый видел,Как мы жалки,Когда в карманеСкорбь свою приносим.И так же радостьДелим иногда,Не отрывая взглядаОт страницы.

Ещё бы научиться намСтыдиться.Да жаль,Что нет шпаргалкиДля стыда.

Баллада о матери

Постарела мать за двадцать лет.А вестей от сына нет и нет.

Но она все продолжает ждать,Потому что верит, потому что мать.

И на что надеется она?Много лет, как кончилась война.

Много лет, как все пришли назад,Кроме мертвых, что в земле лежат.

Сколько их в то дальнее село,Мальчиков безусых, не пришло!

…Раз в село прислали по веснеФильм документальный о войне.

Все пришли в кино — и стар и мал,Кто познал войну и кто не знал.

Перед горькой памятью людскойРазливалась ненависть рекой.

Трудно было это вспоминать…Вдруг с экрана сын взглянул на мать.

Мать узнала сына в тот же миг.И пронесся материнский крик:

— Алексей! Алешенька! Сынок!… —Словно сын ее услышать мог.

Он рванулся из траншеи в бой.Встала мать прикрыть его собой.

Все боялась — вдруг он упадет.Но сквозь годы мчался сын вперед.

— Алексей! — кричалт земляки.— Алексей! — просили, добеги…

Кадр сменился. Сын остался жить.Просит мать о сыне повторить.

И опять в атаку он бежит,Жив-здоров, не ранен, не убит.

Дома все ей чудилось кино.Все ждала — вот-вот сейчас в окно

Посреди тревожной тишиныПостучится сын ее с войны.

Чужая осень

Во ФранкфуртеХолодно розы цветут.В МосквеЗацветаютУзорыНа стёклах.Наш «бьюик» несётсяВ багряных потёмках —Сквозь сумеркиСтрогих немецких минут.Сквозь зарево клёновИ музыку сосен.Сквозь тонкое кружевоЖёлтых берёз.Я в эти красотыНенадолго сослан,Как спутникВ печальные залежи звёзд.Со мной переводчица —Строгая женщина.Мы с нею летим сквозь молчаньеИ грусть.И осень еёТак прекрасна и женственна,Что я своим словомНарушить боюсь.Нас «бьюик»Из старого леса выносит.Дорога втекаетВ оранжевый круг.Как всё здесь похожеНа русскую осень!Как Русь не похожа на всё,Что вокруг!

* * *

Ты ищешь меня…

Ты ищешь меняТолько в дни одиночества.Когда никого —Ни в душе, ни вблизи.

А мне утешать тебяБольше не хочется,Хоть это и любятУ нас на Руси.

И я не хочу заполнятьЭтот вакуум —Меж будущим счастьемИ счастьем былым.

Ты ждёшь, чтоб мы вместеГрустили и плакали.А радостный деньДля тебя неделим…

Из биографии

В тот деньМеня в партию приняли.В тот деньИсключали из партииЛюбимца студенческой братииПрофессора Трынова.

Старик был нашим учителем.Неуживчивым и сердитым.Он сиделИ молчал мучительно,Уже равнодушный ко всем обидам.

Его обвиняли в семи грехах,А мне всё казалось,Что это — травля.И сердце твердило:— Неправда! Неправда!— А может быть, правда? —Спрашивал страх.

Страх…И я поднял руку «за».За исключение.И, холодея.Вдруг я увидел его глазаКак, наверно, БрюлловУвидал Помпею.

Вовек не забуду я те глаза.Вовек не прощу себе подлое «за».Мне было тогда девятнадцать лет.Мне рано выдали партбилет.

Лось

Лось заблудился.Он бежал по городу.И страшен был асфальт его ногам.Лось замирал,Надменно вскинув мордуНавстречу фарам,КрикамИ гудкам.В обиде тряс скульптурной головой.То фыркал,То глядел на мир сердито.Гудели как набат его копыта,И боль его неслась по мостовой.

А город всё не отпускал его…И за домами лось не видел леса.Он на людей смотрел без интереса,Утрачивая в страхе торжество.И, как в плечо,Уткнулся в старый дом.А над столицей просыпалось утро.И кто-то вышел и сказал:— Пойдём…И было всё так просто и так мудро.

И, доброту почувствовав внезапно,За человеком потянулся лось.И в ноздрн вдруг ударил милый запах,Да так, что сердце в радости зашлосьВдали был лес…И крупными прыжкамиК нему помчался возбуждённый лось.И небо,Что он вспарывал рогами,На голову зарею пролилось.

Баллада о верности

Отцы умчались в шлемах краснозвёздных.И матерям отныне не до сна.Звенит от сабель надРоссией воздух.Копытами разбита тишина.

Мужей ждут жёны.Ждут деревни русские.И кто-то не вернётся, может быть…А в колыбелях спят мальчишки русые,Которым в сорок первом уходить.

Заслышав топот, за околицуБежал мальчонка лет шести.Всё ждал: сейчас примчится конницаИ батька с флагом впереди.

Он поравняется с мальчишкой,Возьмёт его к себе в седло…Но что-то кони медлят слишкомИ не врываются в село.

А ночью мать подушке мятойПроплачет правду до конца.И утром глянет виноватоНа сына, ждущего отца.

О, сколько в годы те тревожныеРосло отчаянных парней.Что на земле так мало прожили.Да много сделали на ней.

Прошли года.В краю пустынномНад старым холмиком звезда.И вот вдова с любимым сыномЗа сотни верст пришла сюда.

Цвели цветы. Пылало лето.И душно пахло чебрецом.Вот так в степи мальчишка этотВпервые встретился с отцом.

Прочёл, глотая слёзы, имя,Что сам носил двадцатый год…Ещё не зная, что над нимиТемнел в тревоге небосвод,

Что скоро грянет сорок первый,Что будет смерть со всех сторон,Что в Польше под звездой фанернойСвоё оставит имя он.

…Вначале сын ей снился часто.Хотя война давно прошла,Я слышу: кони мчатся, мчатся.Все мимо нашего села.

И снова, мыкая бессонницу,Итожа долгое житьё,Идет старушка за околицу,Куда носился сын её."Уж больно редко, — скажет глухо,Дают военным отпуска…"

И этот памятник разлукамУвидит внук издалека.

* * *