«Если», 1998 № 08 - Нэнси Кресс

Неужели кто-то способен избрать подобную жизнь? Жизнь в неуверенности, в сомнениях, в одиночестве, наедине с собственным рассудком, в изолированной реальности, которую не с кем разделить?

Хотелось бы мне вернуться в то время, когда была жива Ано! Или хотя бы когда я была осведомительницей. В то время, когда я разделяла реальность с Миром и знала, что стою на твердой почве. Когда знала, что думать, и потому обходилась без мыслей.

В то время, когда я еще не обрела — вопреки собственной воле — своей теперешней, устрашающей реальности.

Джек Вэнс

РАЗУМ ГАЛАКТИКИ

Музыка, карнавальные огни, шорох ног танцующих пар на навощенном дубовом паркете, запах духов, обрывки разговоров и смех.

Артур Кавершэм ощутил волну воздуха и увидел, что он совершенно голый стоит на танцевальной площадке в Бостоне XIX века.

Триста гостей, одетых в смокинги и длинные, до пола, вечерние платья, присутствовали на балу, посвященном выезду в свет юной Дженис Пэджет.

Артур был ошеломлен; его присутствие на балу казалось результатом какой-то последовательности событий, но все смешалось в памяти, и он не мог ничего припомнить.

Артур посмотрел по сторонам. Он стоял недалеко от группы молодых джентльменов в строгих костюмах. Взоры гостей были обращены к эстраде, украшенной красными и золотистыми гирляндами, где расположился оркестр. Столы с бокалами и закусками, кувшинами пунша, бутылками шампанского, снующие около них официанты, одетые клоунами, находились слева; справа, за откинутым пологом огромного тента, виднелся сад, освещенный красными, синими, зелеными и желтыми фонариками; вдали Артур заметил вертящуюся карусель.

Как он здесь оказался? Этого он не мог вспомнить… Вечер был теплым, и Артур не испытывал холода. «Остальным гостям наверняка жарко, их роскошные туалеты взмокли от пота», — подумал Артур. Неожиданно в его затуманенном мозгу мелькнула мысль, исчезла и снова появилась, словно дразня. Во всем этом было нечто важное, значительное, но упорно ускользающее от его внимания. Артур никак не мог поймать эту мысль, она все время пряталась в подсознании.

Он заметил, что стоявшие рядом молодые джентльмены отодвинулись от него, услышал возмущенные восклицания, сдавленный смех. Юная леди, оказавшаяся рядом с ним, увидела Артура через плечо партнера, вскрикнула, отвела взгляд и покраснела.

Артур понял: его нагота шокирует общество Надо немедленно что-то предпринять. Но где раздобыть одежду?

Артур Кавершэм огляделся, увидел группу молодых мужчин, которые смотрели на него с нескрываемым любопытством, отвращением или презрительной улыбкой. Он обратился к одному из них.

— Где я могу найти платье?

— Там, где вы его оставили, — пожал плечами молодой человек.

Под полог огромного тента, размерами не уступающего странствующему цирку-шапито, вошли двое широкоплечих грузных мужчин в синей форме; Артур заметил их, и его мозг заработал с лихорадочной быстротой.

Ну как, как вызвать доверие хотя бы одного из этих молодых снобов, которые с презрением отворачиваются от него. Сыграть на эмоциях… Но на каких?

Возбудить сочувствие?

Прибегнуть к угрозам?

Подкупить?

Все это не пройдет. Нарушив общепринятый запрет, он утратил право на сочувствие, угрозы вызовут насмешку, а на подкуп нет средств. Нужно найти что-то более тонкое, изощренное… Ага! Он вспомнил, что молодые люди часто объединяются в тайные общества. В тысячах цивилизаций, которые изучал Артур Кавершэм, дело почти всегда обстояло именно так. Культовые группы, общественные вигвамы индейских племен, употребление наркотиков, групповой секс — каким бы ни было название общества, внешние признаки неизменно оставались одинаковыми: секретные знаки и пароли, помощь товарищам, сохранение тайны внутри группы. Если хоть один из юношей является членом одного из таких обществ, можно воззвать к его чувству солидарности.

— Я попал в нелегкое положение, выполняя требование братства; во имя нашего товарищества помоги мне найти одежду, — прошептал Артур на ухо бледному молодому человеку.

Тот отпрянул и посмотрел на Артура с недоумением.

— Братства? Ты имеешь в виду землячество? — На его лице появилась понимающая улыбка. — Ясно, от тебя потребовали почти невозможного.

— Совершенно верно, — согласился Артур Кавершэм. — Таково требование моего землячества.

— Тогда следуй за мной и побыстрее, — прошептал юноша. — Уже вызвали полицию. Мы пролезем под пологом. Я дам тебе свое пальто, чтобы ты смог вернуться домой.

Двое полицейских, протискивающихся через толпу, были уже рядом. Юноша приподнял полог тента и нырнул под него; Артур последовал за ним. Они побежали к маленькой будке, что стояла у входа в шатер

— Побудь пока здесь, в тени деревьев, — торопливо проговорил молодой человек. — Я возьму пальто в раздевалке.

— Ладно, — кивнул Артур.

Юноша заколебался.

— Где ты учишься? — спросил он нерешительно

Артур Кавершэм попытался вспомнить название одного из институтов и не смог.

— Я из Бостона, — произнес он.

— Бостонского университета? Массачусетского технологического? Гарварда?

— Из Гарварда.

— Ясно. — Юноша кивнул. — Вот почему твое лицо мне незнакомо. Я из Эм-Ай-Ти. Скажи, как называется твое землячество?

— Я не имею права разглашать тайну.

— А-а, — юноша озадаченно посмотрел на Артура Кавершэма, затем сказал: — Подожди минуту, я сейчас.

Беарвальд Халфорн остановился, онемев от усталости и отчаяния. Остатки отряда опустились на землю вокруг него, и все они повернулись туда, где ночь была освещена пламенем пожаров. Несколько деревень были подожжены воинами Бранда с горы Медаллион, обезумевших от потоков пролитой ими крови.

Издалека доносился едва слышный грохот барабанов. Гораздо ближе раздался хриплый человеческий крик и следом за ним ликующие вопли убийц. Убивали не люди. Высокие, черные, с человеческими фигурами бранды не принадлежали к человеческой расе. Их глаза походили на лампы из красного стекла, зубы были ярко-белыми. Казалось, сегодня бранды собирались уничтожить всех людей на свете.

— Ложитесь! — прошипел Канау, и Беарвальд послушно присел. На фоне неба, освещенного заревом пожаров, шагала колонна воинов Бранда, небрежно раскачиваясь, никого не боясь.

— Слушайте, — внезапно произнес Беарвальд, — нас — тринадцать. Сражаться с этими чудовищами лицом к лицу бессмысленно. Сегодня они спустились с горы все — или почти все. Их жилье осталось без защиты. Что мы потеряем, если попробуем сжечь улей брандов? Только наши жизни, а что они стоят?