Бронзовая Сирена - Юрий Яковлевич Иваниченко

ситуацию; что же Дэ Ка? Получил «крохи» — и остался у разбитого корыта? Это Индиане Джонсу в каждой серии выпадают если не пещеры Аладдина, то чаша Грааля. Нашим профессорам везет меньше. Устранение Георгия решает немало проблем для Дэ Ка. Кое-что уж просматривается.

И еще важно: может ли профессор все или почти все делать сам? Или же с привлечением кого попроще, того же Макарова, например?

Конечно, неплохо бы найти причиной всему бабу… Очень уж они контрастны: еще нестарый, но уж очень неказистый Дэ Ка и чернокудрый двухметровый атлет Мистаки… — все ли там чисто у профессорской жены с дорогим учеником?

Ладно, это — на потом.

Если все так, как я предполагаю, если решили Савелко и Георгий заработать на раритетах или как там эти штуки называются, то профессор выигрывает. Крупно выигрывает, даже если получит крепкую вздрючку по службе. Страсти улягутся, пусть даже до следующего сезона, — и можно вернуться на остров с подходящей командой, без всяких там слишком умных Левиных, чтоб только руки рабочие… Крупно выигрывает профессор. Вот только мотив и труп являются основанием для подозрения, но не для уголовной ответственности. Доказательство насильственной смерти — нет. Алиби… на момент смерти — есть, хотя и сомнительное (Макаров и Сербина вроде помнят, вроде — нет)… Но если и нет, не столь важно. В воде Георгий был один.

В момент смерти.

А раньше?

Раньше — это полсуток, темная половина, когда не все и не всегда следят друг за другом.

Место — известно. Макаров отметил квадрат находки буйком. Логично, что Георгий будет погружаться именно там. Георгий — потому что Макаров категорически отказался лезть в воду. Блажь такая нашла. Временное недомогание. Из тех, которые трудно проверить… И легко спровоцировать парой удачно подобранных таблеток. Знал Дэ Ка, что Макаров не пойдет в воду? Наверное. А чтобы наверняка — мог стравить воздух из его акваланга.

И тогда — остановка за малым. Взрывпакет, и чтобы взорвался, когда Георгий окажется неподалеку. Посильная задача? Для специалиста — семечки. Вот только Дэ Ка, насколько мне известно, совсем не тот специалист.

К сожалению, я тоже не специалист. Даже не знаю наверняка, останутся ли вещественные следы, вещдоки, от современного взрывного устройства, сработавшего под водой… И останутся ли эти следы через сутки после взрыва. Раньше, к сожалению, водолазов не привезут.

Сукин сын Савелко, неужели он все рассчитал — и уйдет безнаказанным?

Нет, не будь я Васей Рябко, если не упаду ему на хвост при первой же попытке утащить с острова хоть бусину!

21 августа. Д. К. Савелко

Как ни верти, из двух зол надо выбирать меньшее. Самому выбирать, а не ждать, пока выбор сделают за меня. Конечно, я и так много терял — своими руками закрывал сундук с кладом. Но так хоть оставался какой-то шанс.

Я рассказал следователю сказку. Из разряда тех, которые сочиняют дилетанты. О том, какие ужасные опасности подстерегают тех, кто пытается проникнуть в тайны древнего мира.

Чего только не было в этой сказке! И загадочные смертельные болезни, поражающие первооткрывателей древнеегипетских пирамид, и таинственные космические излучения в районе острова Пасхи, и хитроумные ловушки, неведомо кем построенные в джунглях Перу и Венесуэлы, и следы актинидов и лантанидов в старых тибетских гробницах…

Стыдно, конечно, но что поделаешь? Не ждать же, пока он всерьез начнет разбираться в наших взаимоотношениях. Столько у нас набралось за три года совместной работы…

А так — рано или поздно ему надоест копаться в чужой сфере деятельности и останется только одно желание — закрыть дело: не по несчастному случаю, а по ненасильственной смерти.

Лучше я не смогу выкрутиться. Да и все остальные — тоже. А слушал следователь хорошо. Лучше, чем наши студенты. Правда, и атмосфера была подходящей — поздний вечер, необитаемый островок посреди моря, бронзовая Сирена…

Конечно, Шеремет расспрашивал меня о взаимоотношениях Георгия с остальными.

В принципе, можно многое рассказать. Ведь все друг у друга постоянно на виду. С Бирюковым Георгий дружил со студенческой скамьи, как-то даже выручал парня, а совсем недавно они вконец рассорились. Из-за Марии. Здесь у них непримиримый разлад. Чем-то Мария с Георгием похожи, да и занимаются одной проблемой.

Мария не дура, знает, почему второй год не может попасть в аспирантуру. Кто же ее возьмет, если тема та же, что и у Георгия, а выводы совсем не те. А ведь упрямая, ничем другим не хочет заниматься. Мне что, мне еще лучше. А вот ей… И ни от своих работ, ни от своей теории не хочет отступиться. А ведь уже заканчивала бы аспирантуру. И защитилась бы. Голова есть… У Георгия, конечно, — характер, а то до открытой войны с Марией дошло бы.

О Светлане рассказывать было бы нечего — Шеремет и так уже многое знал.

Интересно, понимал ли он, что Светлана пошла бы за Георгием в огонь и в воду, только бы он ее позвал?

А вот Макаров это понимал. Не знаю, я бы не смог так с Георгием после всего этого…

Вот такие наши дела.

А Шеремет клюнул на мою сказочку. Клюнул, потому что забрал Сирену и ушел куда-то со своим напарником.

Опасно, конечно, ему было давать — поцарапает экспонат. Но лучше уж так, чем позволить ему свободно копаться в наших делах.

Савелко Дмитрий Константинович, 41 год, русский, разведен, образование высшее, кандидат наук, автор шестнадцати собственных и совместных статей, заведующий сектором кафедры античной истории Института археологии…

21 августа. В. Рябко

Рация у профессора оказалась вполне приличной. Оттащив ее от командирской палатки подальше, я достал свой верный журнал кодов и сел за работу. Связь у нас, у пограничников, и на флотской базе спасательских работ, естественно, круглосуточная. Трупов у нас пока, Бог миловал, немного, это вам не Абхазия и не Карабах, так что после сорока минут эфирной ругани мне ее гарантировали. Если не на утро, то во всяком случае на день.

Еще полчаса заняло выколачивание медицинского заключения о вскрытии. Наконец, наш дежурный связался с дядей Пашей по домашнему телефону, выслушал то, что медэксперт пожелал рассказать своими словами, а потом пересказал мне: шоковая остановка сердца, множественные разрывы капилляров, в том числе и во внутренних органах; незначительные повреждения легких и ушей. Воды в легких нет, прижизненных травм, переломов нет.

Получается, насколько я могу судить по своему куцему опыту, гидравлический удар был, но далекий и слабый. Такой, что мог тряхнуть, напугать, но никого не убить.