Неизвестная история - Максим Кабацкий

Судя по всему, мы проезжали Йоркширское графство. Поезд поспешно проехал Йорк, столицу графства – в эту сторону его жителям сейчас ехать не было особого смысла. Я настолько был увлечен расшифровкой названия книги, что даже и не заметил того, как мы проехали этот славный городок. Абсолютно. Странно. Обычно я сразу замечаю такие мелочи и не упускаю шанса насладиться красотой новых городов…

Я, конечно, не знаток географии Островов, но меня всегда привлекала особая красота британской природы. Леса, поля и луга, холмы, горы и болота, озёра, реки, и, конечно же, острова – всё это поражало своим многообразием, а также историей – ведь жизнь здесь бурлила ещё задолго до Римской Империи. Нельзя не сказать и про климат – Альбион славится своей туманностью, сыростью и дождливостью, а также холодной и пасмурной погодой. Особенно осенью. Да, такое может понравиться не многим. Но я никогда и не соотносил себя со многими. Мне такое нравилось. Это была моя стихия.

Как я уже сказал, я не был ни картографом, ни знатоком территории Англии. Но судя по всему, мы сейчас двигались по самой левой границе Йоркшира. Слева находилось графство Ланкашир.

Ланкашир и Йоркшир. Два графства, две династии – Йорков и Ланкастеров. Сразу вспоминается война Алой и Белой розы, унёсшая множество жизней бравых англичан несколько веков назад. Да, действительно, это настоящая трагедия для английского народа – слабость короны стала хорошим поводом для Ричарда Йоркского бросить вызов королю Генриху VI с требованием английского трона. Тридцать лет шла война Роз. Алая роза олицетворяла династию Ланкастеров, в то время как Белая роза – Йорков. До сих пор на флагах графств сохранились эти символы. В итоге, обе династии пришли в упадок – никто не победил. Пришла новая сила, новая династия – Тюдоры. И, опять же, с Розой в качестве символа…

Оставалось совсем немного до вала Адриана – совсем скоро поезд пересечёт его, словно гордый римский легионер, устремившийся вдаль на север. Вперёд, к границе с Шотландией!

Пока поезд мчался, словно стальной дьявол, я решил перейти к самой книге, а именно – к её содержанию. Хоть у меня и не дрожали руки, я очень аккуратно открыл книгу, перевернув обложку. Открылась не просто книга, открылась даже и не дверь – открылась целая история…

Как правило, практически в каждой книге указываются выходные данные – где, когда и кем отпечатано, каков тираж, а также прочая техническая информация. Меня удивило, что вся эта информация отсутствовала. Значит, мои предположения подтвердились – книгу сделали вручную, не в типографии. Что довольно сложно, учитывая то, что она в твёрдом кожаном переплёте. Ещё бы – такой объём как здесь не издашь в мягком переплёте, да и уровень не тот – сразу понятно, что это серьёзная работа. К сожалению, по этому же обстоятельству отсутствовал и лист с названием книги – сразу шёл текст. Шрифт был довольно маленький, и местами – побледневший и смазанный. Как и первое, так и второе хорошо объясняется – за столько лет, пожалуй, любая книга утратит свой былой вид. А смазанность – тем, что её усердно читали, перелистывая страницы пальцами рук.

Сама же книга мне очень сильно напоминала Библию – тоже очень большой объём книги, мелкий шрифт, особая аура книги. Но если Библия у всех ассоциируется с чем-то светлым, и немудрено, что раньше, да в принципе и сейчас, некоторые люди свято верят, что одного её вида достаточно, чтобы отпугнуть злые силы, то эта книга вызывала явно противоположные впечатления. Словно, царство тьмы окружало её, и она притягивала и манила к себе все тёмные силы…

Да, именно с таким настроением я пришёл к её изучению. Что же, пора было вчитываться. Первая страница, как я понял, содержала в себе что-то вроде введения. Я погрузился полностью с головой в его чтение.

«…тем не менее, моя задача здесь довольно проста, и в тоже время – довольно трудна. Я должен сделать то, что мы все с Вами прекрасно знаем – нужно написать нашу историю. Рассказать и закрепить для наших будущих поколений то, что мы знаем, и то, как мы жили. Хоть это и не составляет труда, и каждый из нас отлично знает то, что было сотни и тысячелетия назад, это надо записать. То, через что нам всем скоро предстоит пройти, Вы все прекрасно понимаете. Это и побудило меня к этому титаническому, с точки зрения важности, труду, но элементарному, с точки зрения фактического изложения. Неизвестно, сможем ли мы вернуться. Неизвестно, чем это всё завершится. Это знают все. Но у нас не остается другого выбора – надо уходить. Эта книга никогда не должна попасть в руки к людям, в руки к Новым. А посему, её нужно тщательно хранить, не подпуская их к ней ни на шаг. Она – истина нашего народа. То, где изложено всё то, что есть Мы. Как Мы жили, как Мы развивались, как осваивали эту одну из древнейших земель. И если Он так решил – Он решил, что Мы должны уйти – так этому и быть. Повторюсь – никто из Новых не должен знать о ней. И если кто-нибудь из них и узнает о ней, прочтёт хоть одну страницу – он должен быть подвергнут Процедуре. А посему, храните её бережно, помните и чтите Нашу Историю и Его, и не забывайте, что Наша Борьба ещё не закончена…».

Сказать то, что я испытывал леденящий саму душу страх и неизведанность, подкреплённые щепоткой чистого и искреннего интереса, читая эти строки – значит, ничего не сказать. Очень мощное введение! Я уже начал теряться в догадках – что это, чёрт возьми, сейчас было?! Это… бред сумасшедшего?! Или… ересь сектантов – поклонников тёмных сил?! Что же это… что же??!

Я на секунду отдёрнулся от книги. Мои ладони вспотели, левый глаз начал дёргаться. Сами руки не тряслись, но я чувствовал некие побуждения и призывы организма к этому, но тщательно сопротивлялся, продолжая удерживать себя в руках настолько, насколько это было возможно. Дыхание было ровное, но затруднённое. У меня в голове, словно неупокоенные души, крутились два вопроса. Первый я уже озвучил. Второй же гласил – что же будет теперь? К чему это приведёт? Чтобы это не было, я попал в очень серьёзный переплёт. Быть зарезанным сектантом, или же потратить все свои силы на оторванные от реальности бредни безумца, мне не хотелось. И это меня пугало. Этот страх был очень интересным, и я могу сказать смело, что тогда испытал его первый раз в своей жизни. Он не был похож ни на что. Моим единственным звеном ко всему этому – к пониманию того, что же это такое, был профессор. Теперь я понимаю, почему он так поспешно удалился – если бы я тогда узнал, что это за книга, я бы точно не поехал в эту поездку. И раз он мне дал её тогда, значит, она как-то связанна с этим делом. Если же это бред, почему такой человек поспешно даёт мне эту книгу, зная мои планы на ближайшее будущее? А если же окажется, что эти якобы «римские» развалины окажутся… Бог мой, моя фантазия, мой полёт мысли, мой рассудок уже на грани.

В какой же круговорот событий я попал…

В любом случае, не было ни времени, ни возможности, ни даже элементарного желания впадать в уныние и отчаяние – надо было разбираться. Тогда я был, с вероятностью в семьдесят-восемьдесят процентов, уверен, что это есть самое что ни на есть настоящее безумие. Но остальные двадцать-тридцать процентов подначивали меня, заставляя читать странную работу дальше. Господи, и неужели я потратил все свои силы на эту шизофрению? Так мне казалось тогда.

Сомнение. Страх. Отчаяние.

Неизвестность. Интерес. Желание.

Отрешённость. Убеждённость. Стремление.

Надо было разбираться дальше. Даже если бы я и хотел сейчас бросить всё это – не выпрыгивать же в окно поезда на ходу. Да и заняться больше нечем, кроме как чтением этого… литературного памятника. Может, я слишком предвзято и скептично отреагировал на него, но надо разбираться. Только так я сейчас смогу что-либо предпринять.

Значит, книга про историю. Историю некой древней цивилизации. Судя по всему, настолько древней, что людей они называют «Новыми». Но если люди это «Новые», то они тогда получаются… не люди? В каком плане здесь используется эта категория – в буквальном или фигуральном смысле? Как я полагаю, в фигуральном, так как для меня в общем то ясно, что, скорее всего это настолько «Новые», что полностью отличаются от них, или же потеряли весь свой облик. А вот мысль про буквальный смысл, по мне так, попахивает явным безумием…

Рассудок – колыбель разума. Но разве можно всю жизнь прожить в колыбели?

Вопросы, словно пытливые рыцари, продолжали осаждать мой рассудок. Кто такой Он, что это за Процедура, да и в принципе, кто такие «Мы»? Надо было продолжать – надо было читать дальше.

Книгу наизусть я не заучивал. Никогда не понимал и не любил зазубривание – ведь главное не зазубрить что-то, а понять. Понять, осознать, проанализировать. Но введение я запомнил наизусть на всю свою оставшуюся жизнь, хотя такой цели я явно не ставил – даже сейчас, спустя год, я могу с точностью вплоть до запятой воспроизвести его. Возможно, сказалась особая атмосфера, да и сам текст – не каждый день такое прочитаешь. А точнее – и вовсе никогда.