Мозаика - Гейл Линдс

Для Сэма работа во многом потеряла интерес и перестала приносить удовлетворение. Но сейчас, несмотря на бешенство, ему приходилось смотреть в будущее. Он все еще не хотел покидать Компанию.

Нужно быть тактичным.

— Приказ о моем пакете пришел от самого ДГР?

— Да, — спокойно ответил Редмонд. Но затем он выдал что-то новенькое. Он смягчился: — Рад видеть вас, Килайн. Надеюсь, наши разногласия позади. Мы оба не хотим ничего иного, кроме наилучшей работы для Компании и страны. Мы здесь работаем как одна команда, и я доволен, что вы еще с нами, надеюсь, что могу рассчитывать на вас. А вы можете рассчитывать на меня.

Сэм боролся сам с собой. Он хотел получить сведения о Янтарной комнате. Лишь с очень большим усилием он усвоил урок, который Редмонд хотел преподать ему отправкой в «отпуск в аду», — он не может бороться с Винсом Редмондом и победить.

Поэтому он как можно равнодушнее спросил:

— И вы совсем не знаете, что такого в этом пакете? Кому он на самом деле нужен?

Редмонд сохранял дружелюбие.

— Строго между нами, я думаю, что приказ пришел из самого Белого дома. Вероятно, какой-то скандал, подробности которого мы никогда не узнаем. Если бы это зависело только от меня, я бы дал вам взглянуть.

«Правильно, — подумал Сэм. — Конечно, всего три дня назад ты не дал мне проверить те сведения о проститутках и лидере президентской гонки Дуге Пауэрсе».

— Но почему пакет был адресован мне? И почему сейчас? Во что это меня втянули?

Улыбка Редмонда стала угасать по краям.

— Хватит об этом, Килайн. Кто-то взял ваше имя с потолка, и теперь все вышло из-под нашего контроля. Я не стану запрашивать ДГР и уж точно не собираюсь допытываться в Белом доме, чтобы удовлетворить ваше любопытство. А сейчас мне надо идти. ДГР ждет пакет, и я сказал, что принесу его ему лично. Вас ждет работа.

Он встал и обошел вокруг стола. Крепкое тело двигалось с тяжеловатой грацией. Он открыл дверь, Сэм не вставал с места. Ему хотелось вырвать пакет из рук Редмонда, но он не смог бы сохранить его у себя. Тогда у него с Редмондом будет столько проблем, что работа в «детском саду» покажется отдыхом.

— Да. — Сэм встал. — Хорошая мысль. Вернуться к работе.

Направляясь к выходу, он вдруг усомнился, что отправитель взял его имя с потолка. Слишком многие знали о его интересе к Янтарной комнате. Пославший пакет, вероятно, знал о его прошлых расследованиях. Сэм сомневался, что Редмонд тоже верит в эту историю со случайным выбором имени. Плюс удачно подвернувшаяся Редмонду перепалка с ним по поводу анализа и ссылка в «отпуск в аду», которая давала Редмонду прекрасную возможность спокойно получить пакет. Вот только пакет был неверно адресован и задержался, а Сэм чуть раньше вернулся в Лэнгли.

Все это может быть совпадением. Намерения Винса Редмонда могли и не быть коварными, и все, что он сказал о пакете, могло быть правдой. Но Сэм должен знать наверняка.

Раздумывая над странным поворотом событий, Сэм вернулся в свой кабинет и вытащил из стола пакетик «M&M's». Он сел, сдвинул гору бумаг на одну сторону, вывалил конфеты на стол и разделил их по цветам — красные, зеленые, желтые, коричневые и голубые.

Потянулся.

Он съел все красные «M&M's», а затем взялся за зеленые, что тут же навело его на мысль о деньгах. Здесь он был в пролете. Достал бумажник и разложил наличность, как любил, — двадцатки внизу, затем десятки, пятерки и однодолларовые купюры сверху. Он сложил их так, чтобы все деньги смотрели темно-зеленой стороной вверх, а макушки портретов были на одной стороне, слева от него. У него возникло желание разложить купюры еще и по номерам, но потом прошло. Наваждение зашло бы слишком далеко. Теперь он успокоился.

Он убрал бумажник и съел коричневые и желтые драже. Затем сгреб кучку голубых в ладонь, задрал ноги на стол и откинулся назад. Одну за одной он отправлял свои любимые голубые в рот и, пока шоколад таял, вновь обращался мыслями к Янтарной комнате.

Появится ли она когда-нибудь вновь? Почему все-таки у него изъяли пакет?

Он посмотрел на свою спортивную куртку, брошенную на стол. Придется исчезнуть на несколько дней, чтобы смотаться в Армонк, где, очевидно был запечатан пакет или, по крайней мере, откуда он был отправлен.

Кто послал его?

Он подумал о Винсе Редмонде. Редмонд хотел, чтобы Сэм был в Компании, но он уже доказал, что хотел этого не очень сильно, не желая бесконечно терпеть советы и споры Сэма. Сэм не знал, что сделал бы Редмонд, если бы он, Сэм, нарушил прямой приказ, но был уверен, что это было бы что-то нехорошее. Может быть, похуже отправки в «отпуск в аду». Может быть, Редмонд уволил бы его.

Но он просто не в состоянии был забыть о Янтарной комнате. Несколько десятилетий он ждал подобного поворота событий. Хотелось вернуть эту комнату на достойное место в ряду мировых шедевров. Подобно утонченной «Моне Лизе», великим египетским пирамидам, замечательной статуе Давида работы Микеланджело или незабываемому американскому Великому каньону. Янтарная комната должна быть доступна всем мужчинам, женщинам и детям, которые смогли бы насладиться ее красотой и досконально осмотреть каждый дюйм великолепной резьбы по янтарю. Сэм был убежден, что шедевры подобно воздуху, которым мы дышим, должны принадлежать всем.

Он поджал губы, размышляя над этим.

Нужно придумать, как обойти Редмонда. Сэм хотел остаться в Компании.

Он съел последнюю голубую конфетку.

И вдруг понял, что должен делать. Редмонд очень любит, чтобы приказы выполнялись, и Сэм станет исполнительным подчиненным. Он не будет даже думать об этом священном пакете. Он притворится, что никогда его не видел и не слышал о нем. Вместо этого он обратится к началу — к Дэниэлу Остриану. Интересно, как теперь поживает бывший посол?

Радостное возбуждение охватило его. Он спустил ноги на пол, наклонился и взял телефонную трубку. Усмехнулся. Умение найти обходной путь явно принадлежало к его лучшим качествам.

6

20.05. ПЯТНИЦА

ОЙСТЕР-БЭЙ (ШТАТ НЬЮ-ЙОРК)

Кандидат в президенты Крейтон Редмонд ожидал телефонного звонка. Утром он проводил кампанию в Чикаго, затем побывал в Денвере и, наконец, в Сиэтле. Теперь, вконец вымотанный, он находился дома, и нервы его были на пределе. Время, казалось, хотело выйти из-под контроля. Всего лишь четыре дня до выборов. Все-таки он заставил себя поработать с бумагами, лежавшими на столе. Затем стал ходить взад-вперед перед огромным камином, откуда вырывались высокие языки пламени. Уютно пахло горящими сосновыми поленьями.

Ему нужно было принять решение. Но слишком многое зависит от ситуации в Лондоне. Все, чему он посвятил жизнь. Он был человеком огромного таланта и ума, разумным и образованным, мыслящим реально.

Иногда необходимо прибегнуть к насилию.

Он был «на волоске от президентства», от обретения всего, о чем мечтал. Ничто не должно помешать этому.

Когда зазвонил телефон на его частной, защищенной линии, он схватил трубку.

— Пакет у тебя?

— Да, — ответила женщина из Лондона. — Но есть одно затруднение...

Редмонд слушал. Ярость подкатывала к горлу.

— Ты убила ее? Кретинка! Как ты могла это сделать?

Его охватило чувство вины.

— Она видела мое лицо. Его видел и таксист. — Женский голос звучал спокойно, совершенно профессионально. — Так как вы сказали мне, что молодая женщина слепа, устранять ее не было необходимости.

Потрясенный, Редмонд сделал паузу, чтобы подумать о возможных вариантах. Маргерит убита! Но менять решение бесполезно. Эта женщина была с ним многие годы и всегда оправдывала ожидания. Она выудила нужную ему информацию у полицейского инспектора в Монако, а теперь забрала пакет у Маргерит в Лондоне. Она выполнила свою работу. И выполнила хорошо.

Он уже не мог возвратить Маргерит к жизни.

Один, не видимый никем, Редмонд пожал плечами. Да, это большое несчастье. Но что случилось, того уже не изменишь. С Маргерит всегда были проблемы, и теперь она поплатилась за свой характер.

— Это было в Белгравии, как и планировалось? — спросил он.

— Конечно.

— Отлично. Я сделаю так, чтоб там все и закончилось.

— Вы это можете?

— У меня есть способы. Я жду пакет здесь завтра.

— Ваша воля. — В ее голосе появился новый оттенок.

В трубке зазвучали гудки. Он посидел и немного подумал. Смерть Маргерит ничего не изменила, и, какие бы угрызения совести он ни испытывал, это была просто трата энергии. Теперь он должен сделать так, чтобы убийств больше не было. Он повесил трубку и посмотрел на часы. Здесь было чуть больше восьми часов, а значит, в Лондоне суббота, час с небольшим пополуночи. Если повезет, им хватит часа, а то и меньше, чтобы сделать нужные звонки и прислать сведения по факсу. Он позвонил в Лэнгли.

1.05. СУББОТА

ЛОНДОН (АНГЛИЯ)

Полиция записала первые показания Джулии Остриан, затем ее увезли. Она все время плакала, не могла остановиться. Слезы, казалось, вытекали из бездонного колодца скорби и боли. Джулия все еще видела окровавленную грудь матери с ужасной смертельной раной. У нее в мозгу отпечаталось лицо Маргерит, исказившееся от боли, когда пуля поразила ее в грудь, и предсмертный хрип жестокого удушья.