Расплата (СИ) - Дмитрий Кошкин

возможности мне Строг не давал. Мы вновь схлестнулись в безумном обмене ударами, высекая искры из наших оружий и перенося монструозные удары друг друга. Так как я вновь находился на грани, мои характеристики были выше, но Строг брал опытом и умением.

Вновь ударив ногой по земле, он отбросил меня прочь, но я был готов. Вовремя сгруппировавшись, я устоял на ногах, проскользив назад. Я сжал покрепче мечи, намереваясь использовать свой козырь, который собирался приберечь для схватки с армией ордена. Но видимо, придется пожертвовать им сейчас.

По плану я должен был лишь выиграть время и, получив сигнал по рунной связи, о том, что Игос у ребят, отступить. Однако что-то пошло не так, и мне придется биться до конца.

Я ударил обоими мечами о землю, и моя ударная волна раскрошила верхний слой скалистой породы под нашими ногами.

Строг прикрылся руками, и его кожа покрылась сетью кровоточащих порезов. Через секунду он припал на одно колено, но я не успел подбежать вплотную, как он тут же выпрямился, блокируя мой удар. Вот только [Истязатель] в моей второй руке сумел нанести ему неглубокую рану, прежде чем тот отбросил меня.

Наставник даже с некоторым удивлением мазнул взглядом по крови, стекающей из повреждения и ухмыльнулся:

— Неплохо.

Он вновь запустил свой топор по круговой орбите, и в этот раз его скорость была ещё выше, чем раньше. Поэтому всё, что я успел, — это принять удар на левое предплечье.

Неразрушимая кость выдержала, но вот на мягких тканях зияла страшная рубленая рана, обильно поливая землю кровью. А это означало, что пора применить [Очистку].

Я выронил меч из этой руки, так как мышцы отказывались функционировать. На ходу выставив раненую руку вперёд, я брызнул кислотой в лицо Строга, чего он, конечно же, ожидал, прикрыв глаза.

В этот момент по рунической связи я услышал доклад Локи: «Он у нас. Возвращаемся».

На моем лице промелькнуло облегчение, что явно не ускользнуло от внимания Строга, поэтому я тут же ринулся в атаку, не давая ему времени проанализировать происходящее и что-то заподозрить.

Я надеялся воспользоваться заминкой противника, попытавшись уколоть его [Истязателем], но понимал, что уже не успеваю. Строг должен был успеть уйти от удара, но тут произошло нечто шокирующее.

Вместо того чтобы защититься, мой бывший наставник расставил руки в стороны, принимая мой удар.

Меч пронзил его живот, выйдя из спины, и я замер с ошарашенным взглядом.

Строг посмотрел на меня и снова ухмыльнулся:

— Ну вот. Ты победил, — из его рта потекла струйка крови, но он продолжал стоять. — По традиции, ты можешь требовать дать тебе уйти. Они должны тебя отпустить.

Я отпустил рукоять своего меча и сделал шаг назад, не веря своим глазам:

— Почему? — Лишь прошептал я.

— Потому что я устал от всего этого, Деменс.

— О чем ты?

Строг выронил свой топор из рук:

— Как думаешь… кх… сколько мне лет? Не отвечай. Ведь я уже сам не помню. Меня призвали в этот мир в самой первой партии.

— Неужели ты с Земли⁈

Строг покачал головой и продолжил, с трудом выдавливая из себя слова:

— Нет. Мой мир назывался Эстрия. Я был полководцем. Воином. Мужем и отцом. Здесь же я стал рабом. Сначала гладиатором на аренах. Мы подняли восстание, но нас разбили. Я остался одним из немногих уцелевших, и у меня больше не было выбора, кроме как подчиниться. Потом меня использовали в многочисленных войнах. Потом, когда начали призывать всё больше иномирцев, им понадобился опытный наставник.

— Ты не выглядишь старым.

— Я был ценен для них. Поэтому они давали мне панацею. Редкий экстракт. Чтобы можно было дольше меня использовать.

— Теперь же ты решил сдаться? Умереть вместо того, чтобы бороться⁈ — Я перешел на крик. — Это и есть тот самый грозный Строг⁈

Наставник лишь усмехнулся и покачал головой:

— Его уже давно нет. Есть лишь цепной пёс, послушно исполняющий команды. Ты же напомнил мне тех, с кем мы поднимали восстание. Эта свобода внутри человека и готовность за неё умереть, какая была у моих друзей. Я не такой. И все эти годы я жалел, что не пал там вместе с ними, когда нас взяли в кольцо. Но сейчас я устал. Устал быть инструментом, который воспитывает новых рабов. Поэтому я надеюсь, что именно ты сможешь всё изменить.

— О чём ты? Какие рабы? И почему ты не присоединился к нам?

Строг повернул голову, и на его шее загорелась магическая руна.

— Это покруче рабского ошейника, — пояснил он. — Наложено лично Маркалом. Я у него на поводке… Кх! Об остальном спросишь у Игоса. Да, я знаю о вашем плане. Один из провидцев, который увидел слишком много, сейчас лежит со сломанной шеей. Игос всё расскажет. Скажи ему, что я знаю его секрет. Он поймёт.

Глаза воителя помутнели, и он упал замертво. На его лице так и застыла умиротворённая улыбка, обращенная к чёрному небу из скал.

Я замер, глядя в это спокойное лицо, больше не замечая ничего вокруг. Неужели так и выглядит покой?

Стало как-то погано на душе, и я не мог понять, действительно ли я всё это время ненавидел Строга? Я закрепил один из мечей на подвесе и поднял уцелевшей рукой второй. Оглянувшись по сторонам, я увидел, что колоны ордена пришли в движение.

Они стучали своими мечами о щиты на каждом шаге, приближаясь ко мне. Видимо, в этот раз они решили наплевать на какие-то там традиции.

— Афеллио, — заговорил я по рунической связи.

— Пора?

— Да. Покажем этим подсолнечникам силу бездны.

— А я уже заждался!

Я встречал идущую на меня армию, держа меч в руке и не делая ни шага назад. В меня влетело пару слабеньких заклинаний, но мне было уже всё равно. Интересно, что чувствовали сейчас враги передо мной, наступая на одинокого противника? Говорят, что один в поле не воин. Вот только на этот раз я не один. Ребята больше не выходили на связь, а это означало, что настало время для плана Б.

Орден сбавил темп, когда рыцари ощутили дрожание земли вокруг. Нечто двигалось сюда. Нечто многочисленное. Нечто разъярённое.

Со всех прилегающих тоннелей хлынули аресины, образуя единую волну, сейчас устремившуюся в сторону крепости. Чем сильнее они приближались к рыцарям ордена, тем больше ярость одолевала их, когда они видели оружие в руках воинов.

Я молча стоял и смотрел, как по рядам эбисальцев прокатилась волна неуверенности. Но хорошая выучка не позволила им дрогнуть, и они остались держать строй.

— Отступать!