Безбесыш. Предземье - Андрей Олегович Рымин

Едва ли на этой планете найдётся мечник моего уровня. Я уже подсчитал сколько лет необходимо скопить для пересечения последнего порога, и это — шесть тысяч четыреста. Я помладше, но я свои года честно прожил, постоянно тренируясь и развиваясь. Любой же из тех, кто добирается здесь до Вершины — если такие вообще существуют — большую часть этих лет, наверняка, получил из семян и в реальном возрасте уступает мне очень и очень сильно.

Маг сказал, что я в шаге от Вершины. Значит мой возраст соответствует необходимым значениям предпоследнего пояса. Мне известен порог прохода на Землю и Твердь — это соответственно сто и двести. Вырисовывается начало прогрессии. Если каждый раз пропускная сумма удваивается, то как раз и выходит, что на восьмой пояс размер прохода — три тысячи двести, а на последний девятый — шесть тысяч четыреста.

Так что, всё сходится. И увы, даже я, со своим колоссальным возрастом в пять тысяч восемьсот семьдесят шесть лет не имею ещё пропуска на Вершину. Интересно, зачлись ли мне в отмер года, добавленные туда ещё Китаром, или всё обнулилось, как с даром? Впрочем, всё это мелочи. Даже те сорок семь семян, добытые из сердца хорта, что проглотил уже я — капля в море.

Земля, Твердь, Сушь… Что там как называется дальше — неважно. На все пояса, кроме только заветной Вершины, я уже добыл пропуск. Я ведь с ним уже пришёл на эту планету. И, раз Китара больше нет, программа, которой подчиняется этот искусственный мир, должна считывать только мой возраст.

Это будет самое стремительное восхождение по Пути в истории этой планеты. Но сначала клювобои. Пернатые сторожа уже вовсю верещат, докладывая остальным своим, что объект наблюдения слез на землю. Сейчас набегут. Глупые птицы не знают, что я обзавёлся новым оружием, способным рубить даже их толстокожие шеи.

Отбежал на место нашей прошлой схватки и жду. Здесь трава уже основательно вытоптана. Примятого участка мне вполне хватит для маневрирования. Да и зрителю-магу будет проще смотреть представление.

Приближаются… Напружиненные ноги чуть согнуты. Я готов.

Первая птица вылетает из зарослей, чуть обогнав остальных, заходящих с боков. Башка с раззявленным клювом, как обычно, выставлена вперёд, шея вытянута. В последний миг отскочив в сторону, пропускаю хищника мимо себя и сверху вниз бью мечом. Удар усилен подогнанными узлами, так что лезвие, не застряв в позвонках, полностью проходит сквозь шею животного.

Обезглавленная туша ещё несется вперёд, а я уже опускаю второй клинок на шею следующей птицы. Здесь тоже всё проходит гладко, но дальше налетающих со всех сторон хищников становится слишком много, и я вынужден переключиться на прыжки, кувырки.

Танец боя. Кружусь в нём, выкалывая глаза, подрубая сухожилия на лапах, вспарывая снизу глотки и, при самых удачных ударах, начисто обезглавливая пернатых врагов.

Не спешу. Больше думаю про защиту, чем про атаку. Мне нельзя получить сейчас серьёзную рану. Маг не поймёт, почему я себя не лечу, когда всё закончится. Да и принимать лишний раз на силовые поля пропущенные удары тоже не стоит. Ещё решит, что я жульничаю, используя дар.

Но пока всё идёт так, как надо. Количество боеспособных противников стремительно уменьшается. Для кого-то семь секунд — это быстро. Мне же схватка кажется уже чересчур затянувшейся. Как бы маг не решил, что я плох. Ускоряюсь.

Рискнул пару раз, но, и там, и там пронесло. Против меня всего три клювобоя. Еще десяток дрыгается в предсмертных конвульсиях, или дохлятиной валяется без движений. Вся поляна в крови: трава, птицы — живые и мёртвые. Сам я уже тоже красен, как варёный краб. Пора заканчивать.

Три удара — три трупа. Пусть ещё дёргаются, но я уже победил. Уложился в десяток секунд. Пока ещё не пойму — это “всего” или ”аж”. Обтираю клинки о более-менее мягкие перья на шее одного из переставших биться в конвульсиях трупа и неторопливой походкой возвращаюсь обратно к камню.

Не выпуская мечи из рук, ловко забираюсь наверх. Пусть немного запыхался, но держу под контролем дыхание. По лицу мага сразу понятно, что в его понимании тот десяток секунд, в который я уместил бой — это мало. Причём, очень мало. Глаза круглые, рот приоткрыт. Удивить получилось.

— Конечно, не то, — повторяю я свои же слова. — Но лучше так, чем никак. Неплохие клинки.

И теперь самый важный момент. Стерпит он мою наглость?

— Не против, если оставлю их на время себе? У меня тут, в Предземье, ещё пара вызовов.

Ну что, Вилор Лант? Осмелишься отказать высшему? Что-то я сомневаюсь.

— Конечно, владыка, — сопровождает ответ мага привычный уже поклон со скрещенными на груди руками. — Мне за честь оказать вам любую услугу.

Представление удалось. Жаль не сумею придумать причину для просьбы — перенести меня через материк и океан сразу на Землю и дальше. Уверен, он бы и в этом не отказал, подбери я логичное обоснование. Но не буду жадничать. Риск не стоит того. Я по-прежнему не сомневаюсь, что от магов конклава мне нужно держаться подальше.

— Благодарю тебя, Вилор Лант. Ты удачно пролетал мимо.

Но долгих разговоров разводить с магом нельзя. Могу оступиться. Пора его спроваживать.

— И передавай мой поклон конклаву. Вы делаете нужное дело. Только впредь старайтесь подобные проблемы решать побыстрее, чтобы мне не пришлось снова вмешиваться. Рад нашему знакомству.

Прощально улыбнувшись магу, я уселся на камень и, приняв вновь позу лотоса, демонстративно закрыл глаза.

— Спасибо, владыка! Я обязательно передам, и поклон, и ваши слова. Ещё раз спасибо! Да будет пройден ваш Путь к Вершине!

И мне не нужно открывать глаз, чтобы увидеть, как он улетает. Мне всё расскажет прото-энергия.

Глава третья — Ещё один

Как?! Как он это сделал? Это уже не просто красивая ложь. Бес явно знает гораздо больше, чем говорил мне. Когда Ло впервые обманул этого одарённого в пещере, я в очередной раз восхитился мастерством беса. Сейчас же повелитель лжи превзошел сам себя. Конклав… Для него это слово — не пустой звук. Неужели Ло — один из них в прошлом?

А что? Очень даже может быть. Все слышали легенду про отступников, сошедших с Пути и переметнувшихся на службу к Низверженному. Как бы мой бес не один из них. Собственное тело потерял, душу продал и пытается теперь заполучить чужие. Мои, то есть. Наплёл мне с три короба про какие-то бесчисленные миры и врагов рода людского, от которых он вроде как всех мечтает спасти,