Осторожно, ППС: преступная правохоронительная система - Владимир Шлыков

Неопытные пострадавшие (а опыта в данной сфере у них обычно нет, в отличие от преступников и юридически подкованных следователей), получив письмо, первоначально испытывают оптимизм и ждут позитивного результата. Но напрасно. Во второй раз после вынесения отказного постановления пострадавшие, как правило, вообще не получают никакой информации. Это возможно в связи с тем, что ответственности за непредоставление информации ни у следователей, ни у прокурорских работников нет. В лучшем случае при определенной настойчивости через 2–3 месяца потерпевший узнает, что вновь вынесено аналогичное постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Далее те из потерпевших, чья надежда на справедливость еще не иссякла, ходят по кругу: новая жалоба в прокуратуру — отмена постановления об отказе в возбуждении уголовного дела — дополнительная «проверка» в режиме полного бездействия — новое постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.

Таким издевательствам на стадии до возбуждения уголовного дела ежегодно подвергаются порядка 6 миллионов граждан России. Раньше мытарями называли сборщиков налогов, теперь в нашей стране мытарь — это человек неноменклатурного сословия, возомнивший, что может найти справедливость в государственных структурах. И правды не найдешь, и здоровье потеряешь. Если еще не потерял в результате преступления. Ежегодно в России в результате насильственных преступлений становятся калеками порядка полумиллиона человек. Они же, как правило, являются и жертвами преступного бездействия правоохранительной системы.

Наработаны приемы сокрытия от потерпевших и таких процессуальных документов (об отказе в возбуждении уголовного дела, о приостановлении производства по уголовному делу, о прекращении уголовного дела), по которым следствие обязано предоставлять копии постановлений. Следователи практикуют следующий прием. Когда в соответствии с законом или запросом пострадавшего требуется направить ему копию определенного постановления или иного документа, изготавливается сопроводительное письмо, его копия подшивается в материал проверки или уголовное дело, но само письмо и необходимая пострадавшему копия документа в его адрес не направляются. Хотя исполнитель для правдоподобия может даже получить номер в журнале исходящей корреспонденции и указать его на копии сопроводительного письма, приобщенного к делу или материалу.

При этом в телефонных разговорах и при встрече потерпевшего беззастенчиво обманывают, уверяя, что вся необходимая работа ведется, не следует беспокоиться, надо спокойно ждать. А на самом деле теряется время, преступники сбывают похищенное, уничтожают улики и скрываются сами. Возмещение ущерба становится практически невозможным. Да и пострадавший со временем теряет активность и надежду. Виновные не получают адекватного наказания, их преступная деятельность, как правило, продолжается, и от новых преступлений страдают новые лица. Таким образом, в результате непредоставления информации потерпевшие имеют призрачное право на обжалование.

Глава 14

Российский народ — жертва правовой вакханалии

Не дай Вам бог сойти с ума… если вы стали жертвой преступления. ПОТОМУ ЧТО НЕМИНУЕМО ВАС ЖДЕТ ПОСОХ ДА СУМА… ЕСЛИ ВЫ РЕШИТЕ ПОБОРОТЬСЯ С ПРЕСТУПНИКАМИ ПО-ЧЕСТНОМУ, ТАК НАЗЫВАЕМЫМ ЗАКОННЫМ ПУТЕМ. Потому что от родной до боли правоохранительной системы этой самой боли Вы натерпитесь больше, чем от бандитов. Если Вас ограбили, обманули и т. д., то есть в отношении Вас совершено уголовное преступление, то на этом Ваши страдания не закончились. Если у вас сразу не опустились руки, а наоборот возникло жгучее желание получить сатисфакцию, то есть наказать обидчика или, изъясняясь юридическим языком, реализовать основополагающий принцип юриспруденции под названием «неотвратимость наказания», очень скоро Вас будет ждать очень горькое разочарование. Очень скоро Вы поймете, что совершенное против Вас преступление было знаком того, что бог от Вас отвернулся и, скорее всего, надолго. Вы входите в полосу неудач. Если Вы живете не «по понятиям» и не исповедуете принцип вендетты, Вас ждет растянутая во времени и пространстве полоса трудностей. По результатам чего Вы вполне можете написать книгу. Ту книгу, которую до Вас уже написал некий Адольф Шикльгрубер, более известный по творческому псевдониму Гитлер, под названием «Майн кампф», что по-русски означает «Моя борьба».

То, что с Вами произошло, это только первый удар. И, возможно, не самый сильный. Второй удар Вы автоматически в виде бонуса получаете от соприкосновения с Родиной в лице ее правоохранительной системы, умеющей делать не менее больно. А скорее, это даже не удар — это ноющая зубная боль хождения по мукам. В результате чего Вы со своим уничижительным процессуальным статусом «терпилы» со временем начнете люто и злобно завидовать счастливым людям с гордым именем «бандит» и его мутирующей разновидности — следователю. Поскольку за преступником, как правило, маячит мощная, зловещая и непробиваемая стена российской правоохранительной системы, имеющая монополию на осуществление правосудия, но давно уже эту функцию не выполняющая. И пробиться через нее в силах не каждый, даже гражданин с хорошими бойцовскими задатками.

Потому что на пути к восстановлению справедливости после законодательной отмены «права кровной мести» стоит такой монополист-посредник, который в современных рыночных условиях «просто так» делать ничего не хочет. Да и «не просто так», несмотря на легкие намеки в Ваш адрес следователя в виде жалоб на маленькую зарплату и тяжелую жизнь, скорее всего, делать тоже ничего не будет. Потому что работа в интересах пострадавшего — это все-таки работа. А работать вообще не хочется. А зарабатывать свои грязные деньги намного удобнее на бездействии, бездействуя в интересах преступников. В этом, кстати, коренное классовое отличие способа заработка системы бизнеса и бюрократии: если бизнес может иметь доход только от действия, то паразитирующее чиновничье племя создает капитал в основном на бездействии и, что еще хуже, на создании проблем, за преодоление которых надо платить.

Очень скоро у Вас появится навязчивое ощущение, что люди, которые совершили в отношении вас преступление, и те люди, которые призваны защитить Вас и наказать обидчиков, как бы в одной команде, а Вы немножко лишний на этом «празднике жизни». И что путь у Вас долгий и тернистый, и за время движения есть вероятность, что правду Вы, если и найдете, то здоровье непременно потеряете. Или просто состаритесь. А еще через некоторое время, если у Вас не иссякли силы для борьбы в правовом поле, Вы поймете еще одну вещь, что так называемые правоохранители, так же как и бандиты, находятся «не так чтобы очень» в этом самом правовом поле. Где угодно, но не там, где должно быть торжество закона. И не заведя их в это самое правовое поле, Вы никакие свои частные задачи не решите. А завести их в правовое поле практически невозможно, потому что те законы, в рамках которых они вполне неплохо существуют, позволяют им их не исполнять. И ответственности за неисполнение никакой. И у них только права в «боях без правил», а у Вас — только обязанности в жизни по закону, за малейшее нарушение которых предусмотрена ответственность.

И здесь уже начинается борьба с системой. А система тем и сильна, что она система, пусть даже гнилая и коррупционная. И защищает она себя, в отличие от защиты интересов своих граждан, системно и довольно резво. Что это означает в реальности? А то, что сделать ты с ней ничего не можешь, потому что ее безнаказанность защищена законом, что сам закон российский и есть некая форма беззакония. С тобой сделать она может все, что захочет, а ты с ней — ничего. Ничего, если только не добиваться изменения законов. И дальше возникает вопрос: кто ж тебе даст менять законы, защищающие правящий класс очумевших от счастливой безнаказанности чиновников?! Держи карман шире! Щаз! И что в итоге, в сухом остатке? Ты, считающий себя любящим Родину законопослушным гражданином, — практически готовый диссидент, противник режима, желчный и дерзкий революционер, посягающий на основы конституционного строя и правовой системы. Но это итоговый результат трансформации испытавшей насилие психики. А до этого Вас ждет почти научное познание основных «фокусов» неутомимых фантазеров от следственной работы, о чем расскажу в следующих публикациях.

В стране ежегодно с сообщениями о преступлениях в правоохранительные органы обращаются порядка 20 миллионов человек. В результате только полтора миллиона пострадавших граждан признаются потерпевшими. Власть не защищает жертв уголовных преступлений, преступники во власти защищают уголовных преступников. А воюет власть только с теми, кто выступает против захлестнувшей страну криминализации властных структур и их верной опоры власти — уголовных преступников.