Артистка, блин! - Екатерина Вильмонт

— Ладно, что я могу сказать? Езжай! Но поработай, пока я не найду тебе замену.

— Конечно, только я должна уехать не позднее восьмого марта.

— Я поняла! — сухо ответила Гудрун.

Никита был в восторге.

— Мама, а ты меня возьмешь на съемки?

— До съемок пока далеко! Сперва будет подготовительный период, репетиции, ничего интересного, а дальше посмотрим.

— Круто! Я рад за тебя, мамочка! Ты будешь знаменитой!

— Еще рано об этом говорить и даже думать. А вдруг я провалюсь?

— Ну вот еще! Почему это ты провалишься?

— Кто знает…

— Мам, ты, что ли, боишься?

— Что ли, боюсь!

— Странно… Мне казалось, ты такая храбрая. Экстремальным вождением занималась, на лыжах по черным трассам гоняешь…

— Это другое, Ника!

— Не называй меня Никой, это девчачье имя. Я Ник, или Ники!

— Ладно, Ники. Все, пора на боковую!

— Мамочка, ты не бойся, я буду все время тебя ругать!

— За что? — не поняла Варя.

— А бабушка, когда у меня экзамен был, сказала: я буду тебя ругать. Это такая русская примета.

— А, поняла! А ты меня ругать будешь по‑русски или по‑немецки?

— А как надо? — серьезно спросил Никита.

— По‑русски, наверное.

— Я буду и так и так, хуже ведь не будет?

— Это точно!

В Москве Варю опять встречала Надежда Михайловна.

— Варюш, квартира освободится только послезавтра, пока поживешь у нас.

— Спасибо вам!

— Ну как, дома все уладилось?

— Да, вполне.

— Вот и чудно! Кажется, все складывается неплохо. Но Сеня, как всегда в такие моменты, сходит с ума. Ему все время мерещится, что он ничего не успеет, все сорвется, развалится, он на всех орет, так что не обращай внимания. Он и на тебя может наорать… Вообще, имей в виду, на площадке и он и Борис Аркадьевич постоянно орут.

— Кто это, Борис Аркадьевич?

— Главный оператор. Тоже крикун, не приведи господь! Так что не принимай эти вопли на свой счет, кстати, Сеня сам просил тебя предупредить… Сказал, она девочка нежная, незакаленная в наших баталиях…

— Ничего, как‑нибудь, — с умилением улыбнулась Варя. — И я вовсе не такая мимоза…

— Это хорошо, а то у нас тут в кино всякое бывает! Да, Варюш, я хотела спросить, у тебя в Москве наверняка есть какие‑то друзья, родственники?

— Ну, есть в общем‑то…

— Советую прямо сегодня с ними созвониться, встретиться, ну и завтра еще, а потом уже минутки спокойной не будет. Сеня намерен с тобой работать, как он выражается, «выковыривать артистку»!

— Здорово! Мне это просто необходимо — выковыривать! — счастливо засмеялась Варя. — А то на съемках начну тормозить, не дай бог! А сегодня я хочу попробовать найти свою сестру.

— Родную?

— По матери. Я не знаю, что у них произошло… Мама о ней даже слышать не хочет… И не рассказывает. Но она мне все‑таки сестра, и я хочу понять, что между ними было. Мама все время называет меня единственной дочерью, а это нехорошо, неправильно! — Варя и сама не понимала, отчего вдруг разоткровенничалась с Надеждой Михайловной.

— А сестра? Она с тобой не связывалась?

— Нет, то‑то и оно… как‑то странно все это… Мне в тот момент было не до того, у меня убили мужа…

— Как убили? — ахнула Надежда Михайловна.

— Какой‑то наркоман, на улице…

— Ох, извини, Варежка!

— Да ладно… Просто я тогда ничего не соображала, мама ко мне насовсем перебралась, мы всю жизнь по‑новому устраивали, она сказала, что не желает об этом говорить… Я тогда приняла ее позицию, а потом, когда стала ее все‑таки спрашивать, она наотрез отказалась обсуждать эту тему. Но теперь я хочу понять… Сестра все‑таки…

— И ты не знаешь ее координат?

— Нет. Нашу квартиру мама продала, сестра вышла замуж, и я даже не знаю ее фамилии теперь…

— Как же ты будешь ее искать?

— Найду ее подруг… Или зайду на «Одноклассников», мало ли…

— Да, в самом деле… А кто ее муж?

— Понятия не имею.

— Вот так история… А знаешь, тут есть материал для сценария…

Варя рассмеялась.

— Что ты смеешься? Если не материал, то хотя бы зацепка! И вот еще что… У меня есть один хороший знакомый, у него частное детективное агентство. Он в два счета найдет твою сестру и возьмет совсем недорого. Я писала сценарий о таком агентстве, и мы подружились. Это для него плевое дело, а ты не будешь зря время терять на поиски.

— Надежда Михайловна, и вправду!

— А хочешь, прямо сейчас к нему завалимся и, как теперь выражаются, «озадачим», а?

— А можно?

— Да запросто, тем более Сени дома нет, нам спешить некуда.

— Здорово! Чего зря время терять?

— Сейчас ему позвоню! Алло, Виктор Дмитриевич? Да, я! Слушай, Вить, тут такое дело…

— Надя, говори быстрее, у меня клиент!

— Я могу сейчас к тебе заехать? По делу!

— Валяй! За Сеней следить надумала?

— Еще чего! — засмеялась Надежда Михайловна. — Я пока не спятила! Ладно, приеду, поговорим. Ну вот, Варежка, он нас ждет! Думаю, к вечеру у тебя уже будет адрес сестры.

— Невероятно! Спасибо вам, вы мой ангел‑хранитель!

Надежда Михайловна улыбнулась и потрепала Варю по плечу.

…Виктор Дмитриевич Кулешов уже ждал их.

— Надежда, рад видеть! Что, опять сценарий про меня писать вздумала?

— Да нет, хватит с меня детективщины, надоело! У меня дело другого рода, собственно, не у меня, а вот у Варвары.

— Что, Варвара, муж изменяет?

— Да нет, я не замужем.

— И не выходите, не советую! А то, в детективном агентстве работая, разочаровываешься полностью в семейных ценностях. Ладно, кроме шуток, я вас слушаю!

Варя быстро изложила суть дела. Кулешов все записал.

— Дело пустяшное. К вечеру найду я вам вашу сестрицу, не выходя из комнаты. Предложил бы вам тут обождать, но у меня места мало, а через двадцать минут придет новый клиент. Короче, я позвоню, как только будет результат.

— А сколько я вам буду должна?

— Нисколько! За такие пустяки по Надиной протекции я денег не беру. Вот только если еще кому‑то мои услуги понадобятся, вы уж будьте так любезны, порекомендуйте меня!

— Но это неудобно…

— Очень удобно! И еще — когда будет премьера вашего фильма, уж не сочтите за труд меня известить, а то я телевизор просто так не смотрю!

— Можешь не сомневаться, Витя! И еще на премьеру в Дом кино позовем!

— А разве телефильмы там показывают? — удивился Кулешов.

— А у нас будет еще и киновариант!

— С удовольствием приду, посмотрю и еще выпью на банкете за ваше здоровье!

— Ну вот, Варежка, дело на мази! — сказала Надежда Михайловна, садясь в машину.