Тайны Гестапо - Анатолий Вилинович

– Так что надо, товарищ капитан? Груз есть какой, а?

– Еще какой калымный… – засмеялся Бенцер. – Но сначала скажи, куда эти самые ящики ты отвез тогда? Постарайся вспомнить, – допытывался абверовец.

– А что вспоминать, часть сгрузил в горисполкоме, а часть отвез на склад горздравотдела, товарищ капитан.

Бенцер чуть было не выдал своего удивления, но сдержался и спросил:

– А в горисполкоме что сгрузил?

– Пассажиров с чемоданом и пять, кажется, ящиков? А что?

– Чемодан они в кабине везли?

– Нет, в кузове, мужчина и девушка из рук его не выпускали. Товарищ капитан, что-то случилось с ними? – испугался Дыкин.

– Да нет, дорогой товарищ, ты смотри вон, не врежься в сани, они как-то боком несутся, – засмеялся Бенцер.

Дыкин умело объехал широкие розвальни, перебросил из одного уголка рта в другой папиросу и сказал:

– Март уже, а все еще на санях. Мне на базу надо, товарищ капитан, вас куда подвезти? И как договоримся? Что за груз?

– Груз – те же ящики, дорогой товарищ, – рассмеялся Бенцер. – Но прежде надо посмотреть на них. Для начала вот, возьми, – протянул он шоферу сторублевку. – На базу успеешь, заскочим на склад горздравотдела, я посмотрю на ящики, целы ли они, а потом пойду оформлять вывоз их. Договорились?

– Уже еду, товарищ капитан, – очень довольный ранним калымом, Дыкин повернул полуторку к улице Кирша.

Когда Бенцер и Дыкин вошли к заведующему складом, тот сразу признал шофера, который осенью привозил ящики Керченского музея. Без расспросов он провел капитана в помещение, где были складированы заветные ящики, и Бенцер с видом ответственного лица переписал их номера в записную книжку, а затем сказал:

– Еду в исполком оформлять вывоз, товарищ заведующий. Сегодня оформлю, а завтра постараемся забрать… – и, козырнув, вышел.

Дыкину сказал:

– Если сегодня оформлю, завтра буду у тебя, Дыкин, договорились?

– Ясно, товарищ капитан. Куда теперь?

– К Дому Советов, куда же еще, – усмехнулся Бенцер.

Распрощавшись с Дыкиным, он вошел в вестибюль горисполкома на улице Розы Люксембург. Козырнув вахтеру, направился к окошку, к которому выстроилась очередь за пропусками. Постоял немного и вышел на улицу.

Бенцер, разумеется, и не думал оформлять вывоз ящиков. Это был блеф для Дыкина и заведующего складом горздравотдела.

Вернувшись в маленькую, с одним оконцем, комнатушку, которую они снимали на окраине города, Бенцер не застал Эдиты дома. В квартире было тепло и уютно. Он выпил стопку водки и закурил, подводя итог своей сегодняшней деятельности.

«Ящики Керченского музея обнаружены, он их даже трогал руками и записал все номера. Чемодан доставили в горисполком, как сказал шофер. А вот где этот большой черный чемодан хранится? Вот что надо выяснить во что бы то ни стало. Скорее всего, его спрятали в каком-нибудь сейфе городского банка. Но как это выяснить?» Пока Бенцер не находил ответа на мучивший его вопрос.

Пришла Эдита. Продрогшая, заснеженная, недовольная тем, что ничего интересного, заслуживающего внимания не обнаружила. А была она у того дома, куда позавчера вечером ходила Иванцова.

– Какое-то гражданское учреждение, мало кто входит, а еще меньше выходит, – доложила она. – Въехала конная фанерная будка с надписью «Хлеб» и вскоре выехала. Вот и весь транспорт, Отто. Нет, если там что-то и есть у них, то никак не связанное с нашим интересом.

Бенцер ухмыльнулся и поведал помощнице о своих делах. Эдита сразу же повеселела и сказала:

– Я хочу выпить, Отто, за успех.

– С удовольствием, дорогая.

Юст приоткрыл дверь квартиры и внимательно посмотрел вниз. На тускло освещенной лестничной площадке никого не было. Он прислушался, затем вернулся в комнату и плотно закрыл дверь.

– Раньше чем через час бабушка не появится, – сказал он. – Что тебя сюда привело?

У стола сидел высокий черноволосый мужчина в испачканной маслом шапке. Его ватник в пятнах резко контрастировал с аккуратным убранством квартиры. Холодные черные глаза пристально смотрели на Юста.

Юст угрюмо ждал ответа. Чувство неуверенности никогда не покидало его при встречах с Казаком. Он чувствовал, что тот опасен, и коша расстался с ним в Ростове, облегченно вздохнул. Этот главарь воровской шайки действовал на него словно удав на кролика.

Казак вынул из кармана грязную тряпицу и небрежно развернул ее. Внутри были кольцо и серьги, украшенные бриллиантами.

У Юста жадно загорелись глаза. Даже когда брали ювелирный магазин, он ничего подобного там не видел. Но через мгновение осторожность взяла над ним верх. Ну и что, мол из этого… Зачем это ему?

– Я тебе и в Ростове говорил, что не стоит сейчас этим заниматься! – рявкнул он, хотя в эти минуты ужасно завидовал Казаку. – Закон военного времени, слишком опасно. Кому сейчас предложишь продать?

– Оставь свои фраерские замашки, – произнес Казак хриплым голосом. – Мне нужны деньги.

Юст покачал головой.

– Я не берусь, – выпалил он. – Слишком опасно!

Казак из-подлобья испытующе смотрел на Юста.

– И все же тебе придется дать мне пару кусков, Юст. Я в бегах. На мне мокрое дело. Даешь монету и я рву дальше.

Юст оцепенел. Его сердце сперва замерло, затем забилось в бешеном ритме.

– Я сам, кажется, под надзором.

Гость взял из пачки «Беломора» папиросу и усмехнулся.

– Ты хочешь сказать, что мой приход сюда могут засечь?

– Ты не осторожен! – бросил Юст. – Тебе надо уходить, и поскорее. Ты и меня за собой потянешь.

Казак лениво потянулся. Он знал, что Юст сгущает краски. Ростовчанин не верил, что тот сейчас в стороне от воровских дел.

Он закурил, швырнул спичку на пол и твердо произнес:

– Мне нужно пару кусков. Ты меня понял?

– Но я же не скупщик краденого, – передернул плечами Юст.

Казак нахмурился. Затем расстегнул ватник, и Юст увидел торчащую из бокового кармана ручку нагана.

– Монеты, – в холодных глазах гостя явно читалась угроза. – И быстро…

Юст пошел на кухню, вынул из тайника пачку сторублевок. Отсчитал двадцать, вернулся и бросил деньги на стол. Казак криво усмехнулся, сунул деньги в карман и встал из-за стола.

– Я сообщу тебе, где меня найти, если вдруг понадоблюсь. А теперь прощай. Выглянь наружу. Не хочу лишних неприятностей.

Юст подошел к двери. Осмотрел подъезд, прислушался и вернулся.

– Все в порядке.

Не оглядываясь, Казак побежал по ступеням вниз, легко и бесшумно.

Юст возвратился в комнату, сел и начал рассматривать ювелирные изделия. Это были самые дорогие вещи из всех, какие он когда-либо держал в руках.

Он встал и пошел на кухню. Там, приподняв доску подоконника, спрятал кольцо и сережки в тайник, где у него хранились деньги. Затем достал из буфета бутылку водки, налил полстакана и залпом выпил, закусив щепотью квашенной капусты из фарфорового бочонка.

Неожиданно в прихожей раздался звонок. Юст подошел к двери, насторожился. Кто бы это мог быть? Неужели Казак вернулся? Но открыв дверь, увидел Бенцера. Изо рта у него торчала потухшая папироса.

– Привет, Юст, – сказал немец, рассматривая Эриха своими блестящими глазами. – Что это ты вроде испуган?

Юст усмехнулся, не разжимая рта.

– С чего это вы взяли? – спросил он, закрывая за гостем дверь.

Бендер опустился в кресло, прикурил папиросу.

– Видел, как какой-то здоровяк от тебя выбежал, – сказал он, поглядывая на Юста. – Кто это был?

– Один из моих людей. Зашел, поговорили, выпили – вот и все.

Бенцер молчал. Он знал теперь о Юсте многое. Знал, что тот мечтает о богатстве. Но его воровская деятельность на железной дороге может плохо закончиться.

– Играешь с огнем, Юст, – попытался предостеречь. – Смотри, чтобы не поставили тебя к стенке за чистку вагонов. Размениваешься на мелочи.

Подобные разговоры вызывали у Юста неприятное ощущение.

– Что вас это так волнует, товарищ капитан? Выпить хотите?

Бенцер поудобнее устроился в кресле.

– Идешь на дежурство и пьешь, – покачал он головой и потер рукой массивную челюсть. – Когда ты возьмешься за ум, Юст?

Эрих заставил себя рассмеяться:

– Я предложил вам, а не себе, товарищ капитан.

– Мне нужно кое о чем поговорить с тобой, – сказал Бенцер, глубоко затянувшись. – Возможно, вскоре будет работа, о которой я говорил. В случае успеха ты получишь уйму денег. Миллионами пахнет. Сейчас я ищу подходящих людей. Тебя это интересует?

Миллионами пахнет! Глаза Юста округлились. Наконец-то капитан снова заговорил о крупном деле. После того как он навел его на Иванцову, разговор об этом между ними не возникал.

– Ну, конечно, – ответил он, перегнувшись через стол. – Что от меня требуется?